Агентурная кличка — Лунь - [93]
– Ну что, Георг, – сказал Ульрих как можно спокойнее. – Пока они работают, не подышать ли нам свежим воздухом? Тут неподалеку есть вентиляционный выход. Я иногда принимаю там воздушные ванны. Поверь, это совершенно безопасно. Выход так зарос кустарником, что ни одна собака туда не продерется… Я называю это местечко «Тиргартен-парк».
Фон Герн поймал себя на том, что слишком долго уговаривает: Вальберг наверняка уже насторожился.
– Хорошо, – согласился Георг после некоторого раздумья. – Иди первым. У тебя фонарь.
Теперь и Ульрих заподозрил недоброе. Что у него на уме, у этого фальшивого барона? Держать его за спиной чертовски неуютно… Может быть, там, за Эльбой, рассудили: «Мавр сделал свое дело…»? Фон Герн успокоился лишь тогда, когда они вылезли на поверхность в зарослях можжевельника.
– Как говорил бедняга Кессель: «Подышим свежим воздухом через сигарету», – Ульрих усмехнулся, протягивая пачку Заячьей Губе.
Вальберг занялся добыванием огня из отсыревшей зажигалки. Он сидел боком к фон Герну, и корветтен-капитан, не снимая автомата, всадил эмиссару под ребра четыре русские пули. Георг ткнулся лицом в подстилку из можжевеловых игл.
Путь к мосту Трех Русалок был открыт!
В свете линзовых прожекторов
Соскочив с коробка, спичка долго шипела и наконец взорвалась желтым пламенем. Сулай никогда не курил в засадах. Но в эту последнюю ночь изменил давнему правилу. Мерзли колени и локти. В голове стоял неумолчный ткацкий шум. Сердце выстукивало бешеную румбу. Пылал лоб, горели щеки и ладони. Заболел…
За войну Сулай болел редко. Он никогда не считал болезнь уважительной причиной. Рана – другое дело, да и то не всякая… «Окопный нефрит» мучил его третий год.
Фляга с отваром спорыша опустела к полуночи. Глазам было жарко под припущенными веками. А из бетонного зева штольни тянуло сырым холодом.
«Ничего, ничего… До утра продержусь, а там – в баньку, – обманывал себя Сулай. – Там враз полегчает. Уж распарю поясницу…» И он представлял, какую срубит баньку, когда дадут ему под начало заставу. И еще заведет он коней. Ведь пока будут государства, будут и границы. Пока будут границы – будут и кони…
Световое пятно, освещавшее плечи и голову Грюнбаха, вдруг померкло, словно у подводного фонаря враз сели батареи. По тому, как заломило в затылке, Еремеев понял, что фонарь ни при чем: это темнеет у него в глазах. Кислородная смесь из дыхательного мешка всасывалась с трудом, легкие надрывались, голодная кровь бешено стучала в висках. Оресту даже показалось, что под маской выступила холодная испарина.
«Загубник, – мелькнула тающая мысль. – Отпусти загубник!..»
Челюсти, сведенные то ли холодом, то ли страхом, сдавили загубник так, что кислород едва цедился. Орест разжал зубы, и живительный эликсир хлынул в легкие. Спина Грюнбаха быстро приближалась. «Вервольф» неожиданно обернулся и резко потыкал большим пальцем вверх – всплывай! Не дожидаясь ответного сигнала «понял», Грюнбах взмахнул ластами и круто пошел к сводам тоннеля. Орест на всякий случай выставил ладони, опасаясь удара о бетон, но руки вдруг выскочили из воды и ощутили воздух. Еремеев с радостью стянул маску. Сквозь резину гидрошлема глухо пробивался голос Грюнбаха.
– Сделаем передышку… Здесь воздушная подушка. Дальше уже такого не будет…
Он направил фонарный луч в лицо напарника. Орест сощурился.
– Послушай, парень… – начал Грюнбах. – Я видел тебя в подвале ратуши в форме русского офицера. Ты разбирал с помощниками архив магистрата… Я бы мог швырнуть в подвал гранату, и дело с концом… Но я… не хотел убивать. Я только открыл воду… Кажется, вы все выбрались… Я не убил ни одного русского! Я был здесь инструктором по подводному снаряжению… Я не стрелял и не взрывал… Скажи мне, меня не казнят? Я хочу жить… Мы можем выйти на поверхность через штольню… Она рядом, метров через сто… Ты подтвердишь им, что я никого не убивал? Ты гарантируешь мне жизнь?!
Грюнбах уже не спрашивал, он молил взглядом.
Орест покусывал немеющие губы. «Открыться? Что, если провокация?»
Немец отстегнул от пояса сумку с миной, осторожно выпустил из пальцев ремень, и сумка ушла в воду, на дно тоннеля. Туда же он отправил и тяжелый водолазный нож, окованный медью.
– Я знаю Вишну. Он хитер, как тысяча дьяволов. Мина взорвалась бы, едва б я дотронулся до часового механизма… Именно так он отправил к праотцам Хаске. Я сразу понял, что он повел двойную игру, когда признал в тебе этого… Как его? Фольксдойче Лозовски. Ты такой же Лозовски, как я гросс-адмирал Дениц. Не так ли?
– Так! – отшвырнул болт Еремеев. – Я обещаю сделать все, чтобы тебе оставили жизнь. Слово офицера!
Грюнбах сделал несколько глубоких вдохов. Подушка была слишком мала, чтобы вдоволь насытить легкие двух человек.
– Значит, так, – не стал терять времени Грюнбах. – Штольня охраняется вашими людьми. Ты должен вынырнуть первым и крикнуть что-нибудь на русском…
Орест кивнул и взял в рот загубник. Нырнули. Пошли вдоль ребристых тюбингов. Через несколько минут ведущий обернулся и направил луч фонаря вверх. Еремеев взбил воду ластами. Он стрелой вылетел на поверхность.
– Не стреляйте, – крикнул лейтенант. – Свои! – и закашлялся, поперхнувшись водой.
Ha I, IV стр. обложки и на стр. 2 рисунки В. ЛУКЬЯНЦА.На II стр. обложки и на стр. 49 рисунки В. СМИРНОВА.На стр. 61 рисунки Ю. МАКАРОВА.На III стр. обложки и на стр. 110 и 127 рисунки К. ПИЛИПЕНКО.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Книга писателя-мариниста Николая Черкашина "Одиночное плавание" посвящена героической службе моряков-подводников 4-й эскадры Северного флота, их жизни, походным будням. В разделе "В отсеках Холодной войны" помещены очерки, построенные на острых эпизодах подводного противостояния морских сверхдержав в глубинах Мирового океана.
В книге известного писателя-мариниста, лауреата Всероссийской литературной премии им. Александра Невского Николая Черкашина собраны наиболее характерные факты чрезвычайных происшествий, случавшихся на советском Военно-морском флоте в годы Холодной войны. Автор анализирует причины нештатных ситуаций, рассказывает о мужестве и героизме моряков в экстремальной обстановке.Книга иллюстрирована уникальными фотографиями.
Они были молоды. Они верой и правдой служили Родине. Она не смогла их спасти. В чем причины их гибели? Автор пытается разобраться в этом, он стремится заглянуть дальше и глубже других и угадывает только ему ведомую правду этой трагедии…
Действие остросюжетного военно-исторического романа известного российского писателя Николая Черкашина начинается накануне Второй мировой войны. Главный герой — военный разведчик-нелегал Николай Лунь проходит через множество испытаний, но сохраняет верность своему делу и своему Отечеству. В неожиданных поворотах его судьбы раскрывается мужественный характер разведчика-патриота. Автор дает свою трактовку начального периода Великой Отечественной войны, рисует картины героической обороны Брестской крепости.
Владимир Борисович Карпов (1912–1977) — известный белорусский писатель. Его романы «Немиги кровавые берега», «За годом год», «Весенние ливни», «Сотая молодость» хорошо известны советским читателям, неоднократно издавались на родном языке, на русском и других языках народов СССР, а также в странах народной демократии. Главные темы писателя — борьба белорусских подпольщиков и партизан с гитлеровскими захватчиками и восстановление почти полностью разрушенного фашистами Минска. Белорусским подпольщикам и партизанам посвящена и последняя книга писателя «Признание в ненависти и любви». Рассказывая о судьбах партизан и подпольщиков, вместе с которыми он сражался в годы Великой Отечественной войны, автор показывает их беспримерные подвиги в борьбе за свободу и счастье народа, показывает, как мужали, духовно крепли они в годы тяжелых испытаний.
В новом, возрожденном из руин Волгограде по улице Советской под номером 39 стоит обыкновенный четырехэтажный жилой дом, очень скромной довоенной архитектуры. Лишь символический образ воина-защитника и один из эпизодов обороны этого здания, изображенные рельефом на торцовой стене со стороны площади имени Ленина, выделяют его среди громадин, выросших после войны. Ниже, почти на всю ширину мемориальной стены, перечислены имена защитников этого дома. Им, моим боевым товарищам, я и посвящаю эту книгу.
Белорусский писатель Александр Лозневой известен читателям как автор ряда поэтических сборников, в том числе «Края мои широкие», «Мальчик на льдине», «В походе и дома». «Дорога в горы» — второе прозаическое произведение писателя — участника Великой Отечественной войны. В нем воссоздается один из героических эпизодов обороны перевала через Кавказский хребет. Горстка бойцов неожиданно обнаружила незащищенную тропу, ведущую к Черному морю. Лейтенант Головеня, бойцы Донцов, Пруидзе, дед Матвей, обаятельная кубанская девушка Наташа и их товарищи принимают смелое решение и не пропускают врага.
Рассказ о молодых бойцах, не участвовавших в сражениях, второй рассказ о молодом немце, находившимся в плену, третий рассказ о жителях деревни, помогавших провизией солдатам.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Сергей Наумов относится к тем авторам, кто создавал славу легендарного ныне "Искателя" 1970 – 80-х годов. Произведения Наумова посвящены разведчикам, добывавшим сведения в тылах вермахта, и подвигам пограничников.
В ночь на 22 июня 1941 года при переходе границы гибнет связной советской армейской разведки. Успевший получить от него документы капитан-пограничник таинственно исчезает вместе с машиной, груженой ценностями и архивом. На розыски отправлена спецгруппа под командованием капитана Волкова. Разведчикам противостоит опытный и хитрый противник, стремящийся первым раскрыть тайну груза.Роман является вторым из цикла о приключениях советского разведчика Антона Волкова.
В канун Отечественной войны советский разведчик Александр Белов пересекает не только географическую границу между двумя странами, но и тот незримый рубеж, который отделял мир социализма от фашистской Третьей империи. Советский человек должен был стать немцем Иоганном Вайсом. И не простым немцем. По долгу службы Белову пришлось принять облик врага своей родины, и образ жизни его и образ его мыслей внешне ничем уже не должны были отличаться от образа жизни и от морали мелких и крупных хищников гитлеровского рейха.
Повесть «Противостояние» Ю. С. Семенова объединяет с предыдущими повестями «Петровка, 38» и «Огарева, 6» один герой — полковник Костенко. Это остросюжетное детективное произведение рассказывает об ответственной и мужественной работе советской милиции, связанной с разоблачением и поимкой, рецидивиста и убийцы, бывшего власовца Николая Кротова.