Ахалъ-Тэкинская экспедицiя генерала Скобелева въ 1880-1881гг. съ приложеніем карты и плана - [45]

Наблюдательные посты въ траншеяхъ не дремали. Воспользовавшись кратковременнымъ перемиріемъ, маіоръ Богаевскій быстро составилъ набросокъ внутренности крѣпости, съ расположеніемъ въ ней кибитокъ, которыхъ насчитали до 9,300. Приблизительная численность въ нихъ населенія предполагалась отъ 36,000 до 45,000. Кибитки стояли близъ и вдоль крѣпости — группами. Возлѣ нихъ виднѣлись какія-то ямы, — нужно полагать, входы въ землянки. Кромѣ земляныхъ работъ у холма, съ котораго непріятель давалъ сигнальные пушечные выстрѣлы, никакихъ другихъ укрѣпленій внутри крѣпости не было. замѣчено. Верблюдовъ и лошадей было немного. Непріятель, по всей вѣроятности, утонялъ ихъ постоянно въ пески.

Между тѣмъ, уборка тѣлъ подходила уже къ концу. Тэкинцы, должно быть, недовольные слишкомъ назойливымъ осмотромъ стѣнъ и рва нѣсколькими офицерами и солдатами, не дождались окончанія уборки труповъ и объявили, что они сейчасъ-же дадутъ сигналъ тремя холостыми выстрѣлами о концѣ перемирія. Выстрѣлы не замедлили послѣдовать я всѣ поспѣшили убраться восвояси. Замѣшкались только двое солдатъ. Тогда одинъ изъ тэкинцевъ, стоя на валу крѣпости, замахалъ имъ папахой, крича, чтобы они скорѣе убрались въ траншеи, и лишь только солдаты скрылись, какъ со стѣнъ крѣпости прогремѣлъ дружный залпъ по траншеямъ; оттуда отвѣтили тѣмъ-же, и обычная перестрѣлка вступила снова въ свою прежнюю колею.

8-го января, съ брешь — батареи, построенной во 2-й параллели, на лѣвомъ флангѣ осадныхъ работъ, открытъ былъ сильный артиллерійскій огонь по стѣнѣ непріятельской крѣпости. Огонь былъ настолько мѣтокъ и дѣйствителенъ, что, въ короткое время, въ стѣнѣ крѣпости, на протяженіи приблизительно 7-ми сажень, образовался проломъ. Тэкинцы, при этомъ, выказали замѣчательную стойкость и энергію, стараясь задѣлать обвалъ, подъ градомъ разрывавшихся снарядовъ.

На разсвѣтѣ, 9-го числа, несмотря на сильный огонь ружейный и шрапнелью въ продолженіе всей ночи по мѣсту бреши, послѣдняя оказалась задѣланною и стѣна крѣпости выведена до прежней высоты. Съ брешь-батареи снова былъ открытъ огонь, но генералъ Скобелевъ, въ виду сбереженія снарядовъ, приказалъ отложить стрѣльбу до послѣдней минуты. Въ этотъ день капитанъ Масловъ, двумя перекидными сапами дошелъ почти до рва [60]). Сапы были выведены изъ редута, названнаго "Сапернымъ" и построеннаго еще’ въ ночь съ 7-го на 8-е число, для непосредственной защиты миннаго спуска. Къ вечеру всѣ подземныя осадныя работы были окончены, но мина не была еще готова, по причинѣ поврежденія вентилятора, безъ котораго нельзя было работать подъ землею. Вслѣдствіе этого, штурмъ пришлось отложить съ 10-го числа, какъ это предполагалось прежде, на 12-е число. По исправленіи вентилятора, подземныя работы закипѣли съ усиленной энергіей. Саперы торопились. Наконецъ, 11-го числа минная галлерея была закончена и приступили къ заряженію камеръ 72-мя пудами пороха. Въ то-же время на различныхъ пунктахъ траншей были намѣчены значками мѣста, для прохода артиллеріи и штурмовыхъ колоннъ; также сдѣланы необходимыя къ этому приспособленія.

Вздохнулось свободнѣе. Наконецъ-то финалъ утомительной военной драмы, поднявшей всѣ чувства до высокой степени напряженія! Въ успѣхъ штурма вѣрили почти всѣ. Сомнѣвались, только въ количествѣ времени, которое потребуется на занятіе, всей крѣпости. Беря во вниманіе храбрость и громадную энергію, не разъ уже выказанную непріятелемъ, нѣкоторые предполагали, что на это потребуется дней 6 или 6, такъ какъ придется брать каждый шагъ съ боя. Другіе, разсчитывая на впечатлѣніе взрыва, полагали значительно меньшій срокъ, но не менѣе дней 2-хъ или, въ случаѣ очень большаго успѣха — и одного.

О таинственныхъ подземныхъ стукахъ, слышанныхъ, нѣсколько дней тому назадъ, въ Велико-княжеской калѣ, совсѣмъ забыли. Стука эти въ первое время вызвали предположеніе, что непріятель, провѣдавъ о нашихъ минныхъ работахъ, повелъ контръ-мину. Кто-то даже съ увѣренностью высказалъ мнѣніе, что тэкинцевъ въ этихъ работахъ руководитъ англійскій инженеръ. Воображеніе уже рисовало воздушный полетъ Велико-княжеской калы, со всѣми обывателями, высоко къ облакамъ. Донесли объ этихъ стукахъ полковнику Куропаткину. Невозмутимый и симпатичный полковникъ, хотя и отнесся къ этому скептически, но все-таки приказалъ, на всякій случай, вырыть слуховые колодцы: одинъ — въ Охотничьей калѣ, другой— въ Велико-княжеской. Вырыли; спустили въ нихъ караульныхъ матросовъ. Стали слушать— тихо. Стуки, какъ нарочно, исчезли. Кто-то изъ офицеровъ съострилъ, что это, должно быть, продѣлки тэкинскихъ спиритовъ. Интересовались всѣмъ этимъ очень недолго, и скоро перестали обращать вниманіе.

Наканунѣ штурма, 11-го числа, рѣшено было увеличить артиллерійскую брешь въ крѣпостной стѣнѣ, на лѣвомъ флангѣ, двумя взрывами изъ пироксилина и динамита. Охотниками для производства этихъ взрывовъ вызвались: мичманъ Майеръ и поручикъ желѣзно-дорожнаго баталіона Остолоповъ. Въ распоряженіи перваго находилось 14 человѣкъ. Въ распоряженіи втораго— 10 человѣкъ. Для прикрытія ихъ назначалась 13-я рота Ашперонскаго полка. Общее начальство надъ всѣмъ поручено флигель-адъютанту, графу Орлову-Денисову.