Адонис - [3]

Да и ладно – втроём, как ни крути, погибать веселей, чем вдвоём. Или одному.

Однако материал для размышления у Эванса появился: почему это Локус, очередь которого подходил бы через год с чем-то, не вызвался? Неужели знает что-то такое, что заставляет предпочесть крохотный, но – вот именно – шанс! – месяцу голодовки в темноте, и неизбежной смерти через год?! Конечно, Локус – мужик прожжённый, и повидавший, как говорится, виды, и уже близок к пятому десятку… Но что же он увидел, или узнал такого, что повлияло на его желание хотя бы… попробовать? Что-то такое, что не позволяет выменять гарантированный год жизни, пусть и в скотских условиях, на…

Пока лишь потенциальную, хоть и весьма вероятную, смерть через месяц?!

Полковник приосанился: похоже, даже не рассчитывал, что удастся кого-нибудь «вразумить»:

– Вы, трое, на выход! Остальным – выдайте, что положено, и – в кутузку!

Обернувшись через плечо, Эванс, уже почти вошедший в коридор, ведущий в контрольно-пропускной блок, откуда производилось и освобождение, и проводились свидания с родными-близкими, увидел, что не пожелавшим вступить «причиталось». Сорок оставшихся мордоворотов принялись избивать заключённых пудовыми кулаками, а упавших – и сапогами. Полковник же, очевидно посчитавший, что десяти архаровцев более чем достаточно для конвоирования всего троих безоружных, вышел в коридор первым.

Эванс не без мрачного злорадства отметил себе, что те, кто избивают зэков, делают это спокойно и методично, так, словно торопиться им некуда, и ту «работу», что им досталась, нужно сделать хорошо и качественно. Очевидно, производится такая демонстративная акция не без умысла – слухи о таком «наказании трусливых тварей» наверняка разойдутся по всем тюрьмам… Ну а сторожа и часовые на вышках и стенах по периметру внутреннего двора тюрьмы, отвернулись. И старательно делают вид, что очень интересуются тем, что происходит там, снаружи – в безбрежных песках чёртовой пустыни, на пятьдесят миль окружающей тюрьму со всех сторон, а не внизу, во дворе, затянутом сверху колючкой и укрытом перекрещивающимися лучами лазеров. И ничего предосудительного не происходит.

Чёрт. Похоже, полковник и правда – имеет право распоряжаться тут всем. В том числе и начальством… Впечатляет!

Через КПП прошли легко. Лейтенант, стоявший на вахте, отдал полковнику честь – Эванс, шедший первым, всего в пяти шагах за полковником, отметил буквально раболепный жест, которым начальник смены вскинул руку, и подобострастный, словно у любящей собаки, взор, сменившийся люто ненавидящим, как только полковник оказался к лейтенанту спиной. Было в этом взгляде и ещё что-то. Так смотрят, на, скажем, гиен. Или грифов-падальщиков…

Это тоже многое сказало Эвансу.

Можно подумать, это не полковник – при тюрьме, а тюрьма – при полковнике. И тот заходит сюда, словно к себе домой. Впрочем, может так и есть. Особенно, если, что почти наверняка, полковник состоит на службе хозяев, «спонсирующих», а фактически – кормящих весь персонал, и финансирующих всю работу этого специализированного так называемого госучреждения, и без денег которых всем заключённым из продуктов выдавали бы только кашу из отрубей или пшена. И воду. А так – всё-таки кормили ещё и картофельным пюре, и рисом. С рыбой. И поили чаем. И кофе.

И назывались эти «доброхоты»-спонсоры «Первый банк Содружества».

А входили в так называемое Содружество крупнейшие транснациональные корпорации. Отлично умеющие считать свои деньги. И вкладывавшие их в развитие межпланетной торговли. И добывающих отраслей промышленности на новоосваиваемых планетах. То есть – откуда-то вывозили золото, откуда-то – нефть, а кое-откуда – и алмазы. У каждой, или почти каждой планеты, до которой добирались разведчики земного Флота, находился какой-нибудь природный «ресурс», который или истощился на прародине, или… Или добывать его на этой планетке было дешевле!

Так что Эванс не обольщался насчёт «миссии», которую им на самом деле придётся выполнять. Мерзкая миссия.

Очищать и зачищать, или попросту охранять зону будущего, или уже построенного рудника, или прииска. Ну, или плантации. От сопротивляющихся захвату территории, или добыче ресурсов их недр, аборигенных форм жизни. Агрессивных и признанных «неразумными», и, соответственно, неспособными на «контакты высшего уровня». Ну, или, если рудник, шахта, плантация, или что там Содружеству нужно, уже функционирует – обеспечивать это самое бесперебойное функционирование. Защищая от нападений туземцев. И порчи имущества. Или предотвращения потрав…

Да, проблема этих самых туземцев ещё со средних веков решалась «цивилизованными» людьми просто. Если аборигены оказывались агрессивно настроенными, защищали свои земли, и сопротивлялись пришельцам – их нужно просто истребить. (Способ не столь важен – оружием ли, подбрасыванием ли заражённых смертельной болезнью одеял, или спаиванием алкоголем: методов, причём проверенных, – море!) Если настроены дружелюбно – обратить в христианство. Кто не захочет – заставить. Кто будет сопротивляться – прикончить. А способы… Смотри выше. Ну и всё прочее в этом же духе. Пока ситуация не станет такой, как с индейцами в любимой Америке.