Агент президента - [287]

За остающееся еще время, Ланни позвонил Йоханнесу в его офис и пообещал ему кучу новостей в скором времени. Все члены его семьи были в порядке, сообщил их глава. Ганси играет в Карнеги-холл на следующей неделе, а новостей от Аарона Шёнхауса не поступало. "О, Ланни, этот ужасный погром!" — воскликнул финансист в изгнании с придыханием в своём голосе. Ланни сказал: "Я кое-что видел и вам расскажу".

VIII

Движущиеся ступени вознесли его в роскошно отделанный салон самолёта. А затем настало чудо полета, к которому Ланни никогда не мог остаться равнодушным. Более молодые люди принимают его как должное, но не тот, кто видел, как самолёт пришёл в мир. Ланни уже был довольно взрослым мальчиком, когда его отец взял его и Рика увидеть своими глазами, как мечта Икара и Леонардо воплотилась в реальность. Это было на равнине Солсбери в Англии, как раз перед началом Мировой войны. А теперь зрелый человек удобно сидел и смотрел вниз на землю своих отцов с точки обзора, которой они никогда не смогли достичь. Под ним проплывали крыши городов и сел, дороги, с перемещавшимися по ним крошечными точками, реки с лодками, которые казались застывшими в стекле, сельские дома с крашеными крышами и темные от сырости поля. Затем в течение целого часа белые мраморные здания столицы, постоянно разрастающейся, потому что интересы Америки переместились от бизнеса к политике, от Уолл-стрита в Вашингтон. Более мягко, чем утка скользит по воде, самолет очутился на взлётно-посадочной полосе, и Ланни вышел с двумя легкими сумками. Он проверил их на станции и взял такси.

У небольшого кирпичного дома он позвонил, и дверь открыл энергичный моложавый человек. "Бейкер", — сказал он, и Ланни ответил: "Захаров". Приглашенный войти посетитель сказал: "Я только что узнал о смерти Гаса".

— Что вам угодно?

— Увидеть шефа.

— Вы понимаете, что вы должны мне идентифицировать себя.

— Мне приказано не называть своего имени.

— Я знаю это. Расскажите мне о Гасе и как вы с ним сотрудничали.

Ланни рассказал все детали, которые пришли ему на ум. — "Гас Геннерич был высоким блондином. Спокойный и непреклонный. Раньше он служил в нью-йоркской полиции, как мне рассказал губернатор. Гас никогда не говорил о себе, на самом деле он не разговаривал со мной вообще. Я встречал его на улице в ночное время по предварительной договоренности. Он брал меня в свою машину и отвозил в Белый дом к "социальной двери". Мы поднимались по лестнице на второй этаж всегда в ночное время. Шеф был в постели за чтением. Он носил шёлковые пижамы, сине-полосатые или просто синие, голубую вязаную куртку, но последний раз, когда я его видел, на нём была синяя пелерина. У него всегда была стопка бумаг, детектив или морская история. В углу справа за спиной кровати печатная машинка. Цветным камердинер сидит за дверью. Этого достаточно?"

— Вы должны понять, я не могу привести постороннего в эту комнату, не обследовав его. После того, как шеф подтвердит вас, всё будет по-другому.

"Конечно", — ответил Ланни. — "Вы имеете в виду сейчас?"

— Я получил приглашение для вас на десять вечера.

— Все в порядке. Должен ли я прийти сюда?

— Я заберу вас, как это делал Гас. Человек назвал угол, и Ланни быстро записал его для осторожности. Он почувствовал облегчение, потому что боялся, что не сможет добраться до президента, не раскрывая свою личность.

IX

Путешественник достал свои сумки и оставил их в отеле Мейфлауэр. Затем он отправился на прогулку посмотреть на новые достопримечательности столицы своей страны, которая строилась почти полтора столетия, и выросла более чем наполовину за последний десяток лет. Белый мрамор превалировал, и Дом немецкого искусства Ади в Мюнхене оказался в тени Национальной галереи искусств, которая стоила пятнадцать миллионов долларов и вместила множество больших коллекций, начиная с коллекции банкира Меллона. В плохие старые времена Кулиджа этого двести раз миллионера назвали "величайшим секретарём казначейства со времён Гамильтона". И это он привел финансы своей страны в коллапс, а затем будет вынужден признать, что он не имел ни малейшего представления, как собрать снова Шалтая-Болтая.

Ланни пообедал в одиночестве, прочитал вечернюю газету и отправился снова на прогулку, чтобы проветрить мозги и продумать, что он хотел сообщить своему боссу. Он решил просить освобождения от дальнейших обязанностей. Он не собирался критиковать то, что босс делает или не делает, а просто сказать, что не чувствует, что он, секретный агент, добился очень много. Он хотел сбросить свой камуфляж и рассказать миру, что он на самом деле думает о нацизме и фашизме, и сделать то, что может добиться один американец, показав демократическим народам ту опасность, в которую они сползают. Если это разрушит его картинный бизнес, ну и пусть. У сына владельца Бэдд-Эрлинг Эйркрафт было достаточно средств, чтобы жить дальше. Он мог бы даже заняться производством истребителей, от которых, как представляется, зависит будущее мира.

Ровно минута в минуту он влез в машину Бейкера. За рулем был еще один человек, и пока автомобиль ехал, новоприбывший был подвергнут обыску быстрыми и хорошо тренированными руками. У него прощупали не только все его карманы, но и под мышками и в его штанинах, где может быть спрятано небольшое оружие. Даже внутренность его шляпы была не упущена из виду. "O.K.", — наконец, сказал досмотрщик и извинился: "Мы не можем допустить никаких случайностей в эти дни".