Адвокат дьяволов - [24]

Пока Аксенов находился в Лефортово, его защищала адвокат Татьяна Беззубенко, привлеченная мной, как и адвокат Иванов. Однако, когда дело направили для рассмотрения в Саратовский областной суд и всех обвиняемых этапировали туда, встал вопрос о новых защитниках.

У большинства ребят не было средств для оплаты услуг адвокатов, поэтому суд предоставил им защитников по назначению. А я договорился с некоторыми из них, что буду приплачивать им из средств, которые были выделены Лимоновым для меня. Я всегда исходил и исхожу из того, что людям за хорошую работу нужно платить, а бесплатный сыр, как известно, бывает только в мышеловке. Лимонов был согласен со мной. Кроме того, он считал своим долгом помочь товарищам, оказавшимся в беде.

Надо признать, мои саратовские коллеги очень хотели участвовать в том громком деле и так быстро разобрали себе подзащитных, что некоторые из адвокатов, пришедшие в облсуд, но оказавшиеся менее расторопными, остались ни с чем. Среди последних был и молодой адвокат Андрей Мишин, который мне понравился своим искренним желанием набраться практического опыта в сложном процессе. Кроме того, уже в первые дни нашего знакомства я убедился, что человек он не только обязательный, но и крайне деликатный.

Этапировав Лимонова, Силину, Карягина и Лалетина в Саратов, их сразу поместили в центральную тюрьму, а несговорчивых Аксенова и Пентелюка (для их устрашения и большей изоляции) в СИЗО-2, расположенный в здании бывшего БУРа на территории «двойки» — колонии строгого режима № 2 города Энгельса.

Там, в очень жестких условиях, ребята и провели первые полгода. Туда же осенью 2001 на пару недель перевели и Лимонова после того, как он дал пространное интервью телеканалу НТВ. Но позже этот изолятор закрыли, так как он «не отвечал современным требованиям, предъявляемым к подобным заведениям мировым сообществом». В результате чего все наши подзащитные оказались в итоге в Саратовском централе.

И вот в конце июля началась подготовка к судебному процессу: новые защитники стали знакомиться с материалами дела, перечитывали их и мы с Лимоновым. И когда он попросил, чтобы я взял на себя еще и защиту Сергея Аксенова, я предложил адвокату Мишину работать в паре со мной.

Но тут я исходил еще вот из чего. Аксенов позиционировался обвинением как учредитель газеты «Лимонка» (и он формально действительно таковым являлся некоторое время перед задержанием, хотя конечно же финансировал и издавал газету всегда сам Лимонов за счет своих собственных средств). В силу этого обвинение считало Аксенова лицом наиболее приближенным из всех обвиняемых к вождю НБП. Спорить с этими утверждениями было бессмысленно. И, продумывая линию защиты еще в Лефортово, мы решили, что используем факт учредительства Аксеновым газеты для его же пользы: покажем суду, что этот образованный и умный молодой человек — вовсе не маргинал (какими следователи представляли всех обвиняемых), а начинающий бизнесмен и меценат, симпатизирующий революционерам, — этакий современный Савва Морозов. Сергею только оставалось впоследствии стать таковым или сделаться профессиональным революционером.

А раз так, то нам ни в коем случае нельзя было признаваться, что ни у самого Аксенова, ни у его родителей не было средств на оплату услуг адвокатов. Возьми он защитника по назначению, и наша заранее придуманная легенда о казначее партии мигом бы лопнула (да простит нам Господь это маленькое лукавство!). Десять тысяч рублей, что смогла выкроить из скудного семейного бюджета и привезти в Саратов мама Сергея, хотя я ее не просил об этом и тут же раздал деньги адвокатам других подсудимых, не хватило бы даже на одну квалифицированную юридическую консультацию, не говоря уж о проведении такого сложного и длительного судебного процесса. Поэтому пришлось, для общей пользы дела, скрыть это от суда и заявить, что Эдуарда Савенко (Лимонова) и Сергея Аксенова будем защищать мы с Андреем Мишиным — вдвоем.

С этого момента перечитывать материалы дела мы начали все вместе. Длилось это целый месяц. И это происходило в здании областного суда, куда стали ежедневно доставлять из Энгельса и Сергея Аксенова.

Следует отметить, что в данном процессе нам помогал еще один защитник — депутат Государственной думы Виктор Черепков. Он не только почти постоянно присутствовал на судебных заседаниях, перебравшись на время процесса в Саратов и открыв там свою общественную приемную, но и оперативно реагировал на все нарушения прав наших подзащитных либо на притеснения нацболов со стороны местных правоохранительных органов. Парни и девушки, члены НБП, съехались в Саратов со всей страны, чтобы морально поддерживать своих товарищей, покупали для них продукты и одежду, носили им (даже тем, кто пошел на сотрудничество со следствием) передачи. Параллельно периодически приезжали в Саратов и те, кто должен был выступать в суде в качестве свидетелей. И их тоже выслеживали и постоянно притесняли местные чекисты и менты.

Можно по-разному относиться к фигуре Черепкова, к его политическим высказываниям или отдельным поступкам, но я обязан заявить со всей ответственностью, что без помощи Виктора Ивановича нам всем, и мне тоже, было бы намного сложнее работать в Саратове. Мы, согласовав с ним линию поведения, добились-таки того, что суд допустил его к участию в деле, хотя перед этим он отказал в аналогичной просьбе двум другим кандидатам, в том числе и Александру Проханову.