Агония СССР. Я был свидетелем убийства Сверхдержавы - [22]

Все в этом пассаже опрокинуто вверх дном. Не «прогуливался» военный советник президента Горбачева в гордом одиночестве в «стоместном Ту-134» по указанному маршруту. Ахромеев был на борту авиалайнера только на отрезке Николаев — Сочи. Посмотрите на карту: столь ли велико расстояние? Присовокупите сюда и следующее немаловажное обстоятельство: «стоместный Ту-134» не аэрофлотовский, не отнятый у томившихся сутками в залах ожидания рядовых авиапассажиров, а из специального президентского авиаотряда, обслуживавшего высших должностных лиц государства.

Да будет вам известно, аналогичное подразделение воздушных судов существует по сей день! А грандиозный скандал, разразившийся в конце лета 1993 года в верхних эшелонах российской власти вокруг имени Якубовского — «генерала Димы», — показал, что при победивших в борьбе против привилегий демократах на правительственных самолетах в гордом одиночестве совершают воздушные прогулки не маршалы и Герои Советского Союза, а всего лишь лейтенанты запаса, да и то жулики. Или тещи высокопоставленных российских чиновников — из США в Москву. И, странное дело, никто не задавал вопрос, который в свое время задал Ахромееву парламентарий и академик Арбатов и который с восторгом и умилением без конца цитировали во многих изданиях: «Правда ли, что наши ВВС сжигают в три раза больше горючего, чем Аэрофлот?» Более того, новые демократические маршалы продавали самолеты за бесценок родственникам-бизнесменам.

Когда общество узнало о коррупции в ельцинских кругах, о многомиллиардных валютных счетах за рубежом и роскошных виллах, о «мерседесах» первого российского министра обороны Павла Грачева, оформленных на некоего прапорщика, детским лепетом представляются тогдашние обвинения в адрес Ахромеева. За военным советником Горбачева стояла армия, и этого откровенно боялись. Надежд, что маршал переметнется к противникам государства, не оставалось. И тогда обратились к старому, как мир, испытанному средству — компромату на почве бытовухи.

Притчей во языцех была маршальская дача. Читателям и зрителям постоянно вдалбливали в головы, что этот великолепный двухэтажный особнячок за их счет построен. У Ахромеева вот есть, а у вас нету… Разжигали зависть, озлобление. Попытки дать объективный портрет военного советника президента дружно пресекались. По «кравченковскому» телевидению показали документальный фильм о маршале — было это весной девяносто первого года. Через день газеты выстрелили издевательскими комментариями — в фильме, мол, Ахромеев жалуется, как он плохо живет. Никто не пропустил сцену, когда маршал, показав на лежавший на стуле мундир, произнес с обидой:

— Видите, даже повесить некуда…

А ведь так и было! Дача-то казенная, со строго, по-военному учтенным количеством стульев, без каких-либо излишеств, только для отдыха. Неужели маршал великой державы (их всего-то за годы существования Советского Союза был 41 человек), фронтовик, прошедший Великую Отечественную от звонка до звонка, Герой Советского Союза, посвятивший жизнь укреплению боевого могущества своей Родины и ее защите, не заслужил того, чтобы старость провести в скромном, по сегодняшним меркам, домике за городом? Попрекать куском хлеба человека, который в июле сорок первого принял боевое крещение, а потом пять лет подставлял голову под вражеские пули, защищая отцов нынешних прогрессистов-умников от Бабьего Яра и Треблинки? Ахромеев закончил войну комбатом, а комбаты, как известно, не генералы, сидевшие в штабах под надежными укрытиями. Задача комбата — первому подняться в атаку и повести за собой других под огнем противника.

Вырывая из пасти друг у друга вожделенные жирные куски, прогрессисты-умники удовлетворенно урчали, крепкими клыками вгрызаясь в добычу. Министр обороны Язов отдал приказ о проведении ревизии дачного фонда, поскольку имелись факты, когда расходы на его содержание превышали установленные нормы. Еще до результатов ревизии общественность была оповещена, что обнаружились случаи, когда разница производилась за счет средств по смете Министерства обороны, а не за счет личных средств арендаторов. Но ведь в число арендаторов входит и военный советник президента Ахромеев, вкрадчивыми голосами ворковали с экранов теледивы. К слову, предсказания не сбылись, маршал оказался порядочным и в быту. Порядочность его была исключительна, она возводилась им в высшую степень даже в мелочах: уходя из жизни, он не забыл оставить деньги за обеды в кремлевской столовой — за них платили в конце месяца. Эта деталь потрясает. Она отвергает измышления о корыстолюбии военачальника.

Ничего, кроме горькой усмешки, не вызывают сегодня тогдашние обвинения в том, что Ахромеев сорвал работу комиссии союзного парламента по привилегиям. Нынче даже последняя домохозяйка понимает, кому оказалась не нужна эта комиссия. Современные хозяева просторных кабинетов давным-давно превзошли своих предшественников-партократов, которым и не снилось то, что сейчас имеют их недавние обличители. Несчастного маршала Ахромеева безжалостно шпыняли и травили за развалившийся казенный холодильник, который он выкупил в военном ведомстве, — привыкла семья за много лет пользования. Дотошные прогрессисты подсчитали — стоимость холодильника занижена на двадцать рублей. Какой визг поднялся! Будто маршалу только и дел, что цены жестянок подсчитывать.