Аделия. Позор рода - [131]

– Хорошо, Рис, – сказала, опустив взгляд. – Если ты считаешь это правильным, то я согласна. Но у меня будет одно условие.

– Какое? – казалось, он даже не удивился.

– Однажды ты тоже выполнишь одну мою просьбу. Не возражая, не отказываясь, не задавая вопросов. Просто сделаешь так, как я попрошу. Согласен?

Дарис усмехнулся, чуть приподнял бровь, но кивнул.

– Договорились.

– Вот и хорошо.

В отличие от этого тяжёлого разговора наше прощание получилось лёгким, а ещё жарким, бурным и жутко приятным. Ограничиться простым поцелуем не смог ни он, ни я. И то, что началось с простого прикосновения губ, закончилось полным нежности чувственным сексом прямо на этом столе. И нам было плевать на камеры, которых в этой комнате наверняка было немало, на военных, стоящих за дверью, на правила и мораль. Мы просто знали, что впереди ждёт долгая разлука, мы просто хотели получить авансом хотя бы немного тепла и счастья.

А потом… Дариса увели в камеру, а меня проводили до эрши и отвезли прямиком в космопорт. Вот только я не собиралась опускать руки. Однажды его уже казнили на моих глазах, и больше я не собиралась допускать подобного.

Нет, в лепёшку расшибусь, сделаю всё возможное и невозможное, но Рис будет жить, и жить счастливо. Или я не Аделия Тен Алор!

* * *

Чем меньше времени оставалось до суда, тем сильнее я нервничала. Не успокаивали меня ни пояснения юристов, ни слова отца, ни поддержка подруг. Я просто не находила себе места от волнения и постоянно думала только об одном: нужно что-то делать!

Первые недели после возвращения с Земли моё эмоциональное состояние оставалось почти в норме. Мы с Рисом часто беседовали по коммуникатору, я даже видела его голографический образ, и он теперь ничем не напоминал мне равнодушного Сайра. Я рассказывала Дарису о том, как скучаю дома, как схожу с ума от безделья и скуки, он же в ответ на это лишь улыбался. Мы много говорили обо всяких незначительных глупостях, обсуждали фильмы, новости из Сети, прочитанные книги, музыку. Бывало, что несколько минут могли просто смотреть друг на друга в тишине. В такие моменты мне начинало казаться, что он на самом деле рядом – стоит протянуть руку, и коснусь. Потому было особенно жаль возвращаться в реальность.

Увы, продлились эти наши сеансы связи недолго. Через шестнадцать дней после моего прилёта Рис сообщил, что больше не сможет со мной говорить. Его переводили на Дитерию, и где ему придётся сдать комм и галути. Я, конечно же, заявила, что добьюсь встречи, но у Риса и здесь для меня были плохие новости. Как оказалось, с преступниками перед судом разрешалось встречаться только родственникам и адвокатам. То есть меня к нему просто не пустят, несмотря даже на папину должность.

Наш последний разговор состоялся почти три недели назад, и всё это время я не имела возможности ни видеть Риса, ни говорить с ним. О том, где он и как у него дела, узнавала от Александры и леди Элизы Эргай – матери Дариса. Они обе прилетели на Дитерию, просто не смогли оставить Риса в такое сложное время.

Конечно, у него были адвокаты – целая армия. С ними я тоже часто беседовала, пыталась выяснить, какие есть шансы смягчить приговор, но они неизменно отвечали, что и так делают всё возможное. Они-то, может, и делали, а вот я – нет. Меня и из дома-то теперь выпускали только с охраной, да и не было желания куда-то выходить. В голове постоянно билась одна мысль: надо что-то придумать, выкрутиться, совершить невозможное, но сделать так, чтобы Риса оправдали.

Увы, пока никаких гениальных мыслей в мою неугомонную голову не приходило.

Этот вечер ничем не отличался от предыдущих – был таким же мрачным, тихим, скучным и пустым. До заседания по делу Дариса оставалось всего два дня, и от этого моя нервозность становилась только сильнее. Потому, когда на комм поступил вызов от Анны, я ответила ей без энтузиазма.

– Всё тухнешь? – задорным тоном поинтересовалась появившаяся передо мной голограмма подруги. – Давай собирайся и приезжай ко мне. Есть важный разговор.

– Не хочу, – ответила честно.

– Сейчас же, Делли! – строгим тоном ответила Анна. – Я расскажу такое, что мигом поднимет тебе настроение.

– Мне и так весело, разве не видно? – я изобразила насквозь фальшивую улыбку и демонстративно рухнула на кровать.

Хотела уже отключить связь, но тут место Анны занял голографический Лёша.

– Делька, это правда важно и очень срочно. Не приедешь, сама потом будешь себя винить за упущенный шанс.

Я подняла голову и посмотрела на него внимательней. Было в сказанных им словах что-то такое, нашедшее отклик в моей душе. Ведь Лёша знал, что я считаю себя виноватой в масштабных неприятностях Риса. Может ли это означать, что ребята придумали что-то, способное ему помочь? Вполне возможно.

– Ладно, – бросила, поднимаясь. – Через час я у вас.

– Ждём, – довольно улыбнулся парень и сам оборвал связь.

Пока собиралась, думала об Анне и Лёше. Хорошая всё-таки из них вышла пара. Гармоничная, красивая. И, кажется, между ними были взаимные чувства. Конечно, я не эмпат, и в чужих эмоциях копаться не умею, но глядя на этих двоих, у меня на душе становилось светлее. Они напоминали мне магниты с разной полярностью. Едва они появлялись в одной комнате, и их неизменно притягивало друг к другу. Казалось, они просто физически не могут не прикоснуться, если есть такая возможность. А ещё, стоило им оказаться рядом, и колебания энергии вокруг становились сильнее.