Агата и археолог. Мемуары мужа Агаты Кристи - [100]

Я думаю, что после прочтения этого краткого обзора читатель сможет получить первое представление о многочисленных важных находках, сделанных в восточной части акрополя. Желающим почитать о найденных нами частных домах рекомендую обратиться к книге «Нимруд и его руины». Один из обитателей этих домов, старик по имени Шамаш-Реш-Усур, вёл торговлю добрые пятьдесят лет. Он был весьма зажиточным купцом и занимался самыми разными делами, в частности, давал деньги в долг в счёт урожая и поставлял птиц для храма в Эрбиле. Думаю, этот старик достоин войти в анналы геронтологии. Его история доказывает: чтобы прожить столь длинную жизнь в Ассирии, человек должен быть практически несокрушимым, и тогда его предполагаемая продолжительность жизни будет увеличиваться с каждым прожитым годом.

Теперь я хотел бы рассказать о наших находках, сделанных в западном секторе холма. Начиная с первого сезона, основной задачей наших раскопок на этом участке было определение, насколько это возможно, размеров и вида северного и южного крыла северо-западного дворца Ашшурнасирпала, так как из отчётов Лейарда было ясно, что он главным образом занимался парадными покоями, где ему удалось найти удивительные каменные барельефы, которые давно занимают почётное место в Британском музее.

Сначала мы приступили к раскопкам жилого крыла с южной стороны дворца и в покоях, служивших принцессам, нашли потрясающие вещи. Помимо богатого собрания изделий из слоновой кости, среди которых нам встретилась необычно крупная фигура быка, вырезанная в период правления Саргона, мы обнаружили множество женских безделушек, в том числе набор ракушек, где хранилась косметика — малахитовая краска для глаз. Одну из ракушек украшала гравировка в виде скорпиона. Скорпион считался символом богини Иштар и нравился жене Синаххериба. В одном из покоев лежало несколько копий, которые, вероятно, убегая, бросили стражники. Рядом находилось захоронение, а на нём — каменная плита Ашшурнасирпала, содержащая сведения о закладке городской стены. Не было никаких сомнений, что плиту убрал Асархаддон, занимавшийся обновлением стены двумя столетиями позже. В могиле лежали останки принцессы, а вместе с ними были захоронены знаменитые нимрудские сокровища, которые теперь хранятся в Багдаде. Самым примечательным элементом коллекции была подвеска в виде печати из аметистового кварца. Композиция на печати изображала двух людей, стоящих по обе стороны от дерева и играющих на духовых инструментах. Подвеска держалась на золотой цепочке из мастерски выкованных звеньев, крепившихся к замку. Туника принцессы была скреплена изогнутой застёжкой — безопасной булавкой седьмого столетия до нашей эры. Длинный коридор, вымощенный камнем, отделял эти покои от остального замка. Вход в него защищали массивные двери. Царь ежедневно преодолевал этот путь под защитой огромного крылатого ангела — внушительного барельефа, установленного в начале коридора.

В северном, административном, крыле нас ждали другие замечательные находки. Здесь находились царские хранилища документов — разделённые на отсеки кирпичные стеллажи, содержавшие, в числе прочего, записи местной администрации времён правления Тиглатпаласара III (745–727 годы до н. э.) и рассказ о мятежном вавилонском главаре Укин-Зере. Эту захватывающую историю восстановил один из наших сотрудников, а теперь профессор Г. У. Ф. Саггс[90]. Среди записей, относившихся к правлению Тиглатпаласара, был также ряд документов, относившихся к налогообложению и к работе комиссии налогового управления в финикийских городах Тире и Сидоне, в которых скифской полиции пришлось призвать неплательщиков к ответу. Здесь же нашлась большая каменная призма, повествующая о кознях одной хитрой лисы, халдейского шейха, который был бельмом на глазу не менее четырёх ассирийских монархов. Саргон вывез этот компрометирующий цилиндр из вавилонского Эреха, а туда отправил собственную, «улучшенную» версию. Это первый известный случай нападения и контрнападения в пропаганде. Также необходимо упомянуть, что подобная организация канцелярии была новым словом в ассирийской архитектуре и что нам необычайно повезло найти такое количество архивов, лежавших на своём изначальном месте под толстым слоем золы, оставшимся от последнего нападения на город. Пожар, несомненно, спас архивы от уничтожения, хотя здесь, как и на всей территории Нимруда, соль, содержащаяся в почве, привела к распаду многих глиняных табличек.

Все перечисленные предметы были найдены в почти не исследованных Лейардом частях северо-западного дворца, но самая интересная находка ждала нас на пропущенном им участке — прямо у главного входа в тронный зал.

Осматривая главный вход в 1951 году, я заметил, что со стены обрушились несколько рядов сырцовых кирпичей, и предположил, что под ними может скрываться что-то интересное, на что был направлен взгляд огромного каменного «ламассу», крылатого стражника, полульва-получеловека. Я не ошибся. В нише, заполненной обломками кирпича, обнаружилась прекрасная стела из известняка — скульптура, имевшая чуть больше четырёх футов в высоту, воздвигнутая основателем дворца Ашшурнасирпалом. Спереди и сзади стела была покрыта письменами. Всего мы насчитали сто пятьдесят четыре строки, из которых следовало, что строительство города было завершено на пятый год правления Ашшурнасирпала, то есть в 879 году до н. э.