Адвокат по сердечным делам - [57]

– Теперь я буду здесь находиться почти столько же времени, сколько и прежде, – сказала она, подтверждая его самые худшие опасения. – Вызови-ка ко мне членов редколлегии. Я хочу пообщаться с каждым в отдельности. Сдается мне, что вы все почувствовали вольницу.

У нее и правда была решимость навести в своем журнале порядок. Впервые за несколько недель она чувствовала себя спокойно и считала, что контролирует ситуацию. Машеньку выписали из больницы, и она находилась под крышей ее собственного дома. Евгения вручила ей все свои номера телефонов и просила звонить в случае, если девушке понадобится помощь. Но телефоны молчали, из чего Швец сделала вывод, что дома все идет как надо.

Она радовалась возможности вернуться на работу. Пожалуй, ей придется несколько дней поработать допоздна, чтобы наверстать упущенное, но на этот счет она была совершенно спокойна. Александр не даст Машеньке скучать, да и Василиса будет теперь под двойным присмотром. Короче говоря, она считала, что дома ее ждет семья, которая – по воле случая – стала на одного человека больше.

В тот день Евгения поработала на славу. Вызвав каждого из членов редколлегии, она проверила, как идет подготовка к выпуску очередного номера, дала им ценные указания и устроила основательную разборку Красюк, которая со своей неуемной энергией попыталась отхватить для светской хроники еще одну страницу. Ее немного огорчало то, что, завертевшись в водовороте собственных дел, она так и не включила в юбилейный номер свежую фотографию своей семьи. Теперь колонку редактора украшал старый снимок, где на руках у Александра сидела годовалая дочка. Казалось, время ушло вперед, но только не для их семьи. Они ничуть не постарели, а остались такими же, как два с половиной года назад.

Евгения знала правду. Их семья изменилась, но эти перемены вряд ли были для нее к лучшему. Оставалось верить в то, что появление в их доме солнечной девочки Маши вернет им утраченную гармонию, успокоит страсти и заставит часы в их доме зашагать в ногу со временем…

Когда она вернулась домой, было уже около восьми часов, и Евгения беспокоилась, что скажет по этому поводу супруг. Но оказалось, что она волновалась зря. Сидя в гостиной на ковре перед телевизором, Александр, Машенька и Василиса играли в «Монополию» и, кажется, не сразу заметили, как она вошла. Они ползали на коленях, смеялись. В общем, в доме царила особая атмосфера, которая бывает разве что накануне Нового года.

Василиса визжала и висла на Машеньке с бесцеремонностью маленького ребенка. Но та не противилась. Казалось, что такое обращение не вызывает у нее усталости или раздражения. Евгения улыбнулась, вспомнив, скольких детей пришлось воспитывать бедной девочке. Александр вел себя тоже как мальчишка. Он даже позволил себе появиться в присутствии гостьи не в рубашке и галстуке, что было для него вполне естественно, а в удобных спортивных брюках и футболке без рукавов, которая выгодно обрисовывала его развитые бицепсы.

– Ну, как провели время? – спросила их Евгения. – Я вижу, что вы без меня не скучали.

– Что ты, дорогая! – отозвался Александр и даже подошел поцеловать жену в щеку, что за ним не замечалось уже давно. – Эти девчонки оставили меня в дураках. Не хочешь помочь мне отыграться?

– Давай, мама! – предложила ей Василиса, подбегая и утыкаясь ей носом в колени. Но Евгения только отрицательно покачала головой:

– Ты же знаешь, милая, мама не играет в детские игры.

– Вы устали, Евгения Федоровна, – поднялась с колен Машенька. Она выглядела виноватой. – Хотите, я разогрею вам ужин или уложу Василису спать?

– Вряд ли тебе это удастся, – усмехнулась Женька. – Я имею в виду, конечно, не ужин, а Василису. Уложить ее спать так же трудно, как упросить маленькую шаловливую обезьянку зайти в клетку.

В подтверждение слов матери Василиса тут же начала хныкать и топать ногами. Плутовка знала, что ей все сходит с рук, и чаще всего родители, утомленные ее капризами, позволяли девочке оставаться с ними столько, сколько она пожелает. Уже после того, как она засыпала, свернувшись калачиком на ковре, Александр уносил ее в детскую и включал ночник.

– Ты не любишь спать? – удивленно спросила Машенька, глядя на Василису.

– Не люблю! Не люблю! – кричала несносная девчонка, размазывая по щекам слезы. – Не пойду к себе в комнату! Не пойду! Я хочу играть!

– Но тогда ты не услышишь сказку про голубую барабульку и усатого сома, – сказала Машенька. – А это, между прочим, очень интересная сказка.

– Страшная? – подозрительно спросила Васька.

– Ну, если только самую малость, – ответила Машенька. – Но я должна тебе сказать, что усатый сом не выносит света. Поэтому я не могу тебе рассказывать о нем здесь, где нам слепит глаза люстра.

– А твой сом не боится ночника?

– Почему бы нам не проверить это?

Девочка постояла, подумала, глядя на отца и мать, но потом все-таки решила, что играть дальше они все равно не будут, и взяла гостью за руку. Когда они удалились вверх по лестнице, Александр восхищенно прошептал:

– Твоя девочка – просто чудо! Ты видела, как легко она уговорила Ваську? Даже Нурие такое не под силу.