Агидель стремится к Волге - [74]

Правительственное войско подошло к Симбирску за несколько дней до прибытия флотилии Разина. Поэтому у Борятинского было достаточно времени, чтобы осмотреться и выбрать более выгодную позицию.

И вот появились полчища мятежников. Высадившись на берег, они с ходу направились на приступ города. Однако поджидавшие разбойников ратники преградили им путь.

Противник превосходил царское войско по численности. Но в отличие от мужиков, составлявших в разинском воинстве большинство, стрельцы Борятинского были не только хорошо вооружены, но обучены и дисциплинированы.

Не желая тратить впустую снаряды и порох, князь подпустил наступающих поближе и только тогда приказал открыть огонь. Одновременно метнули стрелы башкирские лучники… И завязалась жестокая битва.

Подзадоривая своих, показывая пример отваги, атаман появлялся там, где было всего жарче, и, размахивая саблей налево и направо, бежалостно кромсал стрельцов.

— Гоните, гоните Борятинского со взгорка! — кричал при этом Степан, понимая, что тот держится за счет удачно выбранной позиции. — Вперед! Не робей, братва!

Его люди не единожды атаковали высоту, но тщетно. Князь делал все возможное, чтобы удержать костяк своего войска на месте.

Между тем растоптанная жухлая осенняя трава уже обагрилась ручьями крови, земля застилалась изувеченными телами убитых и раненых. Но сеча лишь набирала силу. Натиск разинцев не ослабевал. Не зная устали, атаман по-прежнему сновал среди толпы. Он не покинул поле брани даже после того, как получил ранение.

Бой продолжался до сумерек и не возобновлялся потом в течение целых суток. Ни та, ни другая сторона не решалась начать первой. И неизвестно, сколько бы еще продлилось это противостояние, если бы не измена местных жителей. Явившись к Разину, они обещали сдать ему острог.

Овладев с их помощью укрепленной частью посада, разинцы бросились к городу. Но тут появилась башкирская конница, посланная Борятинским им наперерез. Засевшие в остроге казаки поддержали своих огнем из пушек и вынудили джигитов отступить.

Князь понял, что без пехоты Разина не одолеть, и увел свое войско к Тетюшам, оставив воеводу Милославского в осажденном кремле.

Пока длилась осада, Степан Разин готовился к приступу города, занимаясь укреплением острога и расставляя пушки. Он хотел выиграть время, понимая, что город надо взять до прибытия ожидаемого Борятинским подкрепления с князьями Урусовым и Долгоруким.

А тем временем пламенем восстания был охвачен целый край между Окой и Волгой, а войско атамана разрасталось за счет беспрестанно прибывающей в его стан бедноты.

Четыре раза разинцы ходили на приступ. Но крепость так и стояла.

Натаскав к деревянным стенам сено, солому и хворост, казаки пытались поджечь их, одновременно стреляя из пушек. Самоотверженные симбирцы успевали тушить занимавшиеся тут и там пожары.

Осада продлилась почти месяц. Силы защитников крепости были уже на исходе, когда вдруг в стане казаков было замечено какое-то движение.

Как оказалось, лазутчики Разина донесли ему о приближении войска Борятинского. Атаман пошел ему навстречу, и вскоре в двух верстах от Симбирска, за рекой Свиягой, началась новая битва.

В пылу сражения Стенька не заметил, как оторвался от своих и был отрезан от них горсткой башкирских джигитов. Атаман попытался было прорваться, но те, изловчившись, схватили его и повалили наземь. Громко матерясь, Степан отчаянно вырывался. Казаки услышали его крик и тут же примчались на выручку. Они окружили башкир и, отбив атамана, унесли его в острог.

С наступлением темноты, захватив знамена мятежников, четыре пушки и множество пленных, Борятинский увел свое войско с поля боя в безопасное место.

Несмотря на потери, Разин не отказался от затеи взять крепость и снова пошел на приступ, только уже с другой стороны. С высокого земляного вала, которым был окопан острог, его люди бросали зажженные поленья, стреляли из пушек калеными ядрами. Некоторые взбирались на стены по лестницам. Защитники же стреляли по ним сверху из пищалей, лили кипяток и горячую смолу.

Разинцы несли огромные потери. Но атамана ничто не могло сдержать. Он то и дело подгонял людей, исступленно требуя взять город во что бы то ни стало.

А тем временем Борятинский ломал голову над вопросом, как помочь осажденным малыми силами. Придумав выход, он вызвал к себе полковника Чубарева и Сайта Садирова.

— Князя Урусова и Долгорукого с их полками все нет и нет. И неведомо, когда еще будут. Выручать же симбирцев надо непременно, — сказал он и распорядился: — В полночь зайдите незаметно за Свиягу и начните палить из ружий и кричать. Чем больше шума, тем лучше.

— Зачем? — удивился Сайт, не понявший намерений князя.

— Хочу провести злодеев.

— Чтобы подумали, будто новые полки подошли?

— Вот, вот… Авось да клюнут.

Все получилось именно так, как задумал князь. Когда стрельцы и башкиры, переправившись на другой берег Свияги, подняли крик и начали стрельбу, перепуганные казаки в панике бросились к раненному в голову атаману.

— Каюк нам, батька! — крикнул Семен Буянка.

— Что такое? — похолодел тот.

— Войску ихнему подмога подоспела!