Адам и Ева - [45]

Адам грубо потряс ее за плечи.

— Скажи, Лаура, от чего ты хочешь бежать: от меня или от своего прошлого? Или что-то начинаешь припоминать? Может, ты боишься? Боишься того, как я это восприму?

— Ах, Адам, все так запуталось. Я просто ума не приложу... В голове какая-то каша. На душе кошки скребут. — Рука ее потянулась к его груди. — Мне просто не продохнуть. Особенно когда ты рядом.

Адам одарил ее одним из своих обворожительных взглядов.

— Почему это — особенно когда я рядом? — Он не сомневался, что знает ответ, но ему ужасно хотелось услышать это из ее уст. Вернее даже, чтобы она услышала.

Лаура тяжело вздохнула, и в ее вздохе слышалось отчаяние.

— Ты сводишь меня с ума, вот почему. У меня колени подгибаются от одного твоего вида. Я не могу выкинуть из головы воспоминание о том умопомрачительном ощущении, когда мы занимались любовью. — Она бросила на него взгляд, полный безнадежности. — Мне даже кажется, «умопомрачительном» не то слово. Из-за тебя мне приходится заниматься словотворчеством, потому что привычные слова не подходят. — Все это она выпалила на одном дыхании, а в конце толкнула Адама в грудь — не настолько сильно, чтобы он грохнулся на пол, но достаточно, чтобы чуть сдвинулся с места. — Ну что, — бросила она, — теперь твоя душенька довольна? Ты счастлив? — Не дожидаясь ответа, она кинулась к двери. — Но это ничего не меняет. Я все равно уезжаю, Адам. Вот только... помогу Питу покончить с этой забастовкой. Это лишь потому, что все вы были ко мне так добры, и я столь многим вам обязана. Я пообещала твоим братьям сделать все, что в моих силах, чтобы им помочь. И я их не подведу.

Лаура выбежала в приемную. Когда она проходила мимо стола старшей секретарши, которой надо было бы превратиться в бездушный камень, чтобы не слышать разговора Лауры и Адама, потому что дверь в кабинет была нараспашку, миссис Сондерс сделала вид, будто поглощена почтой, хотя она всю ее привела в порядок еще в начале рабочего дня. Лаура же вся вспыхнула, когда ненароком встретилась глазами с миссис Сондерс, но, впрочем, обе тут же смущенно отвернулись друг от друга.

— Лаура, — прокричал Адам из недр кабинета.

Лаура не останавливалась и не откликалась.

— Апартаменты в «Фэйермонте» за мной, Лаура. Яхта ждет нас до конца следующей недели. А я ведь еще не показал тебе парадного зала.

— Кому-то надо и работать, Адам, — бросила она наконец, не останавливаясь.

— Ну, так сначала поработаем, — крикнул он ей вдогонку, но Лаура уже скрылась за двойными дверями.

Миссис Сондерс продолжала делать вид, что занята изучением почты. Однако, почувствовав на себе упорный взгляд Адама, не могла устоять и взглянула на него. Она всеми силами пыталась соблюсти приличия и придать своему взгляду как можно большую индифферентность, пытаясь показать, что не интересуется личной жизнью шефа.

Сам Адам на всякие приличия чихал. Он одарил секретаршу игривой улыбкой.

— От этой женщины я просто сатанею, миссис Сондерс. Сатанею от страсти. Тело, кожа, глаза, даже синяк — я от всего этого готов взорваться. Представьте себе: достаточно увидеть ее — и я просто распадаюсь, от меня остается один пшик.

Миссис Сондерс вспыхнула как маков цвет, но в голове у нее мелькнула при этом одна мысль: Если бы какой-нибудь мужчина так любил меня, уж я бы его из рук не выпустила.

* * *

Когда Лаура вошла в медпункт на двенадцатом этаже, вид у Пита был унылый. В комнате, кроме него, не было ни души.

— Что случилось с Симмонсом и медсестрой? — с беспокойством спросила Лаура. В голову ей лезло невесть что: медсестра в дикой спешке увозит на «скорой помощи» беднягу Симмонса, который находится в коматозном состоянии.

— Они оба отправились по домам, — сообщил Пит, к ее величайшему облегчению.

— Значит, с ним все в порядке?

— Физически, пожалуй, да. А вот душевно, честно говоря... нельзя сказать, чтоб у него был... э-э... здоровый настрой. Когда он пулей вылетел отсюда, то упомянул что-то похожее... на судебное преследование.

У Лауры упало сердце.

— Это он про Адама? — Она тяжело опустилась на ближайший стул. — О Боже! Только этого не хватало. Это ужасно.

— Нда, — согласился Пит. — Так прямо и вижу газеты с крупными заголовками: «Братья Форчэны укокошили служащего».

— Но ведь и вы можете угрожать судебным преследованием, — нашлась Лаура, — в конце концов, разве Симмонс не ударил тебя? Это все видели в программе «Новости».

— Видишь ли, — со вздохом ответил Пит, — когда дело доходит до прессы, то, сама подумай, какое сообщение будет помещено на первой странице, а какое на десятой? — Пит взглянул на Лауру. — Когда речь идет о читателе, нетрудно догадаться, на чьей стороне его симпатии. Без сомнения, на стороне побитого щенка. Вот на чьей. Удар за удар, конечно, но удар Адама... как бы это сказать... несколько весомее, чем Симмонса, если ты понимаешь, о чем я.

К несчастью, Лаура прекрасно понимала, о чем он.

Глава десятая

У Гранта Симмонса и без того был неприветливый взгляд, но, когда он увидел на пороге Адама Форчэна, глаза у него чуть не налились кровью. Адам был готов к тому, что мускулистый молодой человек в джинсах и ковбойке нанесет ему удар, не дав и слова вымолвить. Парня можно было понять. Во всяком случае, все это пронеслось у Адама в голове, когда он увидел, как у того сами собой сжались кулаки.