Агапи в Радужном мире - [23]
«Как здесь разобраться?!» — возмутилась я, направленно транслируя эмоции «брату».
«Сыр пробуй. Из овощей выбери похожие на тыквы, размером с кулак. Штук пять. Зелень похожа на капусту, но продаётся отдельными листами. Яйца найди. В ряду, где с крынками стоят, спроси шкиду прошлого года. Лепёшки бери в последнюю очередь, чтобы не остыли, пока ходить будешь», — проинструктировал Инк и затих.
Тыковки нашлись сразу. Хотела было постучать по ним, определить степень зрелости, но, поймав недоумённый взгляд торговки, просто ткнула пальцем в понравившиеся. Из-под прилавка хозяйка достала сеточку, в которую и сложила плоды.
— Полторы монеты, — назвала цену тётка, держа в одной руке мою покупку, а вторую уперев в бок.
Много это или мало? Может, стоит поторговаться? Не покажется ли это необычным? Я осмотрелась. Все покупатели, прежде чем забрать товар, оживлённо спорили с продавцами.
А, была — не была!
— Что-то ты слишком дорого ценишь свои овощи, уважаемая. Можно подумать, что родных детей продаёшь, — робко начала я. — Дам полмонеты за всё.
— Посмотрите, люди честные! — призвала свидетелей продавщица. — Мои таси всего за полмонеты. Да где это видано?
Но на её призыв посмотреть никто из честных людей не откликнулся. У всех были свои дела, своя торговля.
Сторговались на монете.
Выбирая сыр, я объелась. Каждый был вкуснее предыдущего. Хоть и пробовала по крупинке, но было его так много, что решила просто купить следующий и на том остановиться.
— Полторы монеты, — начал было торговец базарный ритуал, но я просто сунула ему в руку монету, чуть ли не выхватила свою покупку из другой руки, поблагодарила и пошла за лепёшками.
Купив всё, что планировала, медленно пробиралась к выходу, с любопытством посматривая по сторонам. Торговали в основном мужчины, женщин за прилавками было раз-два, и обчёлся. Дамочки были покупателями. Кажется, не мужское это дело с базара сумки таскать. Торговали круглосуточно или допоздна. Уже и темнеть начало, но расходиться продавцы не собирались. Только вон тот дядька в потрёпанном халате и латаной шапке достал мешок с явным намерением свернуть торговлю, которая у него явно не задалась. Мало кто останавливался взглянуть на выложенное на прилавке. Да и что там смотреть. Похоже, мужик распродаёт остатки имущества. Сковородки, миски, кувшин, блюдо.
Блюдо не было пустым. Красные ягоды небольшой горкой в середине и россыпью по всей поверхности наполняли посудину. Что-то привлекательно-знакомое было в этих плодах. И я шагнула в сторону от выхода.
— Чем торгуешь, уважаемый?
— Уже ничем. Домой собираюсь, — с горечью в голосе ответил незадачливый продавец, но сборы приостановил. — Может, что выберешь, красавица? Понимаю, что товар дрянной, но вдруг…
— А вот это что? — я ткнула пальцем в ягоды, молясь великой Вселенной о том, чтобы моя надежда оправдалась.
— Да кто ж его знает, — развёл руками бедолага. — Дочка набрала в рощице вчерась, наказала насыпать в миски и на блюда. Говорит, красивые — внимание привлекать будут. Но хоть с ягодами, хоть без ягод…
Продавец безнадёжно махнул рукой и едва слышно пробормотал, словно спросил самого себя:
— Чем их кормить? Эх, горе-беда…
— Можно я одну ягодку возьму?
— Да хоть все забирай. Они несъедобные. Деревца, хоть и недолго, цветут беленькими цветиками, но пахнут сладко. Вот и вся радость. Да еще ручеёк наш притеняют. Дети любят под ними играть. Но срубить придётся. Хотя бы дровами продам, а то помрём с голоду, — и видя, что я слушаю, желая облегчить душу, продолжил грустный рассказ. — Ты не думай, уважаемая, я не бездельник! Надел у меня хороший, большой. Сам я работящий. Живём мы… жили… в достатке. Да вот случилось, что жена заболела. Сначала я платил местному целителю, что в деревушке нашей живет. Вижу, что не помогает, поехал в Столицу. А тут целители все важные, дорогие. Отвезти-привезти надо, за то, что посмотрит — платить надо, за то, что зелье лечебное даст — платить надо. Оглянуться не успел, как деньги закончились. Я урожай весь продал, все запасы продал. Ничего у нас не осталось больше.
— Жена выздоровела? — тихо спросила я, боясь услышать печальную весть.
Грустный вздох и отрицательное покачивание головой было мне ответом.
— Ну вот что, уважаемый, ягоды я у тебя все покупаю. И эти и те, что на деревцах растут. Только зелёные не рвите. Нужны красные. Вот, держи, — я не глядя высыпала в ладонь, потемневшую от работы и мозолей, оставшиеся монеты. Пусть немного, штук пять, но всё подспорье семье. — И вот ещё что… Скажи, как тебя найти? Где живёшь? Привезу твоей жене целителя хорошего. Даст Пресветлая — поможет.
Низко опустив голову, мужчина смотрел на монетки в своей руке, мелко кивал, и я увидела, как несколько прозрачных капель упало на деньги.
— В Деревеньке мы живём. Спросите Ывносара — всяк покажет, — шмыгая носом, протянул тугой мешочек с моей покупкой крестьянин, вышел из-за прилавка и низко поклонился. — Спасибо, уважаемая.
По пути к дому меня распирали противоречивые эмоции. Жалость и сострадание к семье благородного Ывносара. Мог смириться с болезнью жены и сберечь достаток, но он не отступал и боролся, как мог, за её жизнь и здоровье. Даже сейчас, выставляя на продажу последнее, он не жалел о сделанном, а думал только о том, как будет кормить семью.
Когда говорят, что очнувшись в незнакомом месте, думаешь, что это сон, не верьте. Это как надо не знать себя, свое тело, свою жизнь, чтобы не понять, что ты не в собственной кровати и даже не в собственной квартире? Тельце новое мне досталось — обнять и плакать. Отроковица лет двенадцати: худа, смугла и вдобавок нема. Ни спросить, ни попросить, ни спеть жалостливо не смогу. Еще и нага, как Ева в раю. И что мне делать, как жить? Но выбора нет. Я выхожу в новый мир. Кто не спрятался, я не виновата. Сами бойтесь, а мне и без вас страшно. С сердечной благодарностью за редактуру, моей обожаемой L-Miras.
© «Баба-Яга против!» Против того, чтобы зараза прагматизма, занесённая из другого измерения, погубила мир сказок и чудес Дремлесье, благодаря существованию которого мы помним «Репку» и «Курочку Рябу», «Финиста — Ясного Сокола» и «Василису Прекрасную», учимся добру, благородству и вере в чудеса. А ведь хотела тихо отсидеться…
Вот так живёшь-живёшь, а потом "бац!" и в поход захотелось. Упитанной козой по горам поскакать, депрессию начинающуюся затоптать. Теперь расплачиваюсь…
Где я и где военное училище? Пусть и иномирское. Не умею я ходить строем. Лучше кофе с печеньками попью с кастеляном. Эх, знать бы, чем мне это обернётся, лучше бы на плацу маршировала…
Ад для меня — это не жаркое пламя под котлами с кипящей смолой. Это ледяной ветер в торосах и бессилие…
Замыслы Великой Вселенной неисповедимы. Сбросив с мостика в пещерный провал, она без устали посылает меня в разнообразные миры не то в роли миротворца, не то разрушителя планов, которые идут вразрез с её невероятными задумками. Мои планы тоже рушатся. Хотела отсидеться у дедушки в Учебке, ан нет. «Труба трубит», и я вновь шагаю в портал, который приведёт меня в незнакомый мир, к встречам и старым друзьям.
Закари Ин ничего не знает о Китае. В школе преподают только западную историю и мифологию, а мама-китаянка не любит говорить о своем прошлом. Самое время пройти экспресс-курс, потому что маму Зака похитили демоны, которые пытаются открыть портал в подземный мир, а дух Первого императора Китая вселился в его очки дополненной реальности и комментирует все происходящее. Теперь у Зака есть всего четырнадцать дней до наступления Месяца Призраков, чтобы на пару с одним из самых печально известных тиранов в истории добраться до Поднебесной, украсть могущественные артефакты, сразиться за мир смертных и спасти маму.
Отправляясь хоронить надежды на самую бесперспективную окраину империи, Гайрон четвертый сын из дома Рэм даже не подозревает какую долю ему, на самом деле, уготовила безжалостная судьба. А пока он решает проблемы, бесполезной на первый взгляд провинции, империя начинает трещать по швам. Иллюстрации в произведении подобраны автором.
Пески и ветра, ифриты и джины, сокровища самого султана, и даже таинственный орден ашинов — полный тайн и загадок восток отнюдь не желает выпускать Ильдиара де Нота из своих жарких объятий. Чтобы вернуться домой, ему придется внимать голосам Пустыни и научиться играть по ее правилам. В то же время по следам отправленного в изгнание магистра отправляется его бывший оруженосец, а ныне — друг и соратник, сэр Джеймс Доусон, которому в его предприятии помогает старозаветный паладин Прокард Норлингтон. Но, на свою беду, рыцари делают остановку старом придорожном трактире, двери которого ведут вовсе не туда, куда бы хотелось его постояльцам. Теперь их путь лежит через Терновые Холмы — серый и безрадостный край, где живые люди лежат в присыпанных землей могилах, в небесах кружат желто-красные листья, а меж кустов колючего терна и цветущего чертополоха бродят опасные и вечно голодные твари…
Под полным контролем Джури и в абсолютном хаосе, Лила погружается в пучины ада, чтобы освободить Малачи от существ, которые десятилетиями жаждали мести. Но у Судьи своеобразный взгляд на ведение дел, и Лиле приходится работать на пару с Анной — новым капитаном, у которой очень личная миссия. Вместе они проникают в самое ужасное царство, с которым она когда-то встречалась в Царстве Теней — суровая местность, управляемая Мазикиными.Ставки как никогда высоки, и Лиле приходится принять помощь — и любовь — от людей, которых она едва ли знает или доверяет.
Сборник материалов по миру Вольного Флота. Страны, народы, расы, мелкие рассказы, не касающиеся основного повествования.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Оперативно-розыскная служба у драконов организована плохо. Но я-то тоже не сыщик. И дедушку не бросишь. Старенький уже, тысяча триста лет…