Агония небес. На исходе дней - [14]
– Но-но, попрошу без оскорблений. Когда приедешь?
– Через пятнадцать-двадцать минуток, пупсик.
Светлана отключилась. А через десять минут я поднялся из кресла и еще раз изучил свое отражение в большом зеркале на стене. Теперь я выглядел совсем по-другому: гладко выбритый, аккуратно подстриженный, в обтягивающей спортивной майке и узких джинсах. Даже цвет глаз после удаления контактных линз был не карим, а серебристо-серым.
Сейчас отражение мне нравилось куда больше, чем утром. Настроение улучшилось, уверенность в собственных силах вернулась.
Почти все деньги компании «Финанс Профи Групп» уже давно были на подставных счетах в офшорах, но небольшой остаток завис у моих напарников.
С одной стороны, мне хотелось поскорее их забрать и покинуть это небезопасное место. С другой стороны, я хорошо помнил содержание дневника и спешить на вокзал не собирался. Но я должен был следовать выбранному пути, иначе будущее могло стать совершенно непредсказуемым.
Через оговоренное время на противоположной от салона стороне остановился ядовито-желтый «феррари» Светланы. Внимательно осмотревшись вокруг и не увидев хвоста, я перешел дорогу.
Едва сев в машину, я сразу получил сумку с наличными из банка. Пересчитав деньги с видом человека, который точно знает, сколько там должно лежать, я передал Светлане полмиллиона. Затем закрыл сумку с оставшимися деньгами и собрался выйти с нею из машины, но услышал возмущенный голос девушки:
– Ты что, меня бросаешь, зайка?
– Встретимся во Владивостоке, как условились, через две недели на съемной квартире. Адрес знаешь…
– Как скажешь, Призрак, – наигранно обиделась девушка и укатила куда-то прочь по серым улицам города.
Меня ее недовольство совершенно не тронуло, и, нагруженный тяжелой сумкой, я направился к вокзалу. Купив в кассе билет и подойдя к перрону, я присоединился к толпе ожидающих электричку до Москвы. Но сам я был в ожидании совсем другого события – того, что меня пугало, пусть даже я уже давно с ним смирился…
Повсюду с шумом суетились люди. Вероятно, из-за этого столпотворения я не сразу почувствовал, что кто-то подошел сзади, встал за спиной и пристально смотрел мне в затылок. Удивительно: столько лет я ожидал этого момента, а в самый последний миг оказался к нему не готов.
Наверное, я слишком отвлекся на молнию сумки, которая никак не застегивалась. «Светить» деньгами не хотелось, и я сосредоточенно дергал заклинивший бегунок.
Наконец, почувствовав взгляд, я обернулся и увидел человека с серым лицом и потускневшими глазами – того, что следил за мной в кафе.
На этот раз у него во рту была курительная трубка. Тонкие с синеватым оттенком потрескавшиеся губы сжимали ее, но дыма не было видно, словно старик держал ее не для того, чтобы курить, а по старой привычке.
Наши взгляды встретились, и я буквально ощутил холод его глаз. Он смотрел в упор и, кажется, догадался, что мне что-то известно. Легкая тень удивления пробежала по его болезненно-бледному лицу, чуть приподняв бровь. Однако он переборол свою минутную слабость и молниеносным движением толкнул меня в грудь костлявой ладонью.
Не удержавшись на ногах, утягиваемый с перрона тяжестью сумки, я рухнул прямо под подъезжающий локомотив.
– Пришло твое время… – услышал я откуда-то сверху голос человека, сбросившего меня, но сам он уже затерялся в толпе пассажиров.
Внезапно меня оглушил жуткий скрежет тормозов надвигающейся громадины электровоза. Мощнейший удар стальной машины, и я почувствовал, как меня буквально подминает под себя поезд, с жутким треском ломая кости и суставы.
Каждой клеточкой тела я ощутил нестерпимую боль. Небо надо мной начало затягиваться кровавой пеленой, и в этом красном мареве повсюду, словно бесчисленные снежинки, закружились в воздухе денежные банкноты. Их сюрреалистичный танец я смог наблюдать недолго.
«Боже, как больно», – подумал я, угасая.
Непроглядная мгла накрыла меня, и все вокруг померкло…
3 сентября 19:00
Где-то недалеко от больницы
Когда яркая волна воспоминаний отступила, я, наконец, вышел из ступора и задумался, куда мне теперь идти. К сожалению, знание причины моего попадания в больницу, собственной клички, а также того, что я не в ладах с законом, никак не объясняло многих жизненно важных вещей. Например, почему я был абсолютно здоров, хотя окончание моего виденья не предвещало ничего хорошего. Впрочем, возможно, поезд все же успел затормозить, и я отделался только небольшими повреждениями.
Но главное было не это. Я все еще не помнил своего настоящего имени и не знал, где живу. При мне не было ни украденных денег, ни документов, удостоверяющих личность. Я по-прежнему оставался Мистером Никто. Следовательно, был бездомным, к тому же имевшим проблемы с властями, а потому обращаться к ним за помощью не мог.
Выбора не было. Я решил отсидеться на вокзале до тех пор, пока не вспомню что-то еще или не придумаю, что делать дальше.
Постепенно некоторые вещи все-таки начинали становиться на свои места. Например, я, наконец, выяснил, где нахожусь. Судя по широким улицам и множеству народа у входа в метро станции «Таганская», к которой я вскоре вышел, это была Москва. Конечно, понимание того, где я оказался, не давало ответа на вопрос, каким образом я попал в столицу, но по крайней мере стало известно, где сейчас пребываю.
Несколько месяцев назад Зона расширилась, и полностью охватила Киев. Население эвакуировали, остались немногие, их мы называем "Местные", они знают город, как свои пять пальцев. Я тоже когда-то жил в Киеве. Потом отправился в Зону и спустя два года я снова здесь. В родном городе…
Загрязненная атмосфера Орд Мантелла отбросила чудные оттенки по ее поверхности, когда солнце предрекло начало очередного мрачного дня. Черное судно медленно опустилось с небес и приземлилось в полуразрушенном доке. Из корабля – кореллианского транспортника – выдвинулся трап, и сошел одинокий пассажир. Небольшая кучка местных проявила интерес, но одного быстрого, преисполненного угрозы взгляда хватило, чтобы спугнуть их. Это была отнюдь не необычная реакция на Сайфера Боса, пользующегося дурной славой охотника за наградой.
При упоминании о легендарных драконах, бывших, предположительно, в четыре или пять раз больше, чем самые старые банты, несколько посетителей крохотной таверны удаленной заставы притихли. Большинство их отмахнулось от заявления мон-каламари, пробурчав, что тот напился или же хватил солнечный удар – а то и все сразу. Но кое-кто навострил уши, как сделали то двое в плащах в конце кантины. Едва заслышав слово «крайт», Даск Мистфлаер распахнула свое пустынное одеяние,...
Империя узнает, что у Альянса Повстанцев есть голокрон, в котором содержатся имена всех агентов и друзей повстанцев в Империи. Дарт Вейдер поручает инквизитору любой ценой достать этот голокрон. Повстанцы же отправляют своего агента вернуть голокрон на главную базу.
В разгар Войн Клонов мастер-джедай Йода вновь должен встретиться с одним из величайших своих противников — графом Дуку…Яростные Войны клонов довели Республику до грани катастрофы. В ходе жестокой битвы одному из рыцарей-джедаев сохранили жизнь, чтобы он мог доставить на Корускант послание на имя Йоды. По-видимому, Дуку хочет мира и требует встречи. Маловероятно, что вероломный граф искренен, но на кону миллионы жизней, и у Йоды нет выбора.Встреча состоится на планете Вжун, пропитанной темной стороной. Более трудной задачи нельзя и представить.
Дилогия, изображающая период Войн клонов не то чтобы с неожиданной, но все же с довольно непривычной стороны. Главными героями стали не джедаи, не солдаты и не наёмники, а обычные, в общем-то, врачи, разворачивающие свои передвижные госпитали прямо в зоне боевых действий.Хирург, маскирующий своё отчаяние за едкими остротами; врач-забрак, который глядит в лицо смерти с высоко поднятой головой, изливая чувства в прекрасной музыке; медсестра, увлеченная работой, а также доктором-коллегой; падаван-целитель, впервые посланная на задание без учителя… Все они — крохотная бригада полевых врачей, отправленная на на отдалённую, хотя и довольно важную планету Дронгар, где кипит бой за обладание бесценным лечебным растением, а мед-эвакуаторы непрерывно подвозят раненых бойцов — как клонов, так и обычных солдат.И пока одни сражаются за жизни выживших, другие втихую наживаются на войне — как с помощью операций на черном рынке, так и манипулируя ходом самих сражений.