Агония патриарха - [18]

Если я не ошибаюсь, придавая особое значение ассимиляции буддийского видения европейской культурой (главным образом, на уровне специалистов и первопроходцев в области внутреннего поиска), значит, нам необходимо понять огромную важность сравнительно недавнего события: исход тибетцев из своей страны после китайского вторжения в 1958 году. Из всех народов земного шара тибетцы более других продвинулись в области воспитания сознания. Уже очень давно они закрыли свои границы для остального мира и превратили свою страну в своеобразную оранжерею высшего духовного развития, которое продолжалось вплоть до вторжения китайских коммунистов, принесших с собой геноцид и разрушение храмов. Многим тибетцам пришлось расстаться со своей уединеной жизнью и, подобно семенам некоторых растений, разлетающихся после того, как зрелые плоды лопнут, они отправились в Индию, а затем и в другие страны. Современная тибетская диаспора, как мне кажется, потенциальный дар огромной ценности для тех, кто знает, как извлечь из него пользу, и просвещенные руководители общества поступили бы мудро, приняв это к сведению. [††††]

Впрочем, поддержка развития духовности не тождественна поддержке церквей и выходит за ее рамки. Куда важнее ясное осознание того факта, что религиозность в глубочайшем смысле этого слова есть неотъемлемая пища души в здоровом обществе. Независимо от верности утверждения, что наша религия является, говоря словами Маркса, «опиумом для народа», которое следует из4 смысла евангельского «отдай кесарю кесарево» (Тотила, кстати, никогда не верил, что Иисус действительно сказал эти слова), верным представляется и утверждение религиозных людей: «Не хлебом единым жив человек».

Тотила определил марксизм как «религию v желудка». Это определение в равной мере применимо к нашим технократам и марксистам как левого, так и правого толка. Исходя из этого, нам надлежит научиться различать религию и духовность и по достоинству оценивать все здоровое и конструктивное в разных традициях прошлого, которые сходятся теперь в нашей нарождающейся культуре.

В связи с этим мне кажется уместным привести здесь анализ современной ситуации, сделанный Уиллисом Харманом в его новой книге «Глобальное изменение сознания». [34] Рассматривая проблему безработицы, он отмечает, что она будет продолжать расти, но это не должно нас беспокоить, ибо у нас есть все основания полагать, что в век информации и роботизации, в который мы вступаем, большая часть работы, связанной с добыванием средств к существованию, может быть выполнена за людей. Растущая незанятость способна привести к недомоганиям тех, кто не знает, как ей воспользоваться, и потому Харман полагает, что свободное время в будущем даст нам бесценную возможность вернуться к жизни, сфокусированной на реализации высших ценностей и развития сознания. В связи с этим необходимо упомянуть и Джозефа Пипера, [35] по мнению которого принудительный досуг стал насущной потребностью в технократическом мире. Разумеется, нам необходимы пища и кров, но нам необходим и досуг как таковой, ибо он обладает очень важным достоинством - возвращает нам способность к самоанализу и духовности.

«Самый важный и безотлагательный поступок, который мы могли бы совершить в современном мире разобщенных людей, - это установить сначала в своей душе, а затем и в окружающих искреннее отношение к досугу философской рефлексии, равно как и страстную любовь к «правде, только правде ничему, кроме правды».

Я сделал обзор того, на что мы способны в свете идеала, названного Тотилой «нашей Троицей». В своих рассуждениях я уделял особое внимание не только политической важности индивидуальной трансформации, но и ее необходимости. Кроме того, я указал меры, которые может принять сильное и благоразумное правительство, чтобы стимулировать пробуждение сознания путем реализации как терапевтических, так и духовных ценностей в культуре. Однако я не упомянул о такой перспективной области деятельности сильного и благоразумного правительства, как целесообразное холистическое образование.

В настоящее время образование в Америке находится в состоянии кризиса. Реакция Истеблишмента на этот кризис обнаруживает поразительное непонимание сущности проблемы, которая заключается в устарелости патриархального образования и его эмоционального неприятия лишенными выбора потребителями. Настойчивое требование повысить качество преподавания чтения, письма и арифметики и приклеивание ярлыков психопатов тем, кто отказывается от такой диеты, отражает решимость поставить образование на службу Маммоне, а не человеку, то есть развитию национальной экономики, а не личности. Надеюсь, что наши специалисты стали достаточно благоразумными, чтобы понять, почему учащиеся не в состоянии «переварить» современное образование, даже если они не способны доступно объяснить причину этого.

Интеллектуальные и академические программы в современных университетах могут стать одним из элементов образования, в котором мы так остро нуждаемся: образования, которое не только передает информацию, но и ставит своей целью развитие всесторонней личности, уделяя особое внимание глубинным аспектам человека. Можно спросить: но кто же в силах решить задачу, столь отличную от задач современных учебных заведений? В последней главе этой кциги упоминается наш самый ценный ресурс - новые шаманы. Наши окаменевшие учебные заведения, полагаю, можно преобразовать, нанимая на работу тех людей, которые выбрали в качестве своей профессии преображение личности и достигли высокого мастерства в оказании помощи другим людям. Букминстер Фуллер считал, что у нас нет недостатка необходимых природных ресурсов. Точно так же можно утверждать, что мы не испытываем недостатка в необходимых людских ресурсах.