Адмирал Лазарев - [73]

Повторимся, М. П. Лазарев был начальником штаба русской эскадры, которой была поручена блокада Дарданелл. И это была самостоятельная военно-морская задача без участия англичан и французов.

Русский морской офицер А. П. Рыкачев уточняет, что повеление блокировать Дарданеллы доставил флигель-адъютант А. П. Лазарев (старший брат Михаила Петровича), прибывший курьером из-под Варны, но «до прибытия эскадры адмирала Рикорда это должно было остаться в секрете»^{291}.

Граф Гейден находился на линейном корабле «Азов», а М. П. Лазарев поднял свой флаг на «Иезекииле».

В связи с тем, что имевшихся в этом регионе военно-морских сил было недостаточно для выполнения поставленной задачи, оставшаяся после Наваринского сражения в Средиземном море эскадра вице-адмирала Гейдена была усилена присланным из Балтийского моря отрядом контр-адмирала П. И. Рикорда (четыре линейных корабля, три фрегата, два брига), и всего она стала насчитывать восемь линейных кораблей, семь фрегатов, один корвет и шесть бригов. Ее задачей было блокировать Дарданеллы с целью прекращения подвоза припасов из турецких областей Средиземного моря в Константинополь и недопущения выхода из Дарданелл турецких кораблей с оружием и десантом, предназначенных для действий против греков.

Контр-адмирал Рикорд объединил свои силы с Гейденом в сентябре 1828 года, а 15 сентября М. П. Лазарев с линейным кораблем «Александр Невский» и бригом «Ахиллес» «пошел к крепости Суде, на острове Кандии, требовать удовлетворения за оскорбление брига нашего «Ахиллес», по которому сделано было с крепости 18 выстрелов, из которых некоторые причинили ему вред. <…>

Граф Гейден отправил сначала М. П. Лазарева с предписанием идти со своим отрядом к Суде и по приходе тотчас снестись с греческими национальными войсками, осаждающими эту крепость, высадить 200 человек десанта в помощь им и с кораблями с моря атаковать крепость. Но когда для исполнения этого потребовался план крепости и о нем отнеслись с просьбой к английскому адмиралу Малькольму, то он, прислав его тотчас же, просил графа стараться кончить это дело миролюбиво, как общее для всех союзников»^{292}.

Лондонский трактат тогда еще был в силе, и русские действовали в море согласно с британцами. Из-за этого граф Гейден приказал, чтобы Лазарев действовал в Суде «от имени союзников, а не одних русских», и потому ему было предписано не входить в контакт с греками, а «требовать от коменданта Суды сначала объяснения в своем поступке, а потом уже действовать по обстоятельствам»^{293}.

Уже в октябре была установлена плотная блокада Дарданелл. В качестве оперативных баз избраны острова Тенедос и Тасос.

Следует отметить, что блокада пролива зимой была нелегким делом из-за дующих в это время сильных ветров и частых штормов. Но, вопреки ожиданиям турецкой стороны, русские корабли не ушли в более благоприятный район.

Напомним, что Наваринское сражение происходило 8 (20) октября 1827 года, а ровно через год, в день славной годовщины, на «Азове» в десять часов подняли молитвенный флаг и по окончании благодарственного молебна с русских кораблей сделали по 21 выстрелу в воспоминание торжества Наваринской победы. В четыре часа на «Азове» состоялся большой обед для адмиралов и капитанов эскадры.

Одновременно с блокированием Дарданелл вице-адмирал Л. П. Гейден предпринял действия в отношении принадлежавшего туркам острова Крит, который использовался в качестве перевалочной базы для войск, воевавших в Греции. И что удивительно, «союзная» Великобритания отказалась признать законность русской блокады Крита. Британским торговым кораблям предписывалось не обращать внимания на русскую блокаду и следовать на остров, если в том была необходимость. В свою очередь, Гейден отдал вполне справедливый приказ не обращать внимания на возмущенную риторику британцев и не делать для них никаких поблажек и исключений.

В результате за все время боевых действий ни одно судно не прорвалось через Дарданеллы. Только в Смирне стояли полторы сотни «купцов», груженных хлебом. А в столице Турции начались серьезные перебои с продовольствием. Мало того, из-за действий русского флота неприятель не мог осуществить переброску своих войск к Константинополю из других районов.

Таким образом, во многом благодаря успешным и решительным действиям эскадры Гейдена наступление войск генерала И. И. Дибича было быстрым и лишенным серьезного противодействия на подступах к Константинополю.

После падения Адрианополя средиземноморская эскадра поступила в оперативное подчинение генералу Дибичу и готовилась к прорыву через Дарданеллы. Ожидалось прибытие с Балтики 54-пушечного фрегата «Елизавета», в трюмах которого находились полевые орудия для десантных операций. Однако все стало развиваться по несколько иной схеме.

С утратой Адрианополя Константинополь оказался в критическом положении. В городе, и без того живущем впроголодь, усилиями Гейдена и Лазарева, поднималась паника. Представители богатой прослойки подданных султана покидали столицу, спасая себя и свое немалое имущество. С городских стен были видны передовые казачьи разъезды, появление которых еще более накаляло обстановку. Не добитые султаном янычары попытались даже организовать заговор.