Адъютант Бонапарта - [46]
Возвратившись в Париж, командующий Английской армией предложил Директории отказаться от намеченной кампании. Одновременно он предложил идею, разработанную им с Сулковским еще в Пассарьяно, – гигантский план захвата Египта, завершения строительства, начатого еще фараонами Суэцкого канала и выхода к Индии.
Новый план из-за его авантюризма и огромных расходов первоначально встретил решительное сопротивление Директории. Когда разъяренный Бонапарт пригрозил отставкой, самый «левый» из директоров, Ребель, предупредительно подал ему перо. Но до отставки не дошло, так как восточная авантюра чрезвычайно отвечала интересам крупных французских торговцев и судовладельцев. Энергичное посредничество министра иностранных дел Талейрана сломило сопротивление Директории. 5 марта 1798 года план египетской экспедиции получил официальное утверждение.
Примерно в это же время Сулковскому была оказана великая честь. Только что назначенный командующий Итальянской армией генерал Массена предложил ему должность начальника главного штаба. Предложение это, о котором по совершенно непонятным причинам умалчивают все польские биографы Сулковского, пожалуй, лучше всего свидетельствует о его исключительных талантах. Правда, в Европе царил мир, правда, после Кампо-Формио численность войск в Италии значительно сократилась, тем не менее предложение возглавить тактическое руководство армией, сделанное молодому капитану-адъютанту иностранного происхождения, являлось фактом, не имеющим прецедента в истории французской армии.
Но Юзеф предложения Массена не принял. План египетской экспедиции явно пробудил в нем новые надежды. Благодаря своему знанию Востока и восточных языков – арабского, турецкого, да к тому же и английского – он был еще более необходим Бонапарту, а следовательно, усиливалось его влияние на полководца, тем более что главным переводчиком и личным секретарем Наполеона был назначен Жан-Мишель Вентуре де Паради. Гигантские масштабы намечаемой экспедиции, ее авантюрность и вместе с тем научно-исследовательский характер должны были особенно отвечать натуре Сулковского. «Слишком буйное воображение» этого опоздавшего родиться героя рыцарских романов вновь манило его к «славным подвигам».
После декретов Директории о создании Восточной армии под командованием Бонапарта подготовка экспедиции пошла в молниеносном темпе. В первые же дни апреля Юзеф Сулковский и Жан-Мишель Вентуре де Паради покинули дом на улице Люнетт и по приказу командующего отправились в Тулон, где началась погрузка на корабли войск и снаряжения.
Ортанс Сент-Альбен сообщает (а за ним усердно повторяют и все биографы нашего героя), что с друзьями в тот момент, когда они покидали столицу, произошел предвещающий несчастье случай. Когда их почтовая карета съезжала с Нового моста к памятнику Генриху IV, вдруг сломалась рессора. Путешественникам пришлось вернуться домой, чтобы переждать, пока починят карету. Биограф утверждает, что это незначительное событие решительно нарушило душевное равновесие Юзефа и он якобы сказал Жан-Мишелю: «Друг мой, мы уже не вернемся! Мы останемся в Египте!.. Прощай навеки, Франция! Прощай, Польша! Но последуем за нашим предназначением, долг призывает нас!»
Анекдот этот слишком хорошо прорицает дальнейшие события, чтобы мог вызвать полное доверие. Но Сент-Альбен, наверное, слышал его от своего отца либо от мужа Виктории Франсуазы Вентуре – историка Леонарда Ходьзки, который помогал ему собирать биографический материал. Если же это случилось на самом деле, то настроение рационалиста Сулковского не должно удивлять. Я неоднократно убеждался, что даже самые трезво мыслящие люди придают значение дурным предзнаменованиям, если у них есть подсознательное чутье, что им что-то грозит.
В то время как Юзеф Сулковский и Жан-Мишель Вентуре де Паради были заняты в Тулоне последними приготовлениями к африканской экспедиции, третий жилец дома на улице Люнетт, Петр Малишевский, невольно (а может быть, и умышленно) стал одним из главных героев дипломатического скандала, который на короткое время потряс Европу.
На стыке 1797 и 1798 годов ближайший друг Юзефа проявлял исключительное политическое рвение. В ноябре 1797 года, когда Бонапарт со своим адъютантом участвовал в мирном конгрессе в Раштадте, Малишевский совместно с прибывшим из Брюсселя деятелем польского Агентства Тадеушем Мостовским написал мемориал относительно Польши, который намеревался лично отвезти в Раштадт и через Сулковского вручить Наполеону. В этом мемориале с присущей ему резкостью он напоминал генералу о всех его провинностях против поляков и призывал продолжать войну с Австрией и папством до тех пор, пока не будет восстановлена Польша. Но поездка в Раштадт не состоялась. Как заявляет добросовестный биограф Малишевского профессор Анджей Гродек, «… польским патриотам из Агентства не по вкусу пришелся мемориал – длинный, ученый, к тому же радикальный и довольно сдержанный по отношению к ломбардскому победителю, как не понравилась и сама личность предполагаемого посланца».
Вскоре после этой неудачи Малишевский по поручению французских якобинцев отправился с какой-то неведомой политической миссией в Италию. Появление его в Милане вызвало тревогу у командования легионами, поскольку там было известно о его непримиримом отношении к Домбровскому и о тесных связях с правительственными кругами Цизальпинской республики. Капитан Элиаш Тремо писал о нем Домбровскому: «…Малишевский не от наших парижан, а от патриотической французской партии сюда послан Партия эта ставит себе целью свалить Бонапарта, возродить террор и не заключать мира с австрийским императором. В этот союз входят лица из правительства и военные, среди них Ожеро. (Тот самый генерал Ожеро, которому Наполеон некогда сказал: „Вы выше меня на голову, но я могу эту разницу устранить“.) Миссия Малишевского ставит себе главной целью ознакомиться с духом и положением французской армии, выведать, какое влияние может иметь Бонапарт в армии и в Италии, а отсюда сделать вывод, насколько опасно на него нападать. С этим намерением Малишевский был у Ожеро, видел его армию, потом побывал в Рейнско-Мозельской армии и оттуда приехал сюда, где его принимают весьма благожелательно. Я знаю, что он привез рекомендательные письма даже к государственным лицам, несколько раз совещался с министром и Директорией (цизальпинской), знаю, что усиленно склонял их к объявлению войны папству…» (Следует заметить, что в отношении последнего миссия Малишевского удалась полностью.
В мировой истории много интересных судеб. Литература часто обращается к описанию жизни королей, великих полководцев и других сильных мира сего. Но не менее интересны и судьбы людей, окружавших их.В центре внимания видного польского писателя Мариана Брандыса художественная и вместе с тем строго документированная реконструкция внутреннего мира героя – племянника последнего польского короля Станислава Понятовского.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
В мировой истории много интересных судеб. Литература часто обращается к описанию жизни королей, великих полководцев и других сильных мира сего. Но не менее интересны и судьбы людей, окружавших их.В центре внимания видного польского писателя Мариана Брандыса художественная и вместе с тем строго документированная реконструкция внутреннего мира героя – любовницы и верного друга Наполеона Марии Валевской.Книга рассчитана на широкий круг читателей.
Книга «Детские годы в Тифлисе» принадлежит писателю Люси Аргутинской, дочери выдающегося общественного деятеля, князя Александра Михайловича Аргутинского-Долгорукого, народовольца и социолога. Его дочь княжна Елизавета Александровна Аргутинская-Долгорукая (литературное имя Люся Аргутинская) родилась в Тифлисе в 1898 году. Красавица-княжна Елизавета (Люся Аргутинская) наследовала героику надличного военного долга. Наследуя семейные идеалы, она в 17-летнем возрасте уходит добровольно сестрой милосердия на русско-турецкий фронт.
В книге "Недуг бытия" Дмитрия Голубкова читатель встретится с именами известных русских поэтов — Е.Баратынского, А.Полежаева, М.Лермонтова.
Повесть о первой организованной массовой рабочей стачке в 1885 году в городе Орехове-Зуеве под руководством рабочих Петра Моисеенко и Василия Волкова.
Исторический роман о борьбе народов Средней Азии и Восточного Туркестана против китайских завоевателей, издавна пытавшихся захватить и поработить их земли. События развертываются в конце II в. до нашей эры, когда войска китайских правителей под флагом Желтого дракона вероломно напали на мирную древнеферганскую страну Давань. Даваньцы в союзе с родственными народами разгромили и изгнали захватчиков. Книга рассчитана на массового читателя.
В настоящий сборник включены романы и повесть Дмитрия Балашова, не вошедшие в цикл романов "Государи московские". "Господин Великий Новгород". Тринадцатый век. Русь упрямо подымается из пепла. Недавно умер Александр Невский, и Новгороду в тяжелейшей Раковорской битве 1268 года приходится отражать натиск немецкого ордена, задумавшего сквитаться за не столь давний разгром на Чудском озере. Повесть Дмитрия Балашова знакомит с бытом, жизнью, искусством, всем духовным и материальным укладом, языком новгородцев второй половины XIII столетия.
Лили – мать, дочь и жена. А еще немного писательница. Вернее, она хотела ею стать, пока у нее не появились дети. Лили переживает личностный кризис и пытается понять, кем ей хочется быть на самом деле. Вивиан – идеальная жена для мужа-политика, посвятившая себя его карьере. Но однажды он требует от нее услугу… слишком унизительную, чтобы согласиться. Вивиан готова бежать из родного дома. Это изменит ее жизнь. Ветхозаветная Есфирь – сильная женщина, что переломила ход библейской истории. Но что о ней могла бы рассказать царица Вашти, ее главная соперница, нареченная в истории «нечестивой царицей»? «Утерянная книга В.» – захватывающий роман Анны Соломон, в котором судьбы людей из разных исторических эпох пересекаются удивительным образом, показывая, как изменилась за тысячу лет жизнь женщины.«Увлекательная история о мечтах, дисбалансе сил и стремлении к самоопределению».