Агатангел, или Синдром стерильности - [19]

Шрифт
Интервал

Еще раз эта мысль вяло всплыла в моем сознании, когда мне в Гагенау-Гугбах-Гег-дер-Генбахшталь позвонил какой-то пан Фиалко, назвался заместителем главного редактора «КРИСа-2» и спросил, не заинтересует ли меня сотрудничество с будущим изданием. Желательно в качестве штатного сотрудника.

Я очень хорошо помню, что поблагодарила пана Фиалко за любезное предложение, но отказалась. Поэтому до сих пор не могу понять, как так случилось, что ровно через две недели я уже присутствовала на первом редакционном совещании новообразованной ежедневной газеты, а в моем бумажнике появились визитки с надписью «Горислава Галичанко, заведующая отделом посуды» и неправильными номером телефона и электронным адресом. Мне поручили редактировать специальное еженедельное приложение с телепрограммой.

Слово «заведующая», как в свое время и «столяр-теоретичка», стоило мне нескольких дискуссий с консервативными литредакторами, которые предпочитали, согласно правописанию, употреблять только мужские формы для обозначения должностей. Но мне все же удалось настоять на своем, правда, для этого пришлось прочитать целый курс лекций по гендерной проблематике. И я подозреваю, даже это не помогло бы, если бы литредакторами у нас работали не женщины. Не подумайте, что я имею что-то против мужчин, но никому не приходит в голову писать «заведующая» на мужских визитках. А если так и происходит по ошибке, все с пониманием относятся к возмущению обиженного. Тогда почему я не могу позволить себе такой реакции? Довольно уже того, что в выходных данных газеты меня указывают как Г. Галичанко, и все читатели, которые стремятся пообщаться со мной по телефону, негодуют, услышав, что я не Григорий, не Геннадий и даже не Гаврила.

Появляется Агатангел

Агатангелом крысу назвал Теобальд, мой знакомый немец, который работает в нашем городе над кандидатской диссертацией по искусствоведению, исследуя «тигиринский феномен». Агатангел — одно из немногих имен, которое он считает украинским и может без затруднений выговорить. Украинским Теобальд считает это имя потому, что его носил украинский поэт и ученый Агатангел Крымский.

Впервые Агатангел встретил меня на кухонном столе; он сложил из яблок на тарелке нечто вроде альпинария и кокетливо выставил оттуда кончик своего хвоста. Мне показалось, что это веревка, оставшаяся от сетки, поэтому я машинально за нее дернула, чтобы вытянуть из горки яблок и выбросить. Когда будущий Агатангел оказался у меня в руке, он акробатически изогнулся, посмотрел мне прямо в глаза и подмигнул. Вообще он сильно рисковал, поскольку я совсем не принадлежу к тем исключительным женщинам, которые не боятся крыс, змей и собак, любят альпинизм и горнолыжный спорт, быстро ездят на автомобилях дорогих марок, пьют виски и курят «Голуаз». Из всего списка мне ближе всего последнее, хотя в связи с частыми перебоями в поставках в Тигирин «Голуаза» пришлось перейти на «Кэмел». А все остальное ко мне совсем не относится. Поэтому Агатангел, который на тот момент был крысой еще безымянной, имел все шансы на достаточно печальное будущее. Я могла бы, во-первых, оглушить его визгом, совершенно не стесняясь такой типично бабской реакции, во-вторых, отбросить от себя прочь как можно дальше, что, учитывая размеры моей кухни, тоже неминуемо бы закончилось оглушением, но уже от удара об стену. В-третьих, я могла бы сделать первое и второе одновременно, что совсем минимизировало бы шансы будущего Агатангела на выживание, — забегая вперед, скажу, что нервная система его была не самой крепкой, да и по физическим показателям он уступал своим выносливым подвальным родичам.

А о том, что он не относится к обыкновенным крысам, свидетельствовало абсолютно все — от внешнего вида до поведения. Шерсть его была ярко-красной, кончик хвоста — желтым, а загривок напоминал радугу: каждый волосок, похоже, был покрашен в свой отдельный цвет. Возможно, именно эта цветовая феерия, в целом скорее жизнерадостная, чем угрожающая, заставила меня отказаться от типично бабской реакции и просто осторожно положить крыса на пол. Он, кажется, оценил мою толерантность, легко взобрался назад на стол, достал из тарелки уже надкушенное яблоко и принялся его доедать, время от времени подмигивая мне левым глазом.

— Ах ты ж погань! — крикнула я, почему-то не пришло в голову ничего лучше, чем это самое распространенное на украинском телевидении слегка антикварное ругательство, которое используют для перевода американских «факов» и «шитов», употребляемых героями фильмов в подобных ситуациях.

Я бросилась к телефону и на какое-то время застыла с трубкой в руке. В сложных жизненных ситуациях женщине всегда нужно обращаться за помощью к мужчинам. Даже если мужчина и не решит проблему, само проявление внимания — всегда приятно для обеих сторон. Из всех знакомых мужчин дома оказался только Теобальд, который сказал, что обсуждать его визит следует не ранее чем завтра, потому что на сегодня у него уже все распланировано. Его немецкая натура не знает, что такое экстраординарная ситуация. Все, что не согласуется с его планами, для него перестает существовать, и, наверное, это очень правильный подход, если хочется беречь свою нервную систему. Я проявила толерантность к чужой ментальности и не стала тратить усилий на разъяснения.


Еще от автора Наталья Владимировна Сняданко
Дедова история

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Спецпохороны в полночь: Записки "печальных дел мастера"

Читатель, вы держите в руках неожиданную, даже, можно сказать, уникальную книгу — "Спецпохороны в полночь". О чем она? Как все другие — о жизни? Не совсем и даже совсем не о том. "Печальных дел мастер" Лев Качер, хоронивший по долгу службы и московских писателей, и артистов, и простых смертных, рассказывает в ней о случаях из своей практики… О том, как же уходят в мир иной и великие мира сего, и все прочие "маленькие", как происходило их "венчание" с похоронным сервисом в годы застоя. А теперь? Многое и впрямь горестно, однако и трагикомично хватает… Так что не книга — а слезы, и смех.


Черные крылья

История дружбы и взросления четырех мальчишек развивается на фоне необъятных просторов, окружающих Орхидеевый остров в Тихом океане. Тысячи лет люди тао сохраняли традиционный уклад жизни, относясь с почтением к морским обитателям. При этом они питали особое благоговение к своему тотему – летучей рыбе. Но в конце XX века новое поколение сталкивается с выбором: перенимать ли современный образ жизни этнически и культурно чуждого им населения Тайваня или оставаться на Орхидеевом острове и жить согласно обычаям предков. Дебютный роман Сьямана Рапонгана «Черные крылья» – один из самых ярких и самобытных романов взросления в прозе на китайском языке.


Автомат, стрелявший в лица

Можно ли выжить в каменных джунглях без автомата в руках? Марк решает, что нельзя. Ему нужно оружие против этого тоскливого серого города…


Сладкая жизнь Никиты Хряща

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Контур человека: мир под столом

История детства девочки Маши, родившейся в России на стыке 80—90-х годов ХХ века, – это собирательный образ тех, чей «нежный возраст» пришелся на «лихие 90-е». Маленькая Маша – это «чистый лист» сознания. И на нем весьма непростая жизнь взрослых пишет свои «письмена», формируя Машины представления о Жизни, Времени, Стране, Истории, Любви, Боге.


Женские убеждения

Вызвать восхищение того, кем восхищаешься сам – глубинное желание каждого из нас. Это может определить всю твою последующую жизнь. Так происходит с 18-летней первокурсницей Грир Кадецки. Ее замечает знаменитая феминистка Фэйт Фрэнк – ей 63, она мудра, уверена в себе и уже прожила большую жизнь. Она видит в Грир нечто многообещающее, приглашает ее на работу, становится ее наставницей. Но со временем роли лидера и ведомой меняются…«Женские убеждения» – межпоколенческий роман о главенстве и амбициях, об эго, жертвенности и любви, о том, каково это – искать свой путь, поддержку и внутреннюю уверенность, как наполнить свою жизнь смыслом.


Дверной проем для бабочки

Владимир Гржонко (род. 1960) — скульптор, писатель, журналист, сценарист. Думать, говорить и писать начал почти одновременно. С девяностого года живет в Нью-Йорке. Пришлось поработать таксистом, мальчиком на побегушках в магазине, бензозаправщиком… И только спустя десять лет он смог всецело отдаться сочинительству, написав с 2001 года три романа — «The House» («Лимбус-Пресс», 2003 г.), «Свадьба» («Амфора», 2004 г.) и, наконец, — «Дверной проем для бабочки». Автор множества рассказов и сценариев, в настоящее время он трудится над новыми литературными проектами и одновременно работает редактором и сценаристом на популярном нью-йоркском русскоязычном радио «ВСЁ».


Без мужика

Евгения Кононенко — одна из самых известных писательниц современной Украины, представительница так называемой «новой» литературы, заявившей о себе с началом независимости страны. Автор поэтического сборника «Вальс першого снiгу» (1995) — лауреат литературного конкурса «Гранослов», сборника прозы «Колосальний сюжет» (1998), книжки для детей «Iнфантазiї», романов: «Iмiтацiя» (2001) — лауреат премии журнала «Сучаснiсть»; «Зрада» (Кальварiя, 2002); «Ностальгiя», сборника рассказов «Повiї теж виходять замiж».