Адская игра - [35]
Вернувшись на Кубу, Алексеев взял на себя контроль за переговорами с главами кубинских спецслужб с целью определения роли этих «советников» из КГБ. В соответствии со своим новым статусом Анибал Эскаланте действовал как представитель Кастро на переговорах, где определялись новые формы сотрудничества советской и кубинской разведок. За полгода до этого Рауль Кастро заявлял, что только триумвират — Фидель, он сам и Вальдес могут вести переговоры с Москвой по такому деликатному вопросу. На переговорах Алексеева с Эскаланте и главами разведслужбы Кубы обсуждалась возможность подписания соглашения по расширению сотрудничества и разграничению сфер деятельности против США и кубинской эмиграции. Москва и Гавана приветствовали расширение кубинского разведывательного сообщества>{90}. 17 кубинцев уже учились в советских разведывательных школах, кубинцы хотели увеличить это число до 50>{91}.
Москва стремилась помочь кубинским секретным службам, но Алексееву приходилось сдерживать кубинских коммунистов, которые после залива Кочинос почувствовали возможность взять реванш. Блас Рока и Эскаланте по собственной инициативе разработали план физического устранения лидеров контрреволюции. Мануэль Рей, министр внутренних дел в первом правительстве Кастро, возглавил список лиц на уничтожение. Предвидя возражения со стороны советских представителей, Рока и Эскаланте пытались скрыть этот план Даже от Алексеева. Однако они прекратили свою работа, когда Алексеев узнал об этом от заместителя министра внутренних дел. Алексеев направил кубинцам послание, пытаясь убедить их в «несвоевременности» таких мер>{92}.
Советские военные заняли оборонительную позицию в свете событий в заливе Кочинос. Вероятно, успех Фиделя объяснялся подавляющим превосходством в огневой мощи на крошечном береговом плацдарме. Советские танки Т-34 и 22-мм гаубицы, находившиеся на вооружении кубинской армии, вынудили контрреволюционеров сдаться. Тем не менее в советских армейских кругах понимали необходимость выработки соглашения по поставкам вооружения кубинцам, чтобы Кастро не смог обвинить Москву в несвоевременной поставке МИГов для предотвращения угрозы вторжения сил при поддержке США. Пока Алексеев отрабатывал детали реформы кубинских спецслужб, министр обороны готовил для Президиума перечень всего военного снаряжения, поставленного Москвой на Кубу с 1959 года[4].
Каковы были последствия операции? США не понимали, что из ожидаемых за год попыток вторжения нападение в заливе Кочинос было единственно реально. Хотя Советский Союз не завершил поставку военного снаряжения на Кубу, у Кастро оказалось достаточно вооружения для защиты берегового плацдарма. В апреле 1961 года кубинцы и советские представители были убеждены, что Кеннеди удержится от оказания реальной помощи контрреволюционерам. Фактически они оказались правы. Джон Кеннеди не санкционировал поддержку с воздуха, которая была необходима для удержания берегового плацдарма. Тем не менее кубинцы и Хрущев не ожидали вторжения такими большими силами в 1500 человек. Пережив первый шок, Советский Союз сделал то, о чем его давно просили кубинские коммунисты — они взяли на себя шефство над кубинскими спецслужбами.
Вторжение позволило Кастро объявить кубинскому народу о своем намерении построить социалистическую Кубу. Весной 1960 года Фидель намекнул советским представителям о своем желании видеть Кубу социалистической, в ноябре 1960 года он вступил в компартию, но кубинскому народу и миру объявил об этом 16 апреля 1961 года. Вторжение также смягчило влияние этого заявления на его авторитет в стране. Действия США подтвердили образ врага, который использовал Кастро в 1959 и 1960 годах, пытаясь ускорить радикальные реформы на Кубе. С апреля 1961 года события в заливе Кочинос стали великим объединяющим символом движения. Выбор в пользу коммунизма, сделанный Раулем Кастро в начале 50-х годов, Че в 1957 году и Фиделем в конце 1959 — начале 1960 года, теперь представлялся единственно правильным.
Серьезным последствием событий в заливе Кочинос стало возвышение Анибала Эскаланте и кубинских служб безопасности. Более года Фидель Кастро сопротивлялся этому. Перед лицом возрастания угрозы контрреволюции осенью 1960 года Кастро сделал первые важные шаги. Операция в заливе Кочинос ускорила этот процесс, явившись толчком к усилению полицейских сил, чему когда-то он так сопротивлялся. Эскаланте и его партнеры по переговорам Кудрявцев и Алексеев, вероятно, были правы, считая, что социалистическая революция встретит сильное сопротивление внутри страны, однако неумелые действия Кеннеди сняли последние преграды, удерживавшие Кастро от решительного шага.
Залив Кочинос привел к наихудшему для Кеннеди Результату: к неуязвимой Кубе в Карибском бассейне, не желающей вмешательства извне. Он получил коммунистическое государство в восьми минутах лета от США.
