Африка глазами наших соотечественников - [13]

.

Говорят, что там много коров и овец; жители островов, как слышно, мусульмане. Часть островов подчиняется Египту, а часть — Йемену.

В городке Айдабе нет ни колодезной, ни ключевой воды; пользуются там только дождевой водою, а когда случается, что долгое время нет дождей, воду привозят беджа и продают. За те три месяца, что мы там пробыли, мы платили за мех воды дирхем и даже два, а были мы там так долго, потому что корабль наш не мог пуститься в плавание: все время был северный ветер, а нам был нужен ветер южный. Когда тамошние жители увидели меня, они предложили мне: — Выполняй у нас обязанности хатиба, — и я не отказал им в этом и все время был хатибом, пока не подошло подходящее время года и суда не пустились к северу. Оттуда мы направились в Джидду.

Мне говорили, что нигде пет породистых верблюдов лучше, чем на той равнине; их вывозят оттуда и в Египет и в Хиджаз.

В городе Айдабе один человек, словам которого я доверяю, рассказывал мне: — Как-то раз из этого города пошло судно в Хиджаз, которое везло верблюдов к эмиру Мекки. Я ехал на этом судне. Один из моих верблюдов издох, и его выбросили в море. Тотчас же его проглотила рыба, и только йога верблюда осталась торчать у нее из пасти. Тогда подошла другая рыба и проглотила рыбу, пожравшую верблюда, да так, что от нее не осталось и следа.

— Эту рыбу, — говорил он, — называют караш[65].

В этом самом городе я видал рыбью кожу того сорта, который в Хорасане называют сагри. В Хорасане я думал, что эта кожа какого-то вида ящерицы, но тут я убедился, что это действительно рыба, ибо на ней еще были плавники, какие могут быть только у рыб.

Когда я был в Ассуане, у меня там был друг, имя которого я уже упоминал ранее; его звали Абу Абдаллах Мухаммед ибн Филидж. Когда я ехал оттуда в Айдаб, он был столь любезен, что написал письмо своему поверенному в городе Айдабе: «Дай Насиру все, что бы он ни пожелал, возьми с него расписку и присоедини к своей отчетности». Когда я пробыл в Айдабе три месяца и израсходовал все, что у меня было с собой, мне поневоле пришлось дать это письмо тому человеку. Он оказался человеком благородным и воскликнул: — Клянусь богом! У меня много его товаров. Что прикажешь дать тебе? Бери что хочешь и давай расписку.

Я изумился благородству Мухаммеда ибн Филиджа, что он безо всяких услуг с моей стороны оказал мне такое внимание. Если б я был человеком бессовестным и счел бы это возможным, я мог бы получить от того человека благодаря письму много всяких товаров.

Однако я взял у того человека только сто мен муки, количество, которое стоит там довольно дорого. На это количество я дал ему расписку, а он расписку эту отослал в Ассуан. Еще до моего отъезда из Айдаба пришел ответ Мухаммеда ибн Филиджа: «Какова бы ни была стоимость того, что он попросит, давай ему все, что у тебя есть из моего имущества. Если же тебе придется дать что-нибудь из своего собственного добра, я оплачу тебе все расходы. Повелитель правоверных Али ибн Абу Талиб, да помилует его господь, сказал: — Правоверный не должен быть ни заносчивым, ни жадным».

Рассказ этот я привел для того, чтобы читатели знали, что благородные люди доверяют людям благородным же, что щедрость бывает повсюду и что щедрые люди бывали раньше и будут и впредь.

Первые встречи русских с африканцами. Египет глазами русских путешественников XV–XVIII вв.

В начале 1472 г. в Аденском заливе шло подгоняемое муссоном арабское судно — дау. Оно держало путь из индийского порта Дабул в египетский красноморский порт Кульзум.

Несколько позднее один из пассажиров, находившихся на борту этого дау, вспоминал: «И выидох же корабль из Дабыли града (Дабула, — Ю. К.) до велика дни (христианской пасхи, — Ю. К.) за три месяци, бессерменскаго говенья (т. е. мусульманского поста рамадан. — Ю. К.); идох же в таве (дау, — Ю. К.) по морю месяць, а не видах ничего, на другый же месяць увидех горы Ефиопскыа. И ту людие вон вскличаша: «Олло берговыдирь, олло конъкар, бизим баши мудна насип болмышти», а по рускы языком молвят: «боже государю, боже, боже вышний, царю небесный, аде нам судил еси погибнути». И в той же земле Ефиопской бых пять дни, божию благодатию зло ся не учинило, много раздаша брынцу (риса. — Ю. К.) да перцу, да хлебы ефиопам, ины судна не пограбили». Пассажира звали Афанасий Никитин. Великий путешественник был отнюдь не первым русским, ступившим на землю Африки, но первым, прибывшим к ее берегам со стороны Индийского океана.

Русские паломники задолго до Афанасия Никитина посещали христианские святые места Египта. Но не Египет, а иерусалимский «рам Гроба господня был главной их целью. Поэтому далеко не все паломники из России посещали Египет; притом они всегда делали это по дороге в Иерусалим и на Синай. Африканских христиан — коптов и эфиопов — они встречали в Иерусалиме. Так, около 1:370 г. «хабежей» (т. е. эфиопов) и «хабежокую» церковную службу в иерусалимском храме Гроба господня видел смоленский архимандрит Агрефений, в 1466 г. «куфидскую» (т. е. коптскую) службу там же наблюдал гость (купец) Василий. Василий побывал также в Египте (в декабре 1465 — январе 1466 г.) и оставил описание Каира, одного из крупнейших городов того времени.