Афганский шторм - [15]

– Смогу, – чуть подумав, утвердительно кивнул тот. – Я думаю, товарищ Экбаль Вазири справится с этой должностью.

– Давайте назначайте, чтобы он мог поближе познакомиться с советскими товарищами. Армия – это цвет нашей нации, – опять перешел на любимую тему Тараки. – Запад кричит, что у нас произошел военный переворот, а мы говорим – революция, свершившаяся под руководством военных и силами армии…

– Ну что ж, молодцы, – похвалил Огарков, когда вечером Зотов доложил ему о встрече и разговоре с Тараки. – Я думаю, наш Главпур проявит расторопность и группа политработников еще успеет прилететь в Кабул до вашего отлета.

19 мая 1978 года. Москва

Приемная начальника Главпура [12] , с самого утра была заполнена генералами, принадлежность которых к родам и видам войск можно было понять по сувенирам, которые они держали на поздравительных адресах, – танки, самолеты, пограничные столбы, ракеты, опять танки, корабли… Епишев принимал поздравления с семидесятилетием, делегации; ревниво следили за очередью в кабинет, но генерал майор Заплатин, глянув на часы, решительно протиснулся к столику порученца:

– Мне назначено на двенадцать.

Порученец сверил время, поднялся, неторопливо и с достоинством скрылся за дверью кабинета Епишева. Генералы, ждавшие приглашений, уныло посмотрели на рабочую тетрадь в руках Заплатина, вздохнули, стали занимать свободные стулья: не успели проскочить и откланяться – теперь жди. Сколько часов просижено вот так перед дверьми начальства!

– Пожалуйста, Василий Петрович, генерал армии ждет вас, – вышел порученец.

Присутствующие, в глубине души еще надеявшиеся, что в свой день рождения Епишев не станет заниматься делами, вздохнули уже окончательно и обреченно, начали перечитывать известные, наверное, до последней запятой тексты поздравлений.

Заплатин вошел в предусмотрительно оставленную открытой дверь. Алексей Алексеевич поднялся из-за стола, уже заставленного боевой техникой, встретил генерала посреди кабинета.

– Что, не дали мы тебе погулять по Германии? – спросил с улыбкой и пригласил к столу заседаний, тянувшемуся вдоль стены. – Сколько дней пробыл в командировке?

– Два.

– Что ж, мне вот тоже… – кивнул на стол и на дверь в приемную Епишев, – не дают отдохнуть. А теперь скажи, тебя куда хотели советником послать?

– В Алжир.

– А слышал, что в Афганистане произошла революция?

– Знаю, – расставил более точные акценты генерал.

– Там какие-то фракции в партии, знаешь? – не оставил без внимания поправку Заплатина начальник Главпура.

– По газетам.

– Мы с министром обороны решили послать тебя советником к начальнику афганского Главпура, которого, кстати, еще не назначили. Как?

– Я солдат.

– Когда генерал говорит, что он – солдат, это отрадно слышать. Тем более от политработника. Но мы и не ожидали от тебя иного ответа. Как там действовать – решай на месте. Вот и все. Собирайся в дорогу. Подожди, Пономарев просил позвонить ему.

Епишев тяжеловато поднялся, прошел к своему рабочему столу. Поднял трубку «кремлевки»:

– Борис Николаевич? Отобрали. Заплатин. Беседовать будете?

По согласительному кивку начальника Заплатин понял, что ехать на Старую площадь, в ЦК, придется. Но это хорошо, раз уж свалился ком на голову, надо отряхиваться. И как можно больше информации получить здесь, сейчас, в Афганистане уповать придется только на себя.

Выйдя из кабинета, с улыбкой посмотрел на подхватившихся со своих мест генералов. У кого-то упал, покатившись по красному ковру, медальон с Гербом Советского Союза, и все покрепче ухватились за свои подарки и поздравления. Не обращая внимания на откровенную ухмылку Заплатина – был бы на нашем месте, сам бы сидел здесь, – как на бога, посмотрели на порученца: кому можно?

Василий Петрович выбрался из приемной, в дверях чуть не столкнувшись с новой группой поздравляющих – судя по форме, речников и авиаторов. Вспомнил, что скоро день рождения у жены.

– О-о, наш папа сегодня со службы раньше срока? – неподдельно удивилась она, когда он пришел домой.

Выбежавшая из спальни дочь тоже остановилась, посмотрев на часы. И генерал, наверное, впервые остро почувствовал, насколько мало внимания он уделял семье, если даже приход со службы раньше семи вечера для них удивление и беспокойство. Виновато улыбнулся.

– Товарищ генерал, вы сбежали со службы? – подойдя с одной стороны, лукаво спросила жена, стараясь скрыть за этим свое беспокойство: неожиданный вызов из командировки, задумчивый взгляд мужа говорили сами за себя.

– В честь маминого дня рождения? – прошептала из за другого плеча Оля, тоже как-то стараясь оттянуть известие, с которым пришел отец.

Он обнял их:

– День рождения будем встречать в Кабуле.

– Где?! – одновременно отстранившись, хором спросили Вика и дочь.

– А вы что, не знаете, что Кабул – это столица Афганистана? Дочь, ты же в школе работаешь. Непонятно…

– Какой Афганистан? А сегодня звонили братья, сестра, обещали приехать…

Василий Петрович так посмотрел на жену, что она окончательно поняла, где будет праздновать свой день рождения.

– Папочка, а я? С вами? – осторожно спросила Оля.

– Нет. Ты остаешься. Одна. Все, времени нет. Начинаем собираться.