Агент Низа - [12]

Фаусон любил женщин. Сказать любил, значит, не сказать ничего! Он сходил с ума по женщинам! Особенно по свежепознанным. В его кобелином «Я» сидел тигр секса – атавистический инстинкт ловца. Если в кошке есть нечто, независимо от сытости заставляющее ее гоняться за каждой мышью, а догнав, жестоко играть с нею, то в нашем свежеиспеченном сатане сидело возрастающее с годами стремление к разнообразию. Может, поэтому он и не женился. Конечно, Мефф признавал жену удачным приобретением, ну, хотя бы для стирки носков (сейчас он был обречен на покупку двух пар еженедельно), но панически боялся ограничить собственную свободу. Потому-то он так любил Мэрион – она всегда была под рукой, обожала любить в рабочее время, всегда была готова и не выдвигала никаких условий. Впрочем, пусть бы попыталась – ведь она была подчиненной Фаусона по службе.

Любили ли женщины Фаусона? Вопрос спорный. Они быстро раскусывали его и лишь каждая пятая решалась на краткий, но насыщенный роман, напоминающий церемонию благородного англичанина с чаем: вначале он его сладит, потом запаривает, наконец выливает. Однако поскольку правнук Мефистофеля занимался своим излюбленным делом чаще, нежели среднего пошиба теннисист в парную игру, из этих «пятых» вполне можно было скомплектовать неплохой женский колледж или же средней величины текстильную фабричку. Как и любой эгоист, Мефф в тайниках души надеялся, что когда-нибудь из банального романа родится, как из пены морской, большая любовь, однако, рассматривая проблему реально, зная, что прежде липа родила бы бананы.

Ничто не нервировало нашего героя больше, чем вид прелестной женщины в обществе постороннего мужчины. Каждый сторонний объект, проникающий в его обуженое поле зрения, неизменно воспринимался им, как странствующий комедиант, патологический грубиян, интеллектуальный неандерталец, дефект на хрустале либо чирей на щеке.

Щёлк!

В кадре Фаусона появилось нечто достойное внимания. Худощавая девушка того типа, который американцы любят больше всего. Представим себе еще более изящную Мэрилин Монро с огромными глазами, лицом беззащитного ребенка, бюстом, какой редко можно встретить к востоку от Скалистых Гор, с гривой светлых волос и маленькой смешной сумочкой, беспомощно бьющейся о стройные ножки. И что важнее всего – она была одна, осматривалась с явными признаками растерянности и то и дело поглядывала на часики. Видимо, мужчина, какой-нибудь остолоп, которого неразборчивая судьба поставила на ее жизненном пути, пренебрегая чудом, отданным в его исключительное пользование, запаздывал, а то и вообще решил не появляться. Впрочем, не исключено, что девушка поджидала мамочку либо братца, возвращающегося из дальних странствий. Это было бы прекрасно.

В распоряжении Меффа было еще сорок пять минут до отлета, впрочем, ну его, отлет, все богини воздушного флота не стоили одного бедрышка одинокой блондинки, возраст которой он, будучи безошибочным дегустатором, оценивал самое большее в двадцать лет.

«Попытка – не пытка», – Фаусон облизнул губы с миной скрипача, натирающего смычок канифолью, и начал спускаться с лестницы.

В этот самый момент девушка махнула рукой, повернулась и двинулась к выходу. Он поспешил следом. Проходя мимо одного из телевизоров, показывающих фрагменты зала, она кинула на него взгляд. Мефф проходил в этот момент мимо другого аппарата, но машинально тоже повернул голову.

И увидел: трое темнокожих, сейчас смотревшихся знатными вояжерами из алжирской Касбы, шли по центру главного зала.

Он был изумлен. Подумал о выкинутых письмах и о своем намерении дезертировать. Выбежал из здания вокзала. Девушка уже затерялась в толпе. На остановке такси томилось несколько ожидающих. Мефф беспомощно огляделся.

– В город? – рядом, пискнув тормозами, остановилось голубое авто. – Можем подбросить.

Он сел, назвав первую гостиницу за площадью Пигаль. Водитель, пухлощекий блондин, обрадовался и сказал, что едет как раз в ту сторону. Машина двинулась. Фаусон нервно поглядывал в зеркальце, но черные у выхода не появились.

– Сигаретку? – тот, что сидел сзади, до сих пор не замеченный Меффом, с волосами, светлыми, как лен, наклонился к пассажиру.

– Охотно!

Уже первая затяжка немного удивила Меффа. Вторая не вызвала никакой реакции, поскольку не дошла до сознания. Дух Фаусона куда-то отлетел, а тело безвольно опустилось на сиденье.

У Аниты была богатейшая интуиция. Покачивая сумочкой и поглядывая на часики, она прекрасно понимала, что за ней наблюдают. Посматривая, вроде бы, в телевизор, она краешком глаза заметила, как незнакомец ускорил шаг. Никогда раньше она не заводила случайных знакомств, но выражение лица этого денди ее сильно позабавило. Она выбежала из холла и встала за столб. «Дон Жуан» тоже выбежал из здания аэровокзала. Она видела его в профиль. Теперь его лицо выражало искренний испуг. Он осматривался в поисках такси, и она уже собиралась предложить свой старый, позаимствованный у подружки «фольксваген», когда ее опередил голубой «рено». Модник, не колеблясь, сел, но когда машина тронулась с места и с заднего сиденья приподнялся хрупкий альбинос, она уже не сомневалась: незнакомец попал в ловушку. В первый момент она хотела было уведомить полицию. Однако нельзя сказать, чтобы она обожала эту организацию, ибо больше верила в справедливость, реализуемую без помощи органов преследования и сыска. Что делать? Догнать «ренушку» не удастся. Пока она пыталась отыскать решение, рядом вырос худощавый смуглый алжирец.