Адмирал Колчак: правда и мифы - [72]

Мрачную известность в Гражданской войне снискали карательные отряды – как войсковые (в том числе казачьи), так и милицейские (омоновские). Составленные из добровольцев, кровно ненавидевших советскую власть, они порой чинили дикие зверства, в том числе и по отношению к мирным жителям. Их действия вызывали возмущение даже среди белых генералов, а еще больше – среди союзников (более других возмущался американский представитель генерал В. Гревс). Особенно лютовали казаки.

Конечно, в хаосе Гражданской войны такие «эксцессы» на местах – столь же многочисленные со стороны большевиков – были порой неизбежны. Но оправдать их тем не менее нельзя. Борьба с ними велась: широкую огласку получило, например, дело одного офицера, самовольно арестовавшего и расстрелявшего бывшего председателя ревтрибунала в Бийске. Для примера прочим военный суд сурово наказал офицера. В другой раз был предан военно-полевому суду и расстрелян поручик карательного отряда, в пьяном виде избивавший крестьян-подводчиков и даже расстрелявший нескольких из них за «медленную езду». Но такая борьба за соблюдение законности велась недостаточно и даже, можно сказать, эпизодически. Сам Колчак понимал неизбежность подобных эксцессов в обстановке Гражданской войны и общего ожесточения.

Помимо террора, в борьбе с большевизмом применялись и другие методы. Согласно разработанным колчаковским правительством в апреле 1919 года «временным правилам», все въезжавшие в Россию из-за границы русские подданные должны были представлять правоохранительным органам «удостоверения о своей непричастности к большевизму». В марте был опубликован приказ начальника штаба Верховного главнокомандующего о предании военно-полевому суду «за государственную измену» взятых в плен офицеров и генералов, служивших в Красной армии, за исключением тех, которые добровольно перешли на сторону белых. Этот приказ ярко отражал непримиримое отношение белого офицерства к своим «коллегам», пошедшим на службу к советской власти. А несколько позднее МВД издало специальный циркуляр о «чистке» государственных и общественных учреждений от лиц, замешанных в свое время в сотрудничестве с большевиками.

Между тем либеральная пресса указывала на негибкость такой политики. Красные не только не брезговали использовать старых офицеров – правда, под жесточайшим контролем своих комиссаров – но только за счет этого и сумели создать боеспособную армию. Белые не желали поступать так же с «красными» офицерами исключительно по принципиальным соображениям. Критикуя такой подход, некоторые либеральные газеты призывали «во имя России поступиться на время романтическими принципами».

Исключение составляли те «красные офицеры», которые добровольно перешли на сторону белых. Ясно было, что какое-то время многие были вынуждены сотрудничать с коммунистами из-за куска хлеба, особенно те, кто имел семьи. Осенью 1919 года рассматривалось дело начальника Академии Генерального штаба генерал-майора Андогского, еще в 1918 году перешедшего к белым вместе с другими сотрудниками Академии и обеспечившего перевозку ее имущества. Контрразведке стало известно, что Андогский привлекался советской властью в качестве эксперта к участию в мирных переговорах с немцами в Брест-Литовске; генерал был обвинен в активном сотрудничестве с большевиками. Дело дошло до Колчака. Он нашел обвинения неосновательными и повелел дело прекратить. В изданном по этому поводу приказе от 20 октября 1919 года Верховный правитель распорядился отложить до победы в войне расследование всех дел, связанных с вынужденной службой кого бы то ни было у красных, поскольку, как говорилось в приказе, в обстановке временного разъединения России нельзя выяснить всех обстоятельств этих дел.

* * *

Огромное значение в условиях Гражданской войны имела организация пропаганды среди населения. Известно, как преуспели в этом красные. Казалось бы, уделяли внимание этому вопросу и белые. В каждой губернии и в каждом уезде были образованы специальные комиссии во главе с управляющими губерниями и уездами, отвечавшие за ведение этой пропаганды, изготовление и распространение антисоветской литературы и т.п. Позднее для общего руководства пропагандой в масштабах страны был создан осведомительный отдел при штабе Верховного главнокомандующего, сокращенно – Осведверх.

28 мая 1919 года Колчак обратился к командирам и бойцам Красной армии с воззванием, в котором призывал их переходить на сторону белых, обещая каждому добровольно сдавшемуся в плен полную амнистию. «Не наказание ждет его, – говорилось в обращении, – а братское объятие и привет… Все добровольно пришедшие офицеры и солдаты будут восстановлены в своих правах и не будут подвергаться никаким взысканиям, а наоборот, им будет оказана всяческая помощь».[197]

В дополнение к этому личному обращению Колчака его штаб в тот же день издал воззвание к населению Советской России, в котором называл «наглой ложью» утверждения советской пропаганды о том, будто белые «несут возврат к старому» и репрессируют всех, кто в поисках хлеба насущного вынужден служить советской власти. В воззвании подчеркивалось, что белые несут лишь законность и порядок и ведут страну к Национальному собранию, а карают лишь активных коммунистов.