Африканский вояж - [36]
Боевики Народного фронта при поддержке разведчиков группками по два-три человека рассыпались вокруг в поисках трофеев и возможно брошенных убитых и раненых духов. Маэстро с Олегом молча наблюдали за их действиями, уютно устроившись на броне, пока никакого руководства от них не требовалось. Неожиданно распахнулась дверь обшарпанного строительного вагончика, стоявшего неподалеку на ножках сложенных из старых крошащихся кирпичей. На проржавевшей железной лесенке появился один из разведчиков. Белое, как мел лицо, дикий блуждающий взгляд.
— Что там такое, Филимон? Эй, Филя, ты чего? Эй… — Маэстро ловко спрыгнув с брони в несколько шагов оказался рядом с разведчиком.
— Тва… ста… лей… — с усилием пробулькал Филимон, судорожно сглатывая, и вдруг, будто сломавшись в поясе, резко согнулся, с урчанием извергая содержимое желудка на сухую растрескавшуюся землю. Уже догадываясь, что увидит внутри, но, упрямо сжав губы и на всякий случай кинув вниз флажок предохранителя автомата, Маэстро решительно толкнул дверь вагончика, слегка прикрыл глаза, привыкая к полумраку, и осмотрелся. Изнутри вагончик имел вполне обжитой вид: две армейские койки с панцирными сетками притулились в дальних углах, по середине стоял колченогий стол с двумя захватанными грязными стаканами и тарелками с засохшим остатками пищи. Гулко жужжали под низким потолком большие зеленые мухи, и даже забитый после боя пороховой гарью нос Маэстро различил тяжелую сладковатую вонь, почти физически ощущавшуюся в помещении. Волны этого жутковатого смрада исходили от чего-то лежащего в углу и прикрытого грязной цветной тряпкой, бывшей раньше не то скатертью, не то шторой. Сделав шаг вперед и присев на колено, Маэстро осторожно потянул за край этой тряпки, открывая неподвижное детское лицо со стеклянными глядящими в потолок глазами. Вернее одним глазом — во второй вошла пуля, оставив на его месте только черную покрытую запекшейся кровью дыру. До крови прокусывая губу и не чувствуя боли, стараясь не дышать носом, разведчик одним рывком сдернул покрывало в сторону.
Девочка. Лет десять — двенадцать. Полностью обнаженная. Кожа уже тронутая трупными пятнами покрыта синяками, следами укусов и точками ожогов — развлекались, тушили об нее сигареты. Узкобедрые, еще по-детски голенастые ноги бесстыдно раскинуты в стороны. Промежность — одна сплошная рана. Еще безволосый выпирающий лобок густо перемазан темной свернувшейся кровью.
Маэстро все-таки забылся и сделал вдох носом, густая волна тошнотворного запаха вызвала мучительный спазм в горле, разом закружилась голова и ослабли ноги, а потом старший лейтенант почувствовал, как проваливается, прямо сквозь пол вагончика, куда-то в вязкую черноту.
Сознание возвращалось медленно, тупыми болезненными рывками раскрывая окружающий мир, постепенно придавая ему объем и краски. «Шестерка» явно с превышением скорости рвалась сквозь вечернюю темноту вдоль проспекта, яркими сполохами танцевал на тонированных стеклах неоновый огонь реклам. За рулем хмурый, сосредоточенный Кабан. Над ухом, звонкими рассыпающимися во все стороны горошинами, затарахтел преувеличенно бодрый, надтреснуто-веселый тенорок Куцего:
— Ай, молодца, Маэстро! Вот хохма, так хохма! Ай, потешил! Ай, повеселил! Этот бегемот из джипа, по-моему обосрался! В натуре, пацаны, говном от него на километр перло! А, Маэстро, ты не почуял?
— Пошел ты… — слова еле выдавливаются из тупо ноющего и пересохшего горла.
— Понял. Уже пошел… — покладисто соглашается Куцый. — А теперь в сауну к девочкам! Йахууу!
Маэстро невольно улыбнулся этому дикому ковбойскому воплю, и успокаивающе кивнул головой в ответ на короткий встревожено-вопросительный взгляд Кабана, мол, нормально все. "Да, нормально все", — тихонько повторил уже для себя. Прозвучало не слишком убедительно, но уж как есть, ничего не поделаешь…
На оборудование лежки у Маэстро практически не осталось времени, едва присмотрев подходящую яму под вывороченными наружу корнями гигантского дерева неизвестной породы, он с разбегу плюхнулся в нее. В принципе, позиция вполне отвечала всем необходимым требованиям. Чуть приподнявшись и высунув голову в дыру между двумя задранными корневищами толщиной с бедро взрослого человека, он отчетливо увидел то место на тропе, где предполагалось расстрелять преследующую их группу. Жандармы будут прямо перед ним, как на ладони, сам же Маэстро при этом обладал гарантированной невидимостью, по крайней мере, до того момента, когда ему придется открыть огонь. А уж после этого, как раз наоборот, ему придется привлекать к себе как можно больше внимания, такова сегодня его роль — прикрытие для стрелков. Его главная задача отвлечь противника на себя, позволив остальным безнаказанно расстрелять вражеский отряд и скрытно уйти с позиций.
Когда на тропе появились первые камуфлированные фигуры, быстрые нервные пальцы Маэстро скручивали со ствола автомата пламегаситель. Это делалось специально, без пламегасителя выхлоп дульного пламени будет заметен издалека, да еще изменится сам звук стрельбы, станет более громким и басовитым. При таком раскладе да на расстоянии метров в сто — сто пятьдесят, противник вполне может принять стрельбу Маэстро за пулеметный огонь, и соответственно должен будет посчитать именно его огневую точку первоочередной целью. А только это и требовалось, после того, как находящиеся в непосредственной близости от противника стрелки расстреляют по магазину, им будет легче незаметно уйти с позиций под прикрытием притягивающего к себе все внимание «пулеметного» обстрела Маэстро. После чего самому «пулеметчику» останется, постреляв еще пару минут, чтобы выиграть для остальных членов группы достаточный резерв времени, чуть-чуть пробежаться до условленного места встречи. Так это было задумано в плане, так это описывали на тактико-специальной подготовке в военных училищах. Вот только практическое выполнение даже самого лучшего плана, даже вековым опытом проверенных рекомендаций, всегда подразумевает некий элемент неожиданных трудностей и внезапных осложнений. И потому пальцы Маэстро быстро и уверенно скручивающие пламегаситель все же ощутимо подрагивали. Чем черт не шутит, пока Бог спит — всяко может получиться, неверная монетка судьбы всегда может выпасть решкой. Чтобы отвлечься от невеселых мыслей он принялся тихонько насвистывать «мурку».
Испытатель военно-научного центра Максим Чубуков после демобилизации отправился наемником в Конго охранять прииск, где частная компания незаконно добывает редкий минерал танталит. В экзотической стране и нравы экзотические. Аборигены вдруг решили, что в Максима вселился злой дух Кортек, и потребовали изгнать охранника из лагеря. Но, что более странно, дикарям поверил начальник охраны Виктор Васнецов, который в отличие от них решил не изгонять, а убить одержимого. Да не учел одного — Макс не из тех, кого можно взять голыми руками.
Сашка Збруев, спасаясь от вымогателей, вынужден уехать в Африку, где формируется команда наемников. В кругу «солдат удачи» он получает кличку Студент. Вскоре наемники отправляются на задание — поддержать готовящийся военный переворот. Но властям стало известно о заговоре. Акция провалилась, и группе наемников пришлось срочно уходить от преследования в джунгли…
Война стала для них не просто тяжелым испытанием, и даже не профессией, а образом жизни. Служебный долг, приказ Родины, присяга давно отошли в область эфемерных ничего не значащих понятий. Теперь этими людьми управляют совсем другие чувства: ненависть, кровная месть за погибших товарищей и жажда справедливости, как они ее понимают. Теперь они ведут свою собственную, личную войну и закончить ее могут только победой. Приживется ли в их сложившемся коллективе молодой капитан спецназа, искренне верящий в то, что все в этой жизни должно быть правильным, соответствующим приказам и директивам армейских начальников, не желающий признавать, что партизанскую войну не ведут в белых перчатках? Вторая чеченская война.
Война за деньги доступна для каждого… Сегодня легко встать на этот путь. Но что ожидает в конце?
Фотограф Ефим Федорцев и художник Андрей Знаменский попали в самое пекло грузино-осетинской войны. Массированные артобстрелы, зачистка захваченного врасплох Цхинвала, гибель мирных людей — все это происходит на их глазах. Война неумолимо затягивает друзей в свою воронку. Знаменский берет автомат убитого осетинского ополченца, с изумлением обнаруживая, что это то самое оружие, с которым он когда-то проходил в этих краях срочную службу. Тогда его автомат молчал, теперь заговорил. За несколько дней Андрей стал настоящим бойцом: умелым, решительным, осторожным.
Гражданская война в Боснии не оставила в России равнодушными никого. Ехали на фронт русские добровольцы. Простые, далекие от политики люди отправляли деньги и материальную помощь. Выступали с заявлениями поддержки государственные мужи, слагали стихи поэты… Все были на стороне братушек-сербов, борящихся за свою землю. Русский аспирант-гуманитарий, волею судьбы оказавшийся в Боснии в самом начале конфликта без раздумий взял в руки оружие. Но были и другие. Те, кто будучи русским по крови воевал на другой стороне, получая за это деньги. Резня в Купресе.
Уходит в прошлое царствование императора Александра Первого. Эпоха героев сменяется свинцовым временем преданных. Генералу Мадатову, герою войны с Наполеоном, человеку отчаянной храбрости, выдающемуся военачальнику и стратегу, приходится покинуть Кавказ. Но он все еще нужен Российской империи. Теперь его место – на Балканах. В тех самых местах, где когда-то гусарский офицер Мадатов впервые показал себя храбрейшим из храбрых. Теперь генералу Мадатову предстоит повернуть ход Турецкой войны… Четвертая, заключительная книга исторической эпопеи Владимира Соболя «Воздаяние храбрости».
Трудно представить, до какой низости может дойти тот, кого теперь принято называть «авторитетом». Уверенный в безнаказанности, он изощренно жестоко мстит судье, упрятавшей на несколько дней его сына-насильника в следственный изолятор.В неравном единоборстве доведенной до отчаяния судьи и ее неуязвимого и всесильного противника раскрывается куда более трагическая история — судьба бывших офицеров-спецназовцев…
открыть Европейский вид человечества составляет в наши дни уже менее девятой населения Земли. В таком значительном преобладании прочих рас и быстроте убывания, нравственного вырождения, малого воспроизводства и растущего захвата генов чужаками европейскую породу можно справедливо считать вошедшею в состояние глубокого упадка. Приняв же во внимание, что Белые женщины детородного возраста насчитывают по щедрым меркам лишь одну пятидесятую мирового населения, а чадолюбивые среди них — и просто крупицы, нашу расу нужно трезво видеть как твёрдо вставшую на путь вымирания, а в условиях несбавляемого напора Третьего мира — близкую к исчезновению.
Денис Гребски (в недавнем прошлом — Денис Гребенщиков), американский журналист и автор модных детективов, после убийства своей знакомой Зои Рафалович невольно становится главным участником загадочных и кровавых событий, разворачивающихся на территории нескольких государств. В центре внимания преступных группировок, а также известных политиков оказывается компромат, который может кардинально повлиять на исход президентских выборов.
Призраки прошлого не отпускают его, даже когда он сам уже практически мёртв. Его душа погибла, но тело жаждет расставить точки над "i". Всем воздастся за все их грехи. Он станет орудием отмщения, заставит вспомнить самые яркие кошмары, не упустит никого. Весь мир криминала знает его как Дарующего Смерть — убийцу, что готов настичь любого. И не важно, сколько вокруг охраны. Он пройдёт сквозь неё и убьёт тебя, если ты попал в его список. Содержит нецензурную брань.
Название романа отражает перемену в направлении развития земной цивилизации в связи с созданием нового доминантного эгрегора. События, уже описанные в романе, являются реально произошедшими. Частично они носят вариантный характер. Те события, которые ждут описания — полностью вариантны. Не вымышлены, а именно вариантны. Поэтому даже их нельзя причислить к жанру фантастики Чистую фантастику я не пишу. В первой книге почти вся вторая часть является попытками философских размышлений.