Африка: Сборник - [218]

Главное — уметь услышать стон земли и отомстить за себя.

Поэзия, которая буквально пронизывала прозу Бенджеллуна, снова откристаллизовалась в единый цикл стихов, в которых на волнах памяти лирического героя всплывают образы родной земли, людей и стран. В книге, названной „Невольно вспоминая“, Родина являет свой лик, излучающий „сущностный свет“, предстает источником живой воды. И, как всегда у Бенджеллуна, родная земля — в облике женщины со сдержанной нежностью в черных глазах и светлой слезой на ресницах, с измученным телом…

Образы покрытого морщинами лица Земли, растрескавшейся от жажды, кровоточащей почвы, изборожденной руслами пересохших рек, развертываются в метафору страны, застывшей в горе. Кажется, что иначе и не расскажешь о людях без земли, о детях без улыбки, о народе с искалеченной судьбой. Поэт может сосредоточиться и на реалистическом портрете, пристально всмотреться в черты сидящей на каменной скамье у края дороги старой женщины, перебирающей четки. Заметить на ее подбородке вытатуированную рыбку — символ счастья, на лбу — следы нелегко прожитого века…

О нежной сыновней любви к женщинам своей страны, о сострадании к их тяжкой участи поэт писал и говорил не раз. И всякий раз он находит новые слова, новые краски, чтобы полнее выразить свои чувства. В книге стихов „Невольно вспоминая“ — зарисовки из крестьянской жизни, портреты тех, кто не скрывает чадрой лица, работает от зари до зари, не ведая отдыха, не зная ласки и заботы о себе; о вечно бесправных, вечно униженных… И словно слышит Поэт их упрятанный куда-то вглубь души голос.

В моей стране мужчина любит женщину без ласки,

У женщины замазан глиной рот.

Ее удел — рожать.

И каждый появившийся на свет ребенок —

Как слово, не произнесенное в ночи,

Как крик ее любви,

Как ласка, вырванная вечностью зари,

Как благодать истерзанному лону,

Как зеркало реки,

Сверкнувшей на пустынном горизонте…

Если реальность быта, входящая в ткань стиха Бенджеллуна как типическое обобщение, конкретизирует, заземляет поэтическое начало, то поэтическая проза во второй части цикла „Невольно вспоминая“, органически перерастает в притчу, легенду, становится символической картиной жизни. Поэтический рассказ о „плачущем“, кровоточащем Дереве, стоящем в центре города, среди сумятицы людей и машин, какофонии сигналов, сирен, тормозов, лязга металла, шума толпы и ждущем своей смерти, становится для Бенджеллуна не просто способом поведать о свершившемся чуде. Таких чудес — сопротивляющейся убийству Природы — народная молва знает немало. И в книгах магрибинцев часто „плачут деревья“, посаженные в современных городах, кровоточа среди сумятицы людей и машин, какофонии сигналов, сирен, тормозов, лязга металла и шума толпы… Дело не в „чуде“. Главное для поэта в том, что люди спасли свое Дерево. А значит, и не дали убить свою Жизнь, знаком которой оно издревле было.

Когда гибель дерева ощущается как собственная смерть, понятно, почему приносимые на волнах памяти образы запечатлеваются в книге Бенджеллуна словами, словно написанными кровью сердца.

Поэт умеет трепетно и нежно удерживать в памяти и сохранять в строках, в музыке своих стихов те „нити“, которые связывают человека с Рассветом, с Весной, когда возрождается мечта, когда вновь зацветает Дерево Жизни, когда все помыслы человека устремляются к прекрасному. Солнечные месяцы (стихи „Март в Тунисе“, „Май в Каире“), голубая бездонность неба, бескрайняя синь моря, залитые светом просторы, окутанные розовой пылью камни древних городов, образы любимых, близких сердцу поэта людей, согревающих его душу теплом понимания, дружбы, участия… Последние стихи и лирические зарисовки цикла кажутся исполненными радужного сияния, спетыми, подобно древним „Песням любви“, в которых слышалось поэту когда-то торжество бракосочетания родной земли и ее людей, не знающих одиночества…

Вслед за поэтическим циклом „Невольно вспоминая“ выходит повествование „Молитва об отсутствующем“ (1981), написанное Бенджеллуном в подражание средневековому жанру „хождений“, хотя мотив путешествия приобретает здесь не только сюжетообразующий, но и символический смысл. В „Молитве об отсутствующем“ хождение героев по большим городам и малым селениям страны становится поиском своего истинного предназначения, „предстоянием“ перед истинным своим рождением.

Метаморфоза освобождения от старого тела, сброшенного, как ветошь, как слинявшая кожа рядом со змеиным гнездом у ручья, превращение жалкого преподавателя философии в младенца, пережидающего ночь на пороге Новой жизни, происходит в зачине повествования, названном Бенджеллуном „Страсть к забвению“. Потребность забыть, избавиться от узости, тесноты, ложности настоящего существования, страстное желание свободы, идущий откуда-то из недр души властный призыв воспрянуть, познать тайну радости, отнятой у человека, и становятся источником его движения, энергией обретения Голоса, зазвучавшего в „Молитве“, дабы прорвать тишину смирения с мизерностью бытия, уничтожавшего надежду, разбивавшего идеалы. Ведь именно так можно унизить целый народ, заставить его привыкнуть к покорности и молчанию.