Аферисты - Славные времена - [22]

Он побрился, надел свежую сорочку, повязал галстук, облачился в лучший костюм, сел к столу - так начинал работу Антон Павлович Чехов. Потом скинул тапочки и сунул ноги в парадные туфли - за этим следил мрачный декадент-философ Фридрих Ницше. Отключил телефон и плотно задернул шторы на окошке по примеру Эдгара По (если в его время телефона не было, то шторы имелись). Заглотнул стопочку коньяку - без этого не рисковали начать творчество Эрих Мария Ремарк и Эрнст Хемингуэй. Сварил крепкий кофе, чтоб не отстать от Оноре де Бальзака. А потом, не делая паузы, нашел бумагу, пару шариковых ручек и принялся за работу.

Только к вечеру он сообразил, что это и есть то самое дело, которое без томления и скуки поможет ему пережить тягости осадного положения.

На конце вторых суток изнурительного, практически бессонного труда, он исписал гору бумаги, что составило примерно треть задуманного трактата, название которому молодой... М-да... Все же - не очень молодой автор дал вполне поэтическое: "КАК ВЫГОДНО ЖЕНИТЬСЯ".

Строго говоря, поскольку и эта книга была основана на личном опыте, озаглавить её следовало бы наоборот - "Как выгодно увернуться от брака, сохраняя свои материальные интересы", но Альфред Викторович по обыкновению лукавил, и со стороны видел себя совсем в ином образе, нежели представлял из себя на самом деле.

Альфред Викторович продолжал работать и время для него то ли остановилось, то ли вообще перестало существовать, как материальная категория. Все его силы сконцентрировались только в деятельности мозга, аппетита не было, про сон забыл, а когда утомлялся до того, что сам себя не чувствовал, то полчаса лежал на диване, но голова не переставал удерживать работу все в том же направлении.

В конце третьих суток он подумал, что надо бы сделать паузу, перебить этот обвал мыслительной деятельности, подпитаться эмоциями, для чего следовало вызвать какую-нибудь старую знакомую, сходить в бар, послушать музыку, покурить, немножко выпить и расслабиться с верной подругой.

Однако в свете активного творчества и в этом случае возникали некоторые проблемы. Во-первых, Альфред Викторович уже лет пятнадцать был очень воздержан по части выпивки и курил предельно мало - берег здоровье, считал его, здоровье, своим профессиональным козырем. Что же касается эротических развлечений со старыми прелестницами, то здесь возникали сложности чисто математического порядка. Дело в том, что Альфред Викторович запутался в двух теориях сексуального долголетия. Одна из них утверждала, что всякому мужчине отпущено на всю жизнь около "пяти тысяч зарядов" спермы и большего количества утех Природа самцу не выделяет. Следовательно, профессия требовала быть экономным. Однако вторая, опровергающая теория, базировалась на том, что "чем больше, тем лучше", поскольку именно постоянная практика удлиняет дееспособность детородного органа на необозримый срок, а сокращается означенный срок только тогда, когда этим своим оружием мужчина перестает пользоваться регулярно. Последняя теория больше нравилась Альфреду Викторовичу, но первая - настораживала, так что на практике он придерживался нейтральной позиции. Сегодня - мешали обе теории и, отринув соблазны, Альфред Викторович возвращался к столу.

К рассвету пятого дня он выдохся окончательно, не помогла и большая чашка крепчайшего кофе, которым возбуждал свой гений Оноре де Бальзак.

Хуже того - все написанное показалось дрянью несусветной и автор бессильно пал головой на стол, заснул и очнулся лишь около полудня. Что касалось рукописи, то он решил её сейчас не оценивать, отложить, подождать пока она "даст сок", подобно свежезаквашенной капусте.

Проснувшаяся память вернула его в ситуации текущих событий, которые были менее поэтичны, зато значительно опасней. Вполне бездумно Альфред Викторович включил телефон и столь же рассеяно набрал номер зимней дачи Чураковых. В трубке щелкнуло и печальный голос Нины произнес.

- Говорит автоответчик. Похороны Федора Михайловича Чуракова состоятся во вторник, в полдень. Отпевание в церкви села Косинское. Сделайте милость.

Альфред Викторович положил трубку и прикинул дни текущей недели. Этот самый вторник и выходил... Часы показывали без четверти одиннадцать...

Панихида вот-вот начнется... Из трупа невинно убиенного сочится кровь, когда к нему приближается убийца.... Закатилось ли уже "черное солнце" или стоит над головой?....М-да... Идти на похороны или нет?

Через четверть часа Альфред Викторович осторожно вылез из своей квартиры через окно, прикрыл его, убедился, что в пустом дворе его действий никто не приметил и, крайне довольный сам собой, поспешил к своему автомобилю. Кому могла достаться пуля или волчья картеч из ружья, оставленного в прихожей, его решительно не интересовало.

глава 3

С ранней юности и до седых волос Альфред Викторович мучился вопросом - трус ли он по своей натуре, или человек отважный, мужественный. Жизненные ситуации не давали однозначного ответа. Однажды, осенней ночью, он панически убегал по шпалам, (в одних трусах и тапочках, кстати) спасаясь от преследования папаши своей "невесты". Папаша был тщедушен и невооружен, ростом не дотягивался Альфреду Викторовичу и до подбородка - соплей перешить можно было, но Альфред Викторович, теряя тапочки, бежал от него несколько километров и упрятался на финише кросса по пересеченной местности в какой-то звериной норе. Но чуть позже этого события, в маленьком городке Зуевске, он же, А.В. Комаровский отважно бился с двумя своими соперниками разом. Ни на пядь не сдал своих позиций, был покалечен, но все же вышел из боя победителем. В качестве приза триумфатор был одарен теплой постелью прелестницы, которую завоевал именно он - сражавшийся, как лев, Альф Комаровский.