Адекватное познание реальности, или Как заставить облей думать? - [5]
Вера в собственные "чувства" и "ощущения" наивно незыблема.
Достаточно вспомнить несметное множество разнообразных зрительных иллюзий, которым подвержен каждый человек (кроме аутистов и представителей некоторых малочисленных культур со специфической системой отношения к действительности). Перечень их поистине огромен, и всё новые типы иллюзий продолжают активно открывать даже в нашем, XXI веке. На формирование зрительных иллюзий также влияют и некоторые специфические установки субъекта, например, ожидания, убеждения и прочее. В некоторых случаях даже возникают не столько зрительные, сколько квазизрительные иллюзии. Чтобы это понять, достаточно вспомнить эксперимент в одном из университетов США, когда в аудиторию входил человек, предварительно представленный студентам либо как некий технический сотрудник, либо как приглашённый профессор. После недолгого присутствия перед аудиторией он уходил, а студентов просили описать его. Та группа, которой гость был представлен как профессор, описывали его более высоким, нежели та группа, которой он был представлен как технический служащий. То есть такой абстрактный феномен, как статус, влияет на восприятие такого конкретного фактора, как рост (Майерс, 2007).
ТВсё дело в таком явлении в нашем мозге, как нисходящие процессыСуть его в том, что отделы зрительной коры мозга, получающие информацию от глазных нервов, отправляют её в несколько этапов в высшие уровни коры, где она и обрабатывается. Но интересный нюанс заключается в том, нейронные пути зрительных сигналов имеют не одностороннее направление, не только восходящие сигналы к коре, но и обратно – от коры к глазам. И, что ещё более интересно, число обратных, нисходящих, путей даже больше, нежели число восходящих [30]. Наиболее актуальным в нейропсихологии и нейробиологии сейчас является взгляд на процесс зрительного восприятия не как на пассивную визуальную регистрацию происходящих вовне явлений, а как на активный процесс, в ходе которого субъект постоянно, каждую миллисекунду, проверяет свои гипотезы насчёт того, что именно он воспринимает: первая порция сигналов от глазного нерва доходит до коры, распространяется по зонам, участвующим в формировании и хранении образов и понятий, сложившихся за весь предшествующий жизненный опыт, там формируется наиболее близкая гипотеза по поводу того, чему может соответствовать воспринятый объект, и сигнал для проверки отправляется обратно – к глазу, затем снова от него наверх – в кору, и так может происходить много раз за совершенно невообразимый отрезок времени. В пользу этого говорит и то, что глаз не просто статично воспринимает визуальные образы, как фотоаппарат, а производит определенные "ощупывающие" движения по внешним и внутренним контурам фиксируемого объекта – это ещё в 60-70-е хорошо изучили советские психологи методом окулографии, где приборами с микроскопической точностью фиксировались мельчайшие движения глаз при восприятии образов. Образу человека соответствовали движения глаз, буквально очерчивающие контур наблюдаемого тела, образу стакана в блюдце соответствовали движения глаз, очерчивающие контур стакана и блюдца. Судя по всему, изначальный беглый осмотр объекта буквально несколькими движениями глаз создаёт первоначальный отчёт, который и отправляется в кору, затем в коре происходит обработка и возникает гипотеза-уточнение, которая уходит обратно "вниз", в глаза, тогда они в очередной раз "ощупывают" объект, но уже тщательнее, акцентируя внимание на тех его местах, изгибах и перепадах цветов и света, которые не фиксировали в первый раз, затем этот вторичный отчёт снова идёт "наверх", в кору, там образ сверяется с "базой данных" имеющихся образов и понятий (абстракций), и при наиболее близком совпадении с определённым рядом снова "вниз" отправляется очередная "гипотеза", проверяя которую глаз осуществляет ещё порцию "ощупывающих" движений по существенным частям объекта. Если воспринятые детали соответствуют "гипотезе" из коры, то образ считается опознанным, если нет – то выдвижение "гипотез" продолжается, и распознавание образа затягивается во времени. Всё это длится сущие миллисекунды, и редко кто из людей удосуживается ощутить, как у него порой возникают сложности в опознании образа, хотя, конечно, такое бывало у каждого, что мы порой воспринимаем по аналогии работы фотоаппарата как "настраивание фокуса".
Всё это говорит о том, что даже наше зрительное восприятие не есть некоторой процесс, осуществляемый объективно, независимо от нашего внутреннего мира, а строится при помощи механизмов субъективных, основанных на нашем прежнем опыте. В некоторых случаях нехватки зрительной информации образ-гипотеза попросту достраивается нашей психикой. И этот процесс мы можем особенно ярко наблюдать при таких явлениях, как восприятие неоднозначного образа, получившим название "фигура-фон" – когда из разнородного стимульного материала мы можем извлечь сразу два или больше образов одновременно. Наиболее известны из подобных изображений это "ваза – два лица" или "молодая девушка – старуха". Или же "Фрейд – обнажённая женщина".
Социальные институты, наполняющие и ориентирующие нашу жизнь, кажутся нам чем-то незыблемым и необходимым, каждый из них выполняет свою функцию и наполнен смыслом. Но так ли все они действительно необходимы и разумны? Что будет, если мы вдруг узнаем, что общественные иерархии, институт брака и одомашнивание животных возникли в древности не в силу какой-то необходимости, а просто из мужской борьбы за престиж? Что если одомашнивание злаковых не преследовало целью выпечку хлеба, а случилось в ходе ритуальных практик с алкогольными возлияниями? Будем ли мы считать человека разумным, если поймём, что самые важные вехи в его истории были либо плодом случайности, либо неадекватного понимания реальности? Насколько Homo действительно sapiens?
«Любая история, в том числе история развития жизни на Земле, – это замысловатое переплетение причин и следствий. Убери что-то одно, и все остальное изменится до неузнаваемости» – с этих слов и знаменитого примера с бабочкой из рассказа Рэя Брэдбери палеоэнтомолог Александр Храмов начинает свой удивительный рассказ о шестиногих хозяевах планеты. Мы отмахиваемся от мух и комаров, сражаемся с тараканами, обходим стороной муравейники, что уж говорить о вшах! Только не будь вшей, человек остался бы волосатым, как шимпанзе.
Послевоенные годы знаменуются решительным наступлением нашего морского рыболовства на открытые, ранее не охваченные промыслом районы Мирового океана. Одним из таких районов стала тропическая Атлантика, прилегающая к берегам Северо-западной Африки, где советские рыбаки в 1958 году впервые подняли свои вымпелы и с успехом приступили к новому для них промыслу замечательной деликатесной рыбы сардины. Но это было не простым делом и потребовало не только напряженного труда рыбаков, но и больших исследований ученых-специалистов.
Настоящая монография посвящена изучению системы исторического образования и исторической науки в рамках сибирского научно-образовательного комплекса второй половины 1920-х – первой половины 1950-х гг. Период сталинизма в истории нашей страны характеризуется определенной дихотомией. С одной стороны, это время диктатуры коммунистической партии во всех сферах жизни советского общества, политических репрессий и идеологических кампаний. С другой стороны, именно в эти годы были заложены базовые институциональные основы развития исторического образования, исторической науки, принципов взаимоотношения исторического сообщества с государством, которые определили это развитие на десятилетия вперед, в том числе сохранившись во многих чертах и до сегодняшнего времени.
Монография посвящена проблеме самоидентификации русской интеллигенции, рассмотренной в историко-философском и историко-культурном срезах. Логически текст состоит из двух частей. В первой рассмотрено становление интеллигенции, начиная с XVIII века и по сегодняшний день, дана проблематизация важнейших тем и идей; вторая раскрывает своеобразную интеллектуальную, духовную, жизненную оппозицию Ф. М. Достоевского и Л. Н. Толстого по отношению к истории, статусу и судьбе русской интеллигенции. Оба писателя, будучи людьми диаметрально противоположных мировоззренческих взглядов, оказались “versus” интеллигентских приемов мышления, идеологии, базовых ценностей и моделей поведения.
Эксперты пророчат, что следующие 50 лет будут определяться взаимоотношениями людей и технологий. Грядущие изобретения, несомненно, изменят нашу жизнь, вопрос состоит в том, до какой степени? Чего мы ждем от новых технологий и что хотим получить с их помощью? Как они изменят сферу медиа, экономику, здравоохранение, образование и нашу повседневную жизнь в целом? Ричард Уотсон призывает задуматься о современном обществе и представить, какой мир мы хотим создать в будущем. Он доступно и интересно исследует возможное влияние технологий на все сферы нашей жизни.
Что такое, в сущности, лес, откуда у людей с ним такая тесная связь? Для человека это не просто источник сырья или зеленый фитнес-центр – лес может стать местом духовных исканий, служить исцелению и просвещению. Биолог, эколог и журналист Адриане Лохнер рассматривает лес с культурно-исторической и с научной точек зрения. Вы узнаете, как устроена лесная экосистема, познакомитесь с различными типами леса, характеризующимися по составу видов деревьев и по условиям окружающей среды, а также с видами лесопользования и с некоторыми аспектами охраны лесов. «Когда видишь зеленые вершины холмов, которые волнами катятся до горизонта, вдруг охватывает оптимизм.