Агава - [57]

В машине, стоящей метрах в тридцати от дома Алесси, человек тихо говорит в микрофон:

— Девушка наверху уже полчаса, только что туда поднялся секретарь инженера Данелли.

— Проследите, когда они выйдут. Людей я вам подошлю.

— А если они рванут куда-нибудь далеко? — в голосе спрашивающего звучит сомнение.

— Да хоть на Аляску. На этот раз средств нам хватит.

Операция идет по разряду А-І. Вы не должны позволить им скрыться. Через каждые шесть часов будете обо всем подробно докладывать. Куда они пошли, с кем встретились, что делают, даже о чем говорят — если удастся подслушать. Ошибки недопустимы.

Агент выключает радиотелефон и поворачивается к молчавшему до сих пор напарнику:

— Капитан говорит, что мы не должны спускать с них глаз. Даже если они отправятся на Аляску. Средств не жалеть.

Напарник вздыхает. Ему хочется курить, но огонек сигареты может их выдать.

Внезапно он соскальзывает с сиденья, шепотом приказывая коллеге последовать его примеру. Оба скорчившись сидят на полу, пока мимо них медленно проезжает полицейская патрульная машина: синий свет ее «мигалки» отражается в стеклах других машин.

Петом оба поднимаются. Тот, что говорил по радиотелефону, усмехается:

— Чем не жизнь? Даже гимнастика обеспечена. Второй, не спуская глаз с парадного, отвечает:

— А кто жалуется? Не ешь, не спи, не наделай ошибок, а если все будет в порядке, скажи еще спасибо, что тебя дерьмом не обозвали.

— На этот раз дело вроде поинтереснее… Операция по разряду А-І. Если кто-нибудь из них засядет в ресторане, я смогу накормить тебя черной икрой.

Второй еще больше мрачнеет:

— Если я тебя правильно понял, на этот раз дело действительно нешуточное.

13

На нижней полке тощая синьора из Пьемонта дышит тяжело, с присвистом, время от времени заходится в сухом, хриплом кашле, — у нее тяжелая астма. Наверху от Сильной тряски Франку непрерывно бьет нервная дрожь: должно быть, их купе находится над самыми колесами, это просто невыносимо. На каждом стыке полку резко встряхивает.

Нет, заснуть, видимо, так и не удастся. Она проводила Паоло в аэропорт; после всего, что он ей рассказал, сердце у девушки сжалось и до сих пор не отпускает.

— Что ты думаешь делать? — спросила она, держа его за руку и ощущая во рту какой-то странный холодок.

— Понятия не имею, — ответил Паоло, глядя в сторону, словно пытаясь приуменьшить важность разговора. — Понятия не имею. Я обязан сделать все, чтобы люди узнали правду о Дондеро.

Франка только и смогла выдавить из себя: «Будь осторожен». Хотя ей хотелось повиснуть на нем и не отпускать. Но, взглянув на Паоло, она почувствовала, что он старается отгородиться от нее, избавиться от нежности к ней, что он твердо решил довести дело до конца; поэтому ничего больше не сказала, а лишь быстро поцеловала его, опасаясь, как бы он не заметил охватившего ее безотчетного страха.

На обратном пути из аэропорта, она вдруг надумала съездить в Катанию. Надо что-то делать: разве не из-за нее все началось? Вот она и отправится на поиски Штица, таинственного Штица, в городок на склоне Этны, где находится организация «Благие деяния в пользу убогих». Что это за общество, она не знает, но уже в одном его названии девушке чудится что-то зловещее: какое отношение к религиозной организации может иметь человек, который промышляет оружием? Священники с их таинственным миром, с их непонятными ритуалами всегда вызывали у нее смутное недоверие. Мир, в котором жил ее отец, она тоже никогда не могла донять.

Незаметно Франка погружается в беспокойный, не приносящий отдыха сон, страх исподволь продолжает держать ее в напряжении.

В Катании она снимает номер в привокзальной гостинице, из окон которой видны пролеты железнодорожного моста и сутолока рыночной площади: ее инстинктивно тянет в гущу толпы. Нужно приступать к делу, но как — она не имеет ни малейшего представления. Для начала следует хотя бы узнать, что это такое, — «Благие деяния в пользу убогих». Может, сходить в библиотеку, полистать местную газету?

— Франка! Франка Фульви!

В полупустом зале библиотеки темноволосая молодая женщина в съехавших на нос очках, радостно улыбаясь, останавливается перед Франкой. В руках у нее целая охапка книг.

Франка, которая просматривала уже третью подшивку газет, взятых у библиотекарши, удивленно поднимает глаза.

Незнакомка весело, заразительно смеется:

— Ну конечно, она самая: Франка-бельчонок. Не Забыла, что в лицее тебя звали бельчонком? Худышка, комок нервов. Да, ты не очень-то изменилась.

Смуглая девушка ростом пониже Франки и пополнее, не толстая, но вся какая-то округлая.

Наконец Франка узнает ее. — Мелита Ди Белла! Что ты здесь делаешь?

Девушка, не переставая смеяться, хочет обнять Франку, книги сыплются у нее из рук.

— Ты всегда была смешливая! — говорит Франка, ощущая неожиданное облегчение от встречи со старой школьной подругой. Франка училась тогда в первом классе гимназии, Мелита — В третьем классе лицея. Обе жили в Удине в одном пансионе и подружились, несмотря на разницу в возрасте. У Мелиты отец тоже военный; тогда он был полковником госбезопасности, а теперь, наверное, уже генерал.