Аэша - [11]

Холодный пот выступил у меня на лбу, волосы встали дыбом. А Лео все вертелся в воздухе. Он взглянул вверх, и глаза наши встретились. Он не кричал, не боролся, он молчал, и это молчание было ужаснее жалоб и воплей.

Руки мои ныли от боли и напряжения, но я боялся пошевелиться. Вспомнилось мне, как раз в детстве я взобрался на высокое дерево и не мог ни подняться выше, ни спуститься вниз, и как мне было тогда жутко. Потом у меня потемнело в глазах. Вокруг было темно и тихо. Я дрожал, как в лихорадке.

И вот среди мрака сверкнула молния, среди молчания возник звук. Это сверкнул нож, которым Лео, не будучи более в силах выносить это мучение, перерезал веревку, чтобы положить всему конец. Я услышал крик Лео: крик презрения к смерти и в то же время крик ужаса. Верхний конец веревки, отскочив, ударил меня по лицу. Через секунду я услышал какой-то стук внизу: это Лео ударился о дно пропасти. Итак, Лео разбился. Его тело представляет сейчас груду мяса и костей…

— Иду! — закричал я, перестав держаться, поднял руки над головой, как бросающийся в воду пловец, и полетел в черную бездну.

VI. У ДВЕРЕЙ

Говорят, что при падении с высоты люди теряют сознание. Со мной этого не случилось. Только полет показался мне странно долгим. Но вот передо мной мелькнул снег на дне пропасти, и все кончилось.

Послышался треск. Что это? Я еще жив? Я погружаюсь все глубже и глубже в холодную воду. Я задыхаюсь; но нет, вот я снова на поверхности. Падая, я проломил лед на реке, и теперь, вынырнув, снова ударился об лед, но так как он был очень тонок, то треснул, и я очутился на свободе. Недалеко от меня вынырнул и Лео. Вода струилась по его волосам и бороде. Лео жив и невредим! Вот он ломает ледяную пленку и направляется к берегу.

— Мы оба спаслись и перешли пропасть! — закричал он мне. — Разве я был не прав, говоря, что Судьба хранит и ведет нас?

— Куда только? — отвечал я, тоже направляясь к берегу.

Тут я заметил на берегу старика и женщину. У него было злобное лицо, желтое, как воск; одет он был в широкое, похожее на монашеское, одеяние. Женщина указала на нас своему спутнику.

Ближе к берегу река бежала быстрее, и мы поплыли, стараясь держаться поближе, чтобы, если нужно, помочь друг другу. Действительно, силы скоро изменили мне. Члены окоченели от холодной воды и, если бы не Лео, я пошел бы ко дну. Впрочем, не спасла бы нас и энергия Лео, если бы не помогли стоявшие на берегу люди. С необычайной для него поспешностью старик подбежал к выступавшему из реки утесу и протянул нам свою длинную палку. Лео уцепился за нее; но старик, несмотря на все свои усилия, не удержал палку, выпустил ее из рук, и быстрым течением нас отнесло от берега. Тогда женщина проявила мужество и благородство. Она вошла по пояс в воду и, держась левой рукой за руку спутника, правой вытащила Лео за волосы из воды. Встав на мелкое место, Лео схватил меня. Страшно утомленные борьбой с течением, выбравшись на берег, мы легли и долго не могли отдышаться.

Женщина стояла над Лео и задумчиво смотрела на его бледное лицо. Из глубокой ранки на его голове сочилась кровь. Женщина была очень хороша собой. Вода струилась с ее платья и волос. Наконец, сказав что-то своему спутнику, она ушла по направлению к утесу.

Между тем старик заговорил с нами сначала на каком-то незнакомом нам наречии, потом на ломаном греческом языке.

— Вы, должно быть, волшебники, — сказал он, — иначе, как бы вы проникли в нашу страну?

— Нет, — отвечал я, — если бы мы были волшебниками, то пришли бы несколько иным путем.

Говоря это, я указал на пропасть и на ушибы и царапины на своем теле.

— Что ищете вы здесь, чужеземцы? — продолжал расспрашивать старец.

Я не хотел называть ему настоящую цель нашего путешествия, опасаясь, что узнав, зачем мы пришли, он бросит нас обратно в реку; но Лео оказался менее осторожным.

— Мы ищем Огненную Гору, увенчанную Символом Жизни, — сказал он.

— Так вам все известно? — удивился старик. — Кто же, собственно, вам нужен?

— Она, — не удержался Лео. — Царица!

Он, вероятно, хотел сказать «жрица» или «богиня», но, плохо зная греческий язык, нашел только слово «царица».

— Ах! Вы пришли к царице. Значит, вы именно те странники, навстречу которым нас послали?

— Сейчас не время для расспросов, — нетерпеливо прервал его я. — Скажи нам лучше, кто вы сами?

— Меня зовут Стражем Двери, а женщину, которая была здесь, ханшей Калуна.

Между тем Лео сделалось дурно.

— Он болен, — сказал я Стражу Двери. — Помоги нам и отведи нас в свое жилище.

Поддерживая Лео под руки, мы ушли от проклятой реки, похожей на древний Стикс. Вскоре мы увидели Врата, или Дверь страны. Направляясь по узкой тропинке, мы добрались до высеченной в скале крутой лестницы. Навстречу нам вышла женщина, которая спасла нас, и приказала двум слугам, похожим на монголов, нести Лео.

Мы пришли в дом, выстроенный из высеченных из скал каменных глыб. В кухне горел огонь. Нас провели в комнату, где стояли две кровати, подали нам теплой воды умыться, перевязали наши раны и ушибы и дали какое-то лекарство, от которого у меня по всему телу разлилась приятная теплота и я впал в забытье. Что было после, не помню. Знаю только, что мы с Лео были долго больны, если можно назвать болезнью слабость, которую испытываешь после сильной потери крови или страшного переутомления. Мы бредили и находились в каком-то забытьи. Как сквозь сон помню, что надо мной склонился бледный старик с седой бородой.