Адъютант Бонапарта - [24]

Воздав должное революции, Сулковский бросается в водоворот польских дел. Он лихорадочно уговаривает Декорша убедить Париж вмешаться в восстание. Пишет парижскому правительству обширный мемориал о положении в Польше. Содержание мемориала, основанного на немногих обрывочных сведениях, успевших дойти до Константинополя, поражает остротой видения и вместе с тем бескомпромиссностью некоторых оценок. Сулковский – энтузиаст восстания, но он отлично сознает, что такое борьба, которая идет в среде повстанческого руководства между радикальными «клубистами» и умеренным крылом, представляющим шляхту и богатых горожан. «Польский Сен-Жюст», разумеется, выступает за первых, а умеренных предводителей, в том числе и Костюшку, критикует с таким же «левацким» жаром, с каким три года назад критиковал конституцию 3 мая. Но, написав мемориал, он ведет себя точно так же, как после «Последнего голоса гражданина», а именно заявляет послу Декоршу, что возвращается на родину и присоединяется к восстанию.

Декорш пользуется этим случаем, чтобы послать шифрованные письма Костюшке и Игнацию Потоцкому. Подготовка этих писем отдаляет поездку на месяц. Наконец в середине сентября все готово, и Юзеф отправляется в новое путешествие почти за две тысячи километров. Он переодет армянским купцом, у него длинная черная борода, под подкладкой меховой шапки спрятаны шифрованные письма, а в маленькой коробке с порошком – орден Виртути Милитари, полученный в 1792 году.

Трехмесячное путешествие на родину снова разнообразит вражеская разведка. Австрийская полиция уже уведомлена о проезде опасного эмиссара и назначает за поимку его высокую денежную награду. Вдоль всего пути следования рассылаются розыскные письма с его поэтическим описанием. Но бородатый армянский купец ничем не напоминает «красивой девушки, переодетой мужчиной». Его «бархатные глаза» спокойно выдерживают взгляд пограничных стражей, а хладнокровие его сбивает с толку самых проницательных шпиков. Много раз его задерживали и обыскивали, и всегда ему удавалось выпутаться благополучно.

В Польшу Сулковский прибыл только поздней осенью, уже после подавления восстания. Польские историки не имеют никакой информации относительно его последнего пребывания на родине. Один только Ортанс Сент-Альбен вероятно, опираясь на устные рассказы своего отца, – заявляет, что Сулковскому еще удалось сформировать небольшой партизанский отряд, который вскоре был полностью разбит в первой же стычке.

Так или иначе, пребывание в Польше не могло быть долгим, так как уже в мае 1795 года мы вновь видим Сулковского в Константинополе, а оттуда он возвращается в Париж.

В Париже тем временем произошли новые перемены. 27 июля 1794 года – а по революционному календарю 9 термидора II года Республики – большинство Конвента свергло якобинскую диктатуру, Максимилиан Робеспьер, Сен-Жюст и другие предводители гибнут под ножом гильотины. Упоенная победой толпа парижских мелких буржуа раскапывает на площади Карусель могилы санкюлотских героев – Жан-Поля Марата и Клавдия Лазовского. Власть над Францией принимает раздираемый фракционными битвами термидорианский Конвент.

Для бригадного генерала Наполеона Бонапарта начинаются тяжелые времена. «Робеспьер на коне» неожиданно выбит из седла. Арестованный в связи с репрессиями против «террористов», он находится на волосок от Смерти. Правда, вскоре его выпускают из тюрьмы, но карьера его, кажется, уже бесповоротно перечеркнута. Теперь уже он, как два года назад Сулковский, бесцельно слоняется по парижским улицам и отирается в передних министерств. А новые правители не хотят прибегать к услугам фаворита свергнутого режима.

Ранней осенью 1795 года, примерно в то самое время, когда Юзеф покидает Константинополь, Наполеон готовится к поездке как раз в те края. В Париже он уже не видит для себя будущего. Тупые бюрократы упорно отвергают его планы оздоровления ситуации на итальянских фронтах. Военный министр вычеркнул его из списка генералов действительной службы. Поэтому он собирается поехать военным инструктором на Восток и заняться реорганизацией турецкой артиллерии.

Но история не позволяет сойти со сцены своему избраннику. События во Франции дают ему неожиданную возможность для политической реабилитации.

Пятнадцатимесячное термидорианское правление – это период непрестанных внутренних схваток. Новую власть атакуют слева парижские санкюлоты, требующие «хлеба и конституции 1793 года», и справа – роялисты. В провинции ширится белый террор. Толпы возвращающихся эмигрантов и состоятельной молодежи создают организации под названием «Армия Иисуса» и «Воины солнца». Банды эти кружат по городам, убивая революционеров. Сторонники реставрации, подстрекаемые слабостью и нерешительностью власти, готовятся к генеральному восстанию в столице.

Термидорианцы лихорадочно подыскивают людей, которым можно было бы доверить защиту находящейся в опасности Республики. Один из главных руководителей правительственного лагеря, Поль Баррас, вспоминает о безработном генерале, взявшем Тулон, который несколько раз обращался к нему в качестве просителя. В самый канун роялистского восстания генерал Бонапарт вновь призывается на действительную службу и назначается комендантом Парижа.