Агентурная разведка. Книга первая. Русская агентурная разведка всех видов до и во время войны 1914-1918 гг. - [30]

В своих "записках"[41]Куропаткин признает, что "мы не оценили материальных и особенно духовных сил Японии и отнеслись к борьбе с нею недостаточно серьезно". Куропаткин обвинял в этом "проглядении" ему неподчиненный долгое время Главный штаб…

В апреле 1905 года опомнился также и генерал-квартирмейстер штаба главнокомандующего. Он написал длинный доклад главнокомандующему о необходимости разведки. В этом докладе он, между прочим, говорил, что "одной из важных причин наших неудач в столкновении с японцами является неуверенность в своих силах, даже в своем численном превосходстве. Неуверенность эта происходит, отчасти, от малой осведомленности войск о данных, добытых уже разведкой…"

Это показывает, что даже те жиденькие сведения, которые имелись в русских штабах, не были известны соответствующим войсковым начальникам.

Часть III. Русская агентурная разведка с 1906 г. по 1914 год

Глава первая. Планы реорганизации агентурной разведки

Приказ о новой организации центрального органа разведки. — Критика прежней организации разведки — доклады Никольского, Михельсона и др. — Попытка министерства иностранных дел забрать агентурную разведку в Азии в свои руки. — Сведения о постановке агентурной разведки в иностранных государствах — доклад военного атташе в Турции полк. Хольмсена. — Расчет и дислокация тайных агентов. — Идея реванша и попытка Ген. штаба объединить агентуру всех ведомств на Дальнем Востоке. — Проект Лехмусара о поддержке революционного движения в Корее против Японии. — Отчет о результатах агентурной работы в 1907 году.

В начале 1906 г., в результате работ разных компаний и совещаний по реорганизации управления армий, был издан приказ по военному ведомству с опубликованием новых штатов разных военных учреждений, в том числе и вновь созданного Генерального штаба. К последнему перешли также и разведывательные функции.

Согласно приказа по военному ведомству от 22/IV 1906 года за № 252, было создано 5-ое делопроизводство части 1-го обер-квартирмейстера, в которое перешли оперативные-добывающие функции разведки. Личный состав этого делопроизводства должен был состоять из 5-ти штатных делопроизводителей — полковников или подполковников Генштаба и 6-ти их помощников в тех же чинах.

Обработка добытых этим делопроизводством сведений и материалов об иностранных армиях была сосредоточена в шести делопроизводствах части 2-го обер-квартирмейстера следующим образом:

Как видим, тут уже налицо разделение добывающего и обрабатывающего органов разведки, при чем бросается в глаза весьма своеобразное распределение стран между обрабатывающими делопроизводствами; так например, Турция делится между двумя делопроизводствами. По каким соображениям был установлен такой порядок, нам неизвестно.

Новый орган разведки взялся за дело весьма горячо и энергично еще до официального объявления штатов и положения о 5-м делопроизводстве. Почти весь старый личный состав был отстранен от дела и заменен новым. Деятельность прежнего аппарата разведки подверглась всесторонней критике, в которой участвовали даже те лица, кои до того стояли к разведке очень близко и имели на ее деятельность известное влияние.

Мы вкратце остановимся на более ценных критических замечаниях, ибо они дают возможность заглянуть в закулисную сторону русской агентурной разведки.

Капитан Никольский, на которого мы уже выше ссылались, написал "Краткий очерк положения нашей негласной военной агентуры в настоящее время и желательные общие условия ее правильной организации". В этом очерке он, между прочим, указывал, что русская агентурная разведка военных сил и средств иностранных государств, не имея никакой определенной программы, "представляется совершенно случайной и всегда получает не то, что надо, а лишь то, что доставляет слепой случай".

Причину такого положения автор "очерка" видел, главным образом, в отсутствии организации службы разведки. Он сам признавал, что почти полная неосведомленность русской разведки о состоянии вооруженных сил Японии показывала, насколько мало в действительности Россия знала о своих соседях.

Хотя Никольский и допускал, что сведения, имеющиеся об европейских государствах должны быть несравненно полнее, но, судя по тому, что они в большинстве случаев добывались лишь случайно, без определенной системы и притом устаревшими, — он предполагал, что эти сведения были далеко неудовлетворительными и не могли представить истинной картины о силах соседей.

По мнению Никольского, "в настоящее время (т. е. к концу 1905 г.) сравнительно сносно поставлена разведка лишь на Ближнем Востоке[42], где мы имеем под видом консулов, ряд негласных военных агентов в Эрзеруме, Ване, Хаме и в Персии. В Европейских государствах негласная разведка, главным образом, производится военными агентами, официальными представителями нашей армии. В силу официального положения, военным агентам крайне неудобно вести негласную разведку на широких началах и каждый из них постоянно рискует в случае обнаружения его разведывательной деятельности отчислением от должности".

"При усиленном негласном надзоре, каковой обыкновенно установлен за военными агентами, последним приходится ограничиваться лишь случайно приобретаемыми, с большим риском для себя, сведениями, т. е. другими словами, — военные агенты поставлены в невозможность систематически вести негласную разведку, почему и все сведения, ими добываемые, суть случайные и требующие проверки".