Афганский «черный тюльпан» - [12]
Военными грузовиками их перевезли на пересыльный пункт, расположенный в трехстах метрах от аэродрома. Он представлял собой участок территории-на голой, выжженной солнцем земле 100x200 метров. По периметру поставлено двойное ограждение из колючей проволоки, между которым ходят часовые с автоматами, в касках и бронежилетах.
Эта пересылка предназначалась для приема военнослужащих из Советского Союза, их учета по воинским специальностям и должностям и дальнейшей отправки в воинские части по всему Афганистану. Дух и вид войны чувствовался во всем: в напряженных взглядах солдат и офицеров, в их поголовной смуглости и наличии у всех оружия.
По углам караульные вышки. В центре стоят большие армейские палатки. Но порядка на пересылке в Кабуле было больше, чем в Ташкенте. Скорее, был настоящий армейский порядок. Прибывших построили, и майор, один из работников пересыльного пункта, начал рассказывать правила поведения здесь. Евгений стоял во второй шеренге и внимательно слушал. Он обратил внимание, что даже этот майор резко отличается от них. Приехавшие все были в фуражках: с красными, голубыми, черными околышками, в шинелях с блестящими пуговицами, а этот в солдатском ХБ и в панаме на голове. Инструктаж был ясным и простым: НЕЛЬЗЯ ВСЁ! Нельзя покидать пересылку — застрелят бандиты. Нельзя ночью выходить из палаток — могут пристрелить свои часовые. Нельзя при ходьбе по территории отклоняться от протоптанных тропинок — можно подорваться на противопехотных минах.
Кто-то в строю крикнул:
— Ну и запугали нас, мужики!
Все засмеялись. Однако никто в мыслях не подумал о нарушении этих правил. Чем черт не шутит! Майор велел получать постельное белье и устраиваться в палатках.
Пятеро мировских однополчан разместились вместе в одном углу. Кровати здесь, в отличие от Ташкента, были одноярусными. В палатке стояли две печи-буржуйки. Было тепло, сухо и, по-своему, уютно. Женя устроился рядом с капитаном Царегородцевым. Они вытащили из чемоданов полотенца, бритвы и сходили к умывальнику. Там уже плескались и другие офицеры. Побрившись и умывшись, Потураев почувствовал себя другим человеком.
Капитан Троянов спросил:
— Ребята, пойдем на ужин в столовую или сами что-нибудь организуем?
— Никуда не надо ходить. Той перловки мы еще наедимся, успеем. Предлагало устроить свой ужин, — потирая ладони, сказал подполковник Кривошеин. Все поддержали его.
Мировцы составили табуретки между кроватями, накрыли их найденными газетами и выложили кто что мог. Две бутылки водки, рыбные консервы, сухая колбаса. Евгений достал свою банку сельди «Иваси» и с юмором рассказал о приключении с ней на таможне.
— Представляете, — говорил он, — таможенник — психолог с университетским образованием, так вычислил контрабандиста, то есть меня, что аж светился от счастья! Идиот! Ну кто будет из-за пол-литра спирта куда-то бегать и искать, где закатать ту банку?
— Женя! Ты расскажи, как он затыкал дырку на банке! — смеясь сказал Царегородцев.
Потураев размотал изоленту и ножом открыл жестяную банку сельди. Не думал он в Мирове, что она окажется в центре внимания в Ташкенте и здесь, в Кабуле.
Ласкин сбегал в столовую за хлебом, и земляки, сидя на кроватях, подняли первый тост: «ЗА ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ!» И каждый понимал, пусть они только что приехали в Афганистан, теперь всегда первым тостом у всех будет этот. ЗА ВОЗРАЩЕНИЕ!
Их разбудили в 5.00, и на общем построении подполковник-кадровик из штаба Армии зачитал приказ о назначении прибывших в различные воинские части, о сроках и порядке убытия в них. Среди личного перечня званий и фамилий Евгений услышал:
— Старший лейтенант Потураев Евгений Михайлович!56-я отдельная десантно-штурмовая бригада, артиллерийский дивизион, 1-я батарея, на должность старшего офицера батареи. Вылет в Кундуз через полтора часа.
В эту же бригаду были назначены и его четверо земляков. На аэродроме стоял готовый к вылету военно-транспортный самолет АН-26. Офицеры подошли к открытой рампе в хвостовой части, поставили чемоданы на землю и в сторонке от самолета закурили. Бортмеханики в синих полотняных комбинезонах проверяли стойки шасси, крепление какого-то груза, убирали тормозные колодки из-под колес. Из самолета вышел второй пилот и махнул рукой:
— Заходи! По местам!
Через час полета они были в Кундузе. Метрах в трехстах от взлетной полосы густо стояли палатки военного городка. Местность вокруг него была пустынной, с редкими зарослями верблюжьей колючки. Вдали по кругу проглядывались синеватые громады гор. Взглядом артиллериста Потураев разглядел за палатками гаубичную батарею, окопавшуюся в боевом охранении на краю крутого обрыва и стволами нацеленную на город. Подходя к части с чемоданами в руках, мировцы увидели знакомую суету солдат и офицеров, что всегда сопровождает подготовку лагеря к переезду. Кое-где уже снимали палатки, скручивая их в тугие тюки, грузовики загружались матрацами, ящиками с боеприпасами, табуретками, резиновыми бурдюками с водой. Спросив у пробегающего мимо солдата с котелком в руке, где находится штаб бригады, они подошли к еще нетронутой большой армейской палатке. В это время из нее вышел коренастый, молодой, лет 35-и, майор в полевом полушерстяном обмундировании и до блеска начищенных хромовых сапогах. Тугие и румяные щеки, веселый и хитрый взгляд с прищуром резко отличал его от озабоченных и задерганных туда-сюда офицеров части. Он сразу же обратился к приезжим:
Когда Человек предстал перед Богом, он сказал ему: Господин мой, я всё испытал в жизни. Был сир и убог, власти притесняли меня, голодал, кров мой разрушен, дети и жена оставили меня. Люди обходят меня с презрением и никому нет до меня дела. Разве я не познал все тяготы жизни и не заслужил Твоего прощения?На что Бог ответил ему: Ты не дрожал в промёрзшем окопе, не бежал безумным в последнюю атаку, хватая грудью свинец, не валялся в ночи на стылой земле с разорванным осколками животом. Ты не был на войне, а потому не знаешь о жизни ничего.Книга «Вестники Судного дня» рассказывает о жуткой правде прошедшей Великой войны.
До сих пор всё, что русский читатель знал о трагедии тысяч эльзасцев, насильственно призванных в немецкую армию во время Второй мировой войны, — это статья Ильи Эренбурга «Голос Эльзаса», опубликованная в «Правде» 10 июня 1943 года. Именно после этой статьи судьба французских военнопленных изменилась в лучшую сторону, а некоторой части из них удалось оказаться во французской Африке, в ряду сражавшихся там с немцами войск генерала де Голля. Но до того — мучительная служба в ненавистном вермахте, отчаянные попытки дезертировать и сдаться в советский плен, долгие месяцы пребывания в лагере под Тамбовом.
Излагается судьба одной семьи в тяжёлые военные годы. Автору хотелось рассказать потомкам, как и чем люди жили в это время, во что верили, о чем мечтали, на что надеялись.Адресуется широкому кругу читателей.Болкунов Анатолий Васильевич — старший преподаватель медицинской подготовки Кубанского Государственного Университета кафедры гражданской обороны, капитан медицинской службы.
Ященко Николай Тихонович (1906-1987) - известный забайкальский писатель, талантливый прозаик и публицист. Он родился на станции Хилок в семье рабочего-железнодорожника. В марте 1922 г. вступил в комсомол, работал разносчиком газет, пионерским вожатым, культпропагандистом, секретарем ячейки РКСМ. В 1925 г. он - секретарь губернской детской газеты “Внучата Ильича". Затем трудился в ряде газет Забайкалья и Восточной Сибири. В 1933-1942 годах работал в газете забайкальских железнодорожников “Отпор", где показал себя способным фельетонистом, оперативно откликающимся на злобу дня, высмеивающим косность, бюрократизм, все то, что мешало социалистическому строительству.
Эта книга посвящена дважды Герою Советского Союза Маршалу Советского Союза К. К. Рокоссовскому.В центре внимания писателя — отдельные эпизоды из истории Великой Отечественной войны, в которых наиболее ярко проявились полководческий талант Рокоссовского, его мужество, человеческое обаяние, принципиальность и настойчивость коммуниста.
Роман известного польского писателя и сценариста Анджея Мулярчика, ставший основой киношедевра великого польского режиссера Анджея Вайды. Простым, почти документальным языком автор рассказывает о страшной катастрофе в небольшом селе под Смоленском, в которой погибли тысячи польских офицеров. Трагичность и актуальность темы заставляет задуматься не только о неумолимости хода мировой истории, но и о прощении ради блага своих детей, которым предстоит жить дальше. Это книга о вере, боли и никогда не умирающей надежде.