Адвокат по сердечным делам - [54]

Выход предложила сама Машенька:

– Ну, я же могу быть у вас домработницей. Я все умею: готовить, шить, убирать, стирать, ухаживать за малышами. Все, что вы скажете.

Но тут уже воспротивилась Евгения:

– Еще чего не хватало! Мы будем заставлять тебя мыть полы, когда ты еще не оправилась. Тебе рано работать внаклон, нельзя поднимать тяжести. У тебя могут быть обмороки и головокружения. Не глупи. Ну, какая из тебя домработница? Кроме всего, я нахожу это неэтичным.

– Тогда мне будет трудно как-то оправдать свое присутствие у вас.

– Но, Машенька! Почему бы тебе просто не пожить с нами, пользуясь всем, что у нас есть? Ты много работала в своей жизни. Мне кажется, ты можешь позволить себе немного отдохнуть.

«Забавно, – подумала она. – Возможность отдохнуть у бедной девочки появилась только тогда, когда ее сбила машина».

– Вы не понимаете, о чем говорите, – покачала головой Машенька. – Ну, как я к вам пойду? Ведь у меня нет даже элементарных вещей. А мою одежду следователь забрал как вещественное доказательство. Он мне об этом даже бумагу показывал.

– Тем более! – ринулась в новую атаку Евгения. – Куда ты пойдешь в таком виде? Я же привезу тебе одежду, – она мысленно смерила глазами девушку. – Мне кажется, у нас один размер. Все, что потребуется, ты получишь. Белье, рубашки, брюки, блузки и свитера.

Она прикинула, что, если она даже передаст Машеньке часть своего гардероба, остальные вещи все равно придется докупать в магазине. Судя по всему, эти траты пробьют брешь в их семейном бюджете. Но отступать все равно было поздно.

– В конце концов, если тебе у нас не понравится, ты всегда сможешь уйти, – сказала она, и этот довод показался Машеньке самым весомым. Она кивнула головой. Дело было сделано. Вернее, Евгению ожидали большие хлопоты. Ну, а Машеньке оставалось только готовиться к выписке, соблюдая рекомендации врача.

Закрывая глаза вечером, перед тем как погрузиться в сон, она пыталась представить себе, сколько лет может быть мужу Евгении…

Солнечным февральским днем, когда они вышли на крыльцо больницы, Машенька выглядела совсем неплохо. Конечно, она была бледна и немного нервозна, но Евгения не могла признать, что в ее полушубке, джинсах и сапогах девушка смотрится куда интереснее, чем в больничном халате. Она была гораздо выше, чем предполагала Евгения, привыкшая видеть ее хрупкую фигурку в постели, и ко всему прочему, Машенька была прекрасно сложена. Однако ее лицо выглядело испуганным. Глаза казались огромными, а руки, когда она засовывала их в рукава полушубка, дрожали.

– Как ты себя чувствуешь, Машенька? – спросила Евгения. – Тебе больно?

Она была удивлена тем, как нервно вела себя девушка, хотя ей казалось, что она знает причину.

– Я чувствую себя нормально, – тихо ответила больная. – Просто мне немного страшно ехать к вам домой. Там уже не будет медсестер, которые поддерживали меня здесь все время. Да и что скажут ваши домашние, когда увидят меня, да еще в вашей одежде? Это как прыжок в неизвестность.

Глаза ее наполнились слезами.

– Не переживай. Все будет замечательно. Ты увидишь! Знаешь, Нурия испечет в твою честь свой коронный торт с цукатами. Его рецепт она хранит в тайне. Но я скажу тебе по секрету: маленькую тетрадку со своими записями она прячет в дальнем ящике стола в кухне.

Последнюю, абсолютно бесполезную для Маши информацию, Евгения выдала заговорщическим шепотом, стараясь показать, как она ей доверяет и что теперь ее дом – это их общая крепость.

На самом деле Нурия вовсе не собиралась встречать гостью по-королевски. Еще накануне она сообщила об этом хозяйке. Женщина никак не могла взять в толк, о чем думали хозяева, приглашая к себе незнакомую девушку.

– Где ваша осторожность, Женечка? – спросила она. – Кого вы тащите в свой дом? Вы же с ней едва знакомы.

– Я думаю, при других обстоятельствах мы вряд ли встретились бы, – признала Швец. – Эта девочка приехала бы в наш город, устроилась на работу, и мы прожили бы каждая свою жизнь, так и не узнав о существовании друг друга. Но все произошло вопреки нашей воле. Я сбила ее на машине, а она так и не доехала до города. Теперь мы, в каком-то смысле, повязаны друг с другом. Это я не могу назвать случаем. Это судьба!

Последняя ее фраза прозвучала патетически. Нурия только покачала головой.

– Ничего не могу сказать о судьбе. Но все равно, я считаю, что дом – это священное место, и давать под своей крышей приют посторонним людям неразумно. Не говоря уже о том, что это может быть даже опасно!

Евгения усмехнулась. Она всегда твердила старой женщине, что ее не доведет до добра любовь к детективным сериалам. Вот и сейчас, как пить дать, их нянюшка вспомнила очередной кровавый сюжет телевизионного «мыла».

– Больше никаких возражений, Нурия! Лучше приготовьте нам свой фирменный торт. Я хочу, чтобы девушка побыстрее почувствовала себя здесь как дома.

Старая женщина только качала головой, доставая из потайного места тетрадочку с рецептами. Она отнюдь не разделяла благодушия хозяйки и считала, что Жене подобная забота еще выйдет боком…

Сейчас, обняв Машеньку за плечи, Евгения вовсе не жалела о своем решении. Она тихонько подтолкнула девушку к машине. У них не было с собой никаких вещей. Подаренные Швец журналы девушка раздала медсестрам.