Адриан Моул: Дикие годы - [2]
Едва часы пробили полночь, все взялись за руки и спели «Старые Добрые Времена». Я оглядел всех — Пандору; Кавендиша; мою мамочку; отца; отчима; бабушку; родителей Пандоры — Ивана и Таню Брейтуэйт; и нашего пса. Глаза мои наполнились слезами. Мне почти двадцать четыре года, а что я в жизни совершил? Когда же песня смолкла, я сам себе ответил: ничего, Моул, ничего.
Пандоре хотелось провести первую ночь нового года в Лестере, в родительском доме вместе с Кавендишем, однако в 12.30 я напомнил, что она со своим престарелым возлюбленным обещали подвезти меня до Оксфорда:
— Через восемь часов мне заступать на дежурство в Департаменте Охраны Окружающей Среды. Ровно в 8.30.
— Господи, неужели ты ни одного дня прогулять без разрешения не можешь? Не надоело пресмыкаться перед этим комиссаришкой Брауном?
Я отвечал — надеюсь, с достоинством:
— Пандора, некоторые из нас держат данное слово — в отличие от тебя, которая в четверг, второго июня 1983 года пообещала выйти за меня замуж сразу после экзаменов повышенного уровня[2].
Пандора засмеялась, расплескивая неразбавленный виски:
— Мне тогда было шестнадцать лет. Черт побери, ты живешь в какой-то петле времени.
Оскорбление я проигнорировал.
— Так ты отвезешь меня в Оксфорд, как обещала? — рявкнул я, тыча в капли виски на ее платье бумажной салфеткой с оленями.
Пандора через всю комнату крикнула Кавендишу, поглощенному разговором с бабушкой об отсутствии аппетита у нашего пса:
— Джек! Адриан все равно хочет вернуться в Оксфорд!
Синяя Борода закатил глаза и посмотрел на часы:
— У меня еще есть время на один стаканчик, Адриан?
— Да, но только — минеральной воды. Вы ведь за рулем, не так ли? — ответил я.
Он снова закатил глаза и взял бутылку «Перье». Подошел отец, и они с Кавендишем пустились вспоминать о Старых Добрых Временах, когда можно было вылакать в пабе десять пинт, сесть в машину и уехать — «и никакая полиция в затылок не сопела».
Когда мы, в конце концов, покинули мамочкин дом, было уже два часа. По дороге пришлось заехать к Брейтуэйтам за пандориной сумкой с вещами. Я сидел сзади в «вольво» Кавендиша и слушал их банальную болтовню. Пандора зовет его «Малыша», а Кавендиш ее — «Мартыша».
Уже на окраине Оксфорда я проснулся и услышал ее шепот:
— Ну, так что ты думаешь о празднествах в Доме Моулов, Малыша?
А он ответил:
— Как ты и обещала, Мартыша, — восхитительно вульгарно. Я получил массу удовольствия. — Тут оба повернулись и посмотрели на меня. Я притворился спящим.
Я начал думать о своей сестрице Рози — на мой взгляд, она совершенно избалованна. Голова парикмахерского манекена из «Мира Девчонок», которую она потребовала себе на Рождество, уже забыта и пылится без дела на подоконнике гостиной с самого Дня Подарков[3], уставившись в столь же забытый и запущенный садик. Светлый парик безнадежно спутан, лицо размалевано безвкусной косметикой. Сегодня вечером Рози танцевала с Иваном Брейтуэйтом в манере, совершенно неприличной для восьмилетней девочки. Они напоминали Лолиту и Гумберта Гумберта.
Набоков, собрат мой по перу, если б ты жив был сегодня. Тебя потрясло бы это зрелище: Рози Моул в черной мини-юбочке, розовых лосинах и укороченном лиловом топе надувает губки!
Я решил вести полный дневник в надежде на то, что жизнь моя, быть может, покажется более интересной, если ее записать. В действительности жить этой жизнью совершенно не интересно. Жить ею скучно так, что вы не поверите.
Сегодня утром я опоздал на работу на десять минут. У автобуса отвалилась выхлопная труба. Мистер Браун отнесся ко мне с сугубой черствостью:
— Купил бы себе велосипед, Моул. — Я указал ему на то, что за последние восемнадцать месяцев у меня угнали три велосипеда. Я больше не могу себе позволить снабжать преступный мир Оксфорда экологически безопасными транспортными средствами.
Браун рявкнул в ответ:
— Тогда ходи пешком, Моул. Вставай пораньше и ходи пешком.
Я нырнул к себе в каморку и захлопнул дверь. Записка на столе извещала, что в Ньюпорт-Пагнелл обнаружена колония тритонов. Их ареал — как раз посередине проектируемой кольцевой дороги. Я позвонил в Отдел охраны окружающей среды Министерства транспорта и предупредил некоего Питера Питерсона, что строительство кольцевой дороги, возможно, придется отложить.
— Но это же курам на смех, черт возьми, — сказал Питерсон. — Чтобы направить трассу по другому маршруту, у нас уйдут сотни тысяч фунтов — только ради того, чтобы спасти несколько склизких рептилий.
Такова и моя частная точка зрения на тритонов. Меня от них тошнит. Но мне платят за то, чтобы я отстаивал их право на существование (по крайней мере — публично), поэтому я прочел Питерсону свою стандартную лекцию о сохранении поголовья тритонов (указав, что тритоны, между прочим, — вовсе не рептилии, а земноводные). Все оставшееся утро я писал отчет о деле Ньюпорт-Пагнелл.
В обеденный перерыв я вышел из Департамента Охраны Окружающей Среды и отправился в химчистку забирать блейзер. Квитанцию я забыл (осталась дома, в качестве закладки в томике Колина Уилсона «Аутсайдер»[4], а мистер Уилсон, как и я — уроженец Лестера).
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.
Мы так долго ждали. Мы уже не надеялись. Но он возвращается! Ему уже 30, но он нисколько не изменился. Жизнь его — сплошные переживания. Сотни вопросов не дают ему покоя. Виагра — это мошенничество или панацея? Воссоединится ли он наконец с прекрасной Пандорой, или она с головой погрузится в пучину политического разврата? Почему престарелые родители так распутны? И откуда на его голову свалилось двое детей?Разбираясь со своими проблемами, Адриан потихоньку продвигается по социальной лестнице. Он уже не прежний прыщавый подросток, теперь Адриан — шеф-повар модного кафе и звезда кулинарного шоу; он строгает овощи и открывает консервные банки, он шинкует овечьи головы и разделывает потроха.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Минуло 13 лет с тех пор, как в Англии низвергли монархию и королеву со всеми ее домочадцами переселили в трущобы. Много воды утекло за эти годы, королевское семейство обзавелось друзьями, пообвыкло. У принца Чарльза даже появилась новая жена – его давняя подруга, всем известная Камилла. Все почти счастливы. Чарльз выращивает капусту да разводит кур, королева наслаждается компанией верной подруги и любимых собак… И тут‑то судьба закладывает новый крутой вираж. Все идет к тому, что монархию вернут на прежнее место, но королева Елизавета вовсе не хочет возвращаться к прежней жизни.
Адриан Моул возвращается! Годы идут, но время не властно над любимым героем Британии. Он все так же скрупулезно ведет дневник своей необыкновенно заурядной жизни, и все так же беды обступают его со всех сторон. Но Адриан Моул — твердый орешек, и судьбе не расколоть его ударами, сколько бы она ни старалась. Уже пятый год (после событий, описанных в предыдущем томе дневниковой саги — «Адриан Моул и оружие массового поражения») Адриан живет со своей женой Георгиной в Свинарне — экологически безупречном доме, возведенном из руин бывших свинарников.
Адриан Моул возвращается! Фаны знаменитого недотепы по всему миру ликуют – Сью Таунсенд решилась-таки написать еще одну книгу "Дневников Адриана Моула".Адриану уже 34, он вполне взрослый и солидный человек, отец двух детей и владелец пентхауса в модном районе на берегу канала. Но жизнь его по-прежнему полна невыносимых мук. Новенький пентхаус не радует, поскольку в карманах Адриана зияет огромная брешь, пробитая кредитом. За дверью квартиры подкарауливает семейство лебедей с явным намерением откусить Адриану руку.
Сборник «Четыре миллиона» (1906) составили рассказы, посвященные Нью-Йорку. Его название объяснялось в кратком предисловии к первому изданию, где О. Генри сообщал, что по переписи населения в Нью-Йорке насчитывалось на тот момент четыре миллиона жителей. Данный рассказ впервые опубликован в 1905 г.
Сборник «Четыре миллиона» (1906) составили рассказы, посвященные Нью-Йорку. Его название объяснялось в кратком предисловии к первому изданию, где О. Генри сообщал, что по переписи населения в Нью-Йорке насчитывалось на тот момент четыре миллиона жителей. Данный рассказ впервые опубликован в 1905 г.
О.Генри (1862-1910) - псевдоним Вильяма Сиднея Портера, выдающегося американского новеллиста, прославившегося блестящими юмористическими рассказами. За свою недолгую творческую жизнь он написал около 280 рассказов, не считая фельетонов и различных маленьких произведений. Если чего и нет в книге "Короли и капуста", так только королей и капусты. Но автор утешает нас тем, что вместо королей у него президенты, а вместо капусты - пальмы.
Если чего и нет в книге "Короли и капуста", так только королей и капусты. Но автор утешает нас тем, что вместо королей у него президенты, а вместо капусты - пальмы.
Три главных С. Сказочно. Смешно. Сингулярно. А в принципе разбирайтесь сами. Приятного.
Жил-поживал царевич Елисей и не ведал, что жизнь ему предназначила нелегкие испытания. Вознамерилась мачеха со свету сжить пасынка ненавистного. Да и задумала подставу несусветную. И вот бредет принц опальный по лесу темному, неприглядному, погибель всяку путнику несущему. И встречает он храм среди чащи затерянный, где семь жриц вершат судьбы мира, ритуальные танцы во славу великого змия-искусителя исполняющие. Как же не задержаться у гостеприимных хозяек, приняв обет брачевания? Но не может быть долгосрочным мужское счастье, коли есть враги беспощадные, непримиримые.
Адриан Моул продолжает вести свой тайный дневник. Он взрослеет, но его записки не становятся оттого скучнее. Разнообразив жизненный опыт и познав сладкую горечь взрослой жизни, Адриан раскованно и откровенно описывает своижизненные передряги и душевные катаклизмы. Жизнь так нелегка, когда тебе перевалило за 14 лет. Особенно если твои родители погрязли в сексе с посторонними; тебя обвиняют в токсикомании; вместо свиданий с любимой девушкой приходится силой выбивать у чиновников законное денежное пособие; а вместо уроков – принимать роды у собственной матери.
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.