Адам, Сюзанна и другие герои - [45]
На другой день он принес ей бутерброд. А кому до этого какое дело? Он первым проскользнул в класс и положил бутерброд ей в парту, с краю. Она увидит его, когда будет класть туда книжки. Она и вправду увидела и нерешительно оглянулась вокруг. Адам кивнул. Она отрицательно покачала головой. Бутерброд так и остался лежать у нее в парте. На другое утро Адам подложил ей булочку. Анна не стала на этот раз выяснять, кто это сделал, но и булочку есть не стала. Так же было и на следующий день с миндальной лепешкой.
Адам все меньше понимал, как же ему быть с Анной. Еще день спустя, проходя мимо нее на переменке, он увидел, что она грызет яблоко. Даже протянула ему это яблоко, чтобы показать. Выходит, ей больше нравится яблоко из своего сада, чем его угощение? И почему это вообще для нее так важно?
Теперь она каждый день во время переменки грызла яблоко. Все то, что немного связывало их, когда он подсовывал ей завтрак, а она отказывалась, снова разрушилось. Но Адам на этом не успокоился. Ему хотелось узнать о ней побольше. После школы он пошел к ней, захватив с собой салазки. Дом Анны стоял на горе, а за ним был крутой спуск с хорошо утоптанным снегом. Анна удивилась, когда он пришел, и сказала, что ей еще надо управиться с работой. В лице ее промелькнула робкая радость, но и тень недоверия. Но Адам не отступил. Через час он снова постучался к ней в дверь. Она вышла, они сели вдвоем на санки, Адам хотя и сидел сзади, правил. Разговаривать было вроде не о чем. Они съехали вниз, опять поднялись на гору, снова спустились. Так и катались с горы, пока не вернулся с фабрики отец Анны. Теперь Адам часто заходил за ней ровно через час после конца уроков. А однажды пришел пораньше и предложил ей помочь. Она повела его к небольшому деревянному строению с покосившейся крышей. Здесь в два ряда стояли одна над другой кроличьи клетки. Где сидел один кролик, а где — пара или крольчиха с крольчатами. Анна открывала дверцу каждой клетки, подметала, стелила свежую солому, клала сено, ставила воду. А потом ушла, оставив Адама одного. Ей нужно еще кое-что приготовить дома, объяснила она, уходя. Вот и опять он остался с носом! А ведь как раз в доме-то у нее ему и хотелось побывать, поглядеть, что там и как. С улицы в окно он не раз видел ее отца. Человек очень высокого роста, он все ходил по комнате, пригнув голову.
Это стало уже для них привычным делом — вместе убирать клетки, заботиться о кроликах, стелить им свежую солому, подкладывать корм, ставить воду. Привычным стало и то, что Адам каждый день подвозил на санках к крольчатнику ящик, полный сена. Увидев однажды, как мало сена осталось в сарае у Анны, он испугался, как бы кролики до весны не померли с голоду. У них-то дома в сарае большой сеновал — на семь коров хватит. Если возьмешь охапку-другую, никто и не заметит. Когда Адам в первый раз привез на салазках сено и вытряхнул его в крольчатнике из ящика, глаза у Анны чудно вспыхнули, как и тогда, когда он подложил ей в парту бутерброд. Он понял это так, что ей неприятно получать от него в подарок сено, взятое тайком. Он спросил у матери разрешения и получил его. Это, как ему показалось, успокоило Анну, хотя она и не стала его благодарить, а через несколько дней, наоборот, объявила, что кроликам больше сена не надо, и так хватит. На этот раз Анна пригласила Адама в дом. Адам увидел, что ей даже вязать приходится самой — каждый день по тридцать рядов. Вязала она какую-то кофту, тоже черную. Шерсть брала не новую, а распускала старую вязаную материну юбку. Комната и в самом деле была очень низкая. Адам мог, поднявшись на цыпочки и вытянув руку вверх, почти что достать до потолка. Пол ничем не устлан — ни дорожки, ни коврика. Стол накрыт клеенкой. А еще в комнате — только шкаф в углу, и больше ничего.
Прошла еще неделя, и вдруг однажды Анна постучалась в дверь его дома. В первый раз она сама к нему пришла. На улице уже стемнело. Адам звал ее в комнату, но она осталась стоять во дворе под фонарем. Только теперь он заметил, что в руках у нее ящик, в котором он привозил кроликам сено. Неужели она решила вернуть ему сено? Этого еще не хватало!
Она поставила ящик на землю, открыла крышку. На соломенной подстилке сидел, сгорбившись, маленький крольчонок. Анна, казалось, даже не слышит радостных возгласов Адама. Она вдруг стала очень разговорчивой — все объясняла и объясняла ему, как ухаживать за крольчонком, чем его кормить. Из этого ящика можно сделать клетку, а если он не знает как, ее отец ему поможет.
Адам звал ее в дом, но она ушла. Он смотрел ей вслед и увидел, как она вприпрыжку свернула за угол, тихонько напевая.
Крепость из сушняка
Адам занял свой наблюдательный пост у чердачного окна. Он глядел, как старуха Майерша бежала из деревни. Ну, может, и не бежала, но все равно было похоже на бег — шагала огромными шагами и быстро-быстро. Она спешила в лес набрать сушняку, как и в каждую субботу. Это уж она не пропускала. И на дождь не смотрела.
Когда Адам был маленьким, он ее боялся, думал, она — ведьма. Однажды он встретил ее тогда на краю леса. Она сидела отдыхала и ела землянику. Ему захотелось поскорее удрать. Но из страха, что, побеги он, она бросится его догонять, он прошел не спеша мимо, почти рядом, и даже поздоровался, но сильно испугался, когда она кивнула ему в ответ. Теперь-то он только удивлялся, какая она высокая, крепкая, а ведь совсем уже старая. Жители деревни, правда, ее недолюбливают, всякое о ней говорят. Вот уже много лет, как никто не переступал порог ее дома. Никто не знал, на что она живет. Она избегала всех, кто пытался с ней сблизиться, завести знакомство. Это ставили ей в вину.
