Адреса любви. Записки дамы из среднего сословия - [18]

Тереза помолчала с минуту после моего страстного монолога, а после предложила мне завести любовника. Я задумалась: ведь завести любовника из своего круга означало бы стать предметом неистовых сплетен в свете! Все знают, что мой муж в отъезде, и любой мой необдуманный поступок вызвал бы самые потрясающие предположения и мог бы выставить тебя, Лео, на посмешище. Я решила, что безопаснее всего будет отправиться в Сен-Жермен — выполнить папино поручение, а затем вернуться в Париж и попробовать найти себе приключение в ресторане. Мы с Терезой всегда выглядим лучше, чем любая из посетительниц кафе на Бульварах, рассудила я, так что нам не должно было бы составить труда найти там кого-нибудь. Да и знакомых в таком месте не должно было быть…

Тереза по-прежнему была неспокойна. Она боялась встречи с родственниками, полиции, возможных болезней, грязных притонов — всего, но мое шутливое предложение позвать в спальню консьержа или кучера вызвало у нее ярое отторжение.

Мы быстро позавтракали и оделись. Я настояла, чтобы костюм был неброским, но теплым и надела сама серый жакет с юбкой, дорожную шляпу и теплое манто, Тереза оделась в новый костюм — это сделало нас похожими на представительниц буржуазии.

Мы взяли открытый экипаж, разговаривали по пути мало, так как воздух был еще холодным. Тереза немного застыла — у нее покраснел кончик носа, я же с наслаждением вдыхала свежий воздух и рассматривала окрестности. Возле дороги текла река, из стылой земли кое-где выглядывали нежные цветы.

Вскоре мы приехали; на вершине террасы отыскали нужный нам домик, который я видела уже третий раз, — отец советовался со мной при каждой важной покупке, так как все они в итоге составят мое наследство.

Завершив осмотр, мы зашли к местному нотариусу, после чего собрались на вокзал — вернуться в Париж. Коляску я отослала и попросила кучера предупредить кухарку, что к ужину мы не вернемся.

Я предложила Терезе зайти в местное кафе и выпить чего-нибудь горяченького. Она согласилась. Мы пересекли площадь перед замком и направились к Павильону Генриха 4, но в калитке я столкнулась с господином Панонсо. Если помнишь, он был свидетелем на нашей свадьбе, и вместе со своей супругой является местной знаменитостью и главным сплетником. Итак, мы столкнулись, но из-за его плохого зрения я осталась неузнанной, что меня сильно обрадовало — мне казалось, что мои намерения написаны у меня на лице. Кроме того, мне было бы неприятно выставить нашу семью в неудобном свете — ведь у нас всегда было достаточно денег для того, чтобы не передвигаться пешком.

Я объяснила все это Терезе, и мы быстро спустились по тропинкам между виноградниками вниз, к Сене. Там располагается ресторан, в котором мы однажды ели отличное жаркое — в то лето, когда катались на яхте с Жераром; я решила зайти внутрь, рассудив, что здесь мы точно не встретим друзей.

В ресторане почти никого не было, мы сели у окна, откуда открывался вид на реку. Пока мы согревались грогом, к пристани причалил ялик, из которого высадилось четыре гребца. Все они заняли место у мраморного столика на улице, напротив нашего окна, так что я получила возможность хорошенько рассмотреть всю команду. Это были молодые люди и женщина, все одетые в спортивные костюмы белые фланелевые брюки, голубые майки и полотняные кепки. Компания была шумной и веселой, по тону и теме шуток было понятно, что все эти люди принадлежат к хорошим семьям. Женщина, которая оказалась в центре внимания, была лет тридцати — с увядшей кожей, синяками под глазами — но держалась наравне со всеми — принимая и отпуская шуточки так же, как и ее молодые друзья. Мне показалось, что среди этих людей был даже ее любовник.

Мы с Терезой разговорились на тему внешности юношей: мне очень понравился один брюнет — с живым взглядом, черными бровями, отличными зубами в обрамлении красных, точно вишни, губ. Терезе полюбился высокий блондин — стройный, румяный, белокожий. По моему приглашению она вгляделась в лицо моего избранника и, внезапно, узнала его! Это был сын клиентки бывшей хозяйки Терезы. Они с матерью пару раз приходили в лавку, но тогда этот юноша был еще совсем мал и учился в школе. Тереза назвала его Адрианом, Адрианом де Серией.

Молодой человек заметил наше внимание, наши взгляды встретились, и он слегка смутился. Тереза заметила, что он может быть совсем неопытен, но это утверждение показалось мне наивным. В наше время юнцы в этом возрасте стремятся поскорее распрощаться со своей невинностью, и вполне возможно, что Адриан сделал это с помощью женщины из команды. Но моя компаньонка была непреклонна; оказалось, что мать Адриана держит его в строгости и воспитывает в соответствии с жесткими рамками морали.

Пока мы рассуждали, молодые люди принялись согреваться, играючи поднимая различные гари, лежащие в садике. Каждый из них обладал прекрасными мускулами и изо всех сил демонстрировал их товарищам. Адриан превосходил прочих в силе и, старательно демонстрируя ее, поглядывал в нашу сторону. Я оценила его старания, и силу, и ловко сложенное тело, и умное лицо. Мне очень хотелось заговорить с ним, да и Тереза предлагала хотя бы поздороваться с юношей, но меня пугало внимание одновременно всей команды, и тем более женщины. Через некоторое время компания стала собираться к отплытию. Ни один из юношей, кроме Адриана, не заметил нашего присутствия. Мы поднялись посмотреть, как они отчаливают, и в этот миг меня охватила обида, как ребенка, которому так и не досталась желанная игрушка. На глаза навернулись слезы и зрение затуманилось, в этом тумане мне показалось, что один из гребцов помахал нам на прощание рукой…