Адвокат Наполеона - [8]

– Я?..

– Вы страдаете и без моей помощи.

– Тогда кто именно?

У Петра Семеновича снова заныла рука. Он вспомнил виноватое лицо маленькой Оли и три дешевые конфеты на тумбочке. У девочки был дядя, который жил с ней под одной крышей, была молодая и красивая женщина, которая дарила ей богатые подарки. Но в данный момент Оля лежала в больнице и к ее кровати подходили только врачи. Три раза в день и не больше. Маленькая Оля была совсем одна…

– У меня очень циничная профессия, Светлана Михайловна, – сухо сказал Петр Семеныч. – Но до сегодняшнего дня я никогда не обманывал детей. В сущности, и вам и вашему бывшему мужу Александру нет никакого дела до Оли. Вы оба думаете только о своих проблемах. Так вот, я не хочу, чтобы из-за этой истории пострадала маленькая Оля. Я сделал из ребенка цель и теперь моя задача защитить ее. Уверен, что у меня это получится лучше, чем у вас или вашего бывшего мужа.

Глаза Светы стали круглыми от удивления.

– Но я же хотела… Я делала все… – начала было Света.

– Что? – резко перебил Петр Семеныч. – Вы хотели стать мамой Оли?.. Простите, но я не думаю, что вы собирались сделать это из доброго чувства к самой девочке. Вы собрались просто насолить бывшему мужу.

– Это не так! – громко крикнула Света.

– Так, и вы отлично знаете, что я прав. Кстати, ваш сегодняшний муж Игорь, – адвокат усмехнулся, – решил, что вы бегаете на свидания не к Оле, а к другому мужчине. Два раза в неделю. Два раза в неделю вы кормили ребенка шоколадом, гладили по голове, а потом уходили. Оля возвращалась домой к пьяному и доброму дяде. Тот тоже гладил ее по голове и кормил подгоревшими макаронами. Вчера вы рассказали мне, что часто плакали в ванне и чтобы вас не слышали, включали воду. Какая трагедия одиночества!.. – глаза адвоката сверкнули холодным светом. – Но, может быть, это не трагедия и уж тем более не трагедия одиночества? Жалостью к себе может отравиться любой взрослый человек. Но не ребенок!.. Потому что только ребенок может быть по-настоящему одинок…

«Боже, что за патетическую чушь я несу?!» – с ужасом подумал Петр Семеныч.

– Бред! – сказала Света.

Адвокат кивнул и почесал кончик носа.

– Да, наверное… Но вы когда-нибудь видели три дешевые конфеты на своем ночном столике?

Светлана пожала плечами и отвернулась.

Петр Семеныч резко встал и направился к двери.

«Это совсем не психология, – решил он. – Это самая элементарная справедливость. Я не умею юридически добивать маленьких и добрых девочек, которые по глупости свалились с качелей…»

9

Люба Тимофеева понравилась Петру Семеновичу с первого взгляда. У молодой женщины были правильные черты лица, которые не портили тонкие губы и удивительно спокойные, пронзительно-холодные глаза.

– Мы с вами похожи и, думаю, нам удастся найти общий язык, – сказал Петр Семеныч.

Люба кивнула. В вечернем кафе было не так много народа. Тем не менее, какой-то пьяный парень, проходя мимо столика, за которым сидели Петр Семеныч и бывший старший лейтенант милиции, грубо задел молодую женщину локтем. Люба быстро привстала и поправила стул. Пьяный тут же вскрикнул и рухнул на пол.

– Почему вы ушли из милиции, Люба? – мягко спросил Петр Семеныч.

– Простите, но это мое личное дело, – женщина улыбнулась и сунула в рот сигарету.

Пьяный парень перевернулся на спину. Он удивленно оглядывался по сторонам и не мог понять причины своего падения.

– Согласен, – адвокат кивнул. – Кстати, генеральская рекомендация Виталия Андреевича стоит очень дорого. Не исключено, что вы снизошли до общения со мной только из уважения к бывшему начальнику.

– Совершенно верно.

Люба щелкнула зажигалкой.

Пьяный парень встал и поднял руку над головой сидящей к нему спиной женщины.

– Ах ты, стерва…

Он не договорил. Люба, не глядя, ткнула назад локтем. Пьяный снова упал. Люба скомкала сигарету и швырнула ее в пепельницу. На лице бармена за стойкой появилась кислая гримаса.

Петр Семеныч положил на стол фотографию.

– Этого человека зовут Игорь Сидорский. Его домашний адрес указан на обороте фотографии. Я хочу знать об этом человеке все.

Люба мельком взглянула на фото и положила его в сумочку.

– Возник деликатный вопрос об оплате моих услуг, – сказала она.

– Полторы тысячи в день, не считая накладных расходов.

– Мало, – Люба отрицательно покачала головой. – Если мне придется работать по пятнадцать часов в сутки, я буду получать только сто рублей за один час.

– Хорошо. Две тысячи.

Пьяный снова встал. Петр Семеныч на всякий случай отвернулся.

«Бедняга…» – машинально подумал он.

Когда адвокат снова поднял глаза, Люба уже провожала пьяного парня к выходу из кафе. Она поддерживала его под руку и что-то тихо говорила на ухо. Тот кивал и, на всякий случай, держал оба локтя возле живота, словно боксер в ожидании апперкота. Возле дверей парочка мирно рассталась и Люба вернулась к столику.

– Если бы вы ударили этого балбеса еще раз, я бы ни за что не предложил вам больше двух с половиной тысяч, – сказал Петр Семеныч.

Люба молча улыбнулась.

– У вас удивительно крепкие нервы для женщины, – адвокат улыбнулся в ответ.

– Простите… – к столику подошел бармен и поставил на него бутылку шампанского.