Агент влияния Аватар, или Эссе о предательстве, суггестии, ученых, Родине, любви и близости к природе - [20]

— Неплохо сказано. Аналогии всегда условны, но эта близка к фактическому состоянию дел… Теперь время ваших вопросов. Кто хочет спросить?

— Гм… сэр, а почему бы не сделать… почему не отменить ограничения, сделать службу обязательной для всех? И тогда все смогут голосовать и избираться…

— Молодой человек, вы можете вернуть мне зрение?

— Что, сэр? Но… конечно, нет, сэр…

— Я думаю, что это было бы даже легче, чем внедрить какие то моральные ценности — например, ответственность перед обществом — в сознание человека, который этих ценностей не признает, не хочет их знать и вообще не хочет нести никакой социальной ответственности. Именно поэтому так трудно поступить на Службу и так легко с нее уйти. Ответственность перед обществом — не перед семьей или какой-нибудь группой — требует воображения, потому что требует преданности некой идее, долгу и другим высоким ценностям. Если же все это впихивать в человека насильно, то его, извините за выражение, просто стошнит, и он окажется таким же пустым, как был до этого…».

Меня, кстати, здорово удивило замечание А.Экслера «В картине [“Аватар”] делаются явные реверансы… в сторону любимых режиссером произведений: …"Звездного десанта" Хайнлайна (именно книги, а не фильма Верховена)». Это где такой реверанс?! Я как-то не представляю предателей в мобильной пехоте Хайнлайна.

Несмотря на то, что экранизация значительно урезана в плане рассуждений и напичкана спецэффектами для отвлечения внимания, полностью ее кастрировать не удалось. В фильме патриотизм подан максимально по-солдафонски, в отличие от книги, где философия раскрыта более глубоко (причем без псевдофилософской зауми), тем не менее — остался слишком уж очевидным образом.

Конечно, в целях противодействия здоровому патриотизму и милитаризму лучше, когда смотрят такой фильм, а не читают книгу, но — недостаточно. И тогда снимают продолжение, даже два. В которых философии нет вообще, а есть лишь спецэффекты космического боевичка. На этом фоне так же воспринимается и первая серия — тема патриотизма не получает продолжения и забывается. «Штирлиц знал, что всегда запоминают последнюю фразу».

Спросите, как это состыкуется со стандартным американским ура-патриотизмом?

Да элементарно, надо лишь рассматривать систему, а не элемент как отдельный объект.

Голливуд работает отнюдь не только на американцев. И пропагандой «демократию — всем, и чтобы никто не ушел!» занимается не только он. Когда надо будет — пропаганда будет на уровне, можете не сомневаться. А вот других обрабатывать потихоньку — вполне можно и полезно.

Своим же можно и демонстративно резать правду-матку, но порционно. Думаете, все такие разоблачающие фильмы Д.Мура сняты в дикой конфронтации к Белому Дому? Да ни разу — живет себе припеваючи. Народ восхищается смелостью режиссера, соглашается, что «так нехорошо» и идет дальше жрать бигмаки.

Суггестия проста: «да, есть такие недостатки, но мы их видим!». Следовательно, уже все хорошо, налаживается на благо народа, это и есть демократия и отсутствие цензуры, не то, что в какой-нибудь тоталитарной стране. Между тем — а попробуйте-ка в этой бесцензурной демократии снять какой-нибудь неполиткорректный фильм. Скажем, про то, что т.н. холокоста, возможно, и не было, а наличие газовых камер несколько сомнительно. Как думаете, получится?

Еще отличный пример — «Матрица». Тоже культовый фильм, тоже с серьезным таким бюджетом, тоже с офигительными спецэффектами, чтобы все посмотрели, и неоднократно.

Борис Межуев в статье «Перезагрузка мировой революции» очень подробно расписал механизм суггестии этого фильма. Я не буду утверждать, что все точно так и было, но анализ заслуживает внимания. Давайте ознакомимся с аргументацией.

* * *

Трилогия «Матрицы» стала первым культовым фильмом нового тысячелетия. Культовым в буквальном смысле слова: есть несколько англоязычных сайтов, под тем или иным названием и в той или иной мифологической упаковке предлагающих своим посетителям стать адептами религии Матрицы, точнее, религии тотального от нее освобождения. Сюжет фильма, особенно первой ее части, стал предметом обсуждения центровых философов современности, таких как Славой Жижек и Жан Бодрийяр.

Хотя «Матрице» посвящены сотни статей и даже книг, изучена она, тем не менее, еще не основательно — и в первую очередь две последние части картины, в России известные под названиями «Матрица: перезагрузка» и «Матрица: революция».

Этот фильм волею судеб стал на рубеже веков и тысячелетий практически единственным (во всяком случае, единственным популярным) символом пробуждавшегося антиглобалистского движения. Едва ли успех первой «Матрицы» был бы столь оглушительным, если бы герои картины не вызывали бы столь очевидных ассоциаций с левым движением во всем мире, выступившим — на первом этапе довольно солидарно — против империализма и гегемонии одной известной державы, опутавшей человечество паутиной «сетевой культуры».

Интересно, что именно с политической точки зрения две последние «Матрицы» практически никогда и никем всерьез не рассматривались. А зря. Если мы примем за гипотезу, что фильм братьев Вачовски кроме религиозно-мистических сюжетов затрагивает в том числе и аспекты социальные, то следует задаться вопросом, какую новую информацию сообщают нам «Перезагрузка» и «Революция», как моделируют эти фильмы развитие левого протестного движения в мире. Движения, которое объявило своим врагом «Матрицу» глобального капитализма. И, наконец, усматриваем ли мы какую-либо параллель между событиями фильма и тем, что стало происходить на сцене мировой политики с 5 ноября 2003 г. — времени выхода третьей «Матрицы» на экраны кинотеатров 80 стран мира.