Ад - это космос - [2]

Но тут произошло нечто невероятное. Ближайшие к Джо люди, услышав его вызывающую угрозу, резко подались назад. На их лицах не было ни страха, ни даже недавней ярости — только полное, безграничное изумление.

— Твоя? — недоуменно переспросил предводитель преследователей. — Она твоя?

Джо картинно расставил ноги, заслоняя жалкую, съежившуюся фигурку девушки.

— Да. — Он снова повел стволом бластера. — Моя. И вы ее не получите. Отойдите!

Ужас, брезгливость, недоумение с калейдоскопической быстротой сменялись на лице предводителя.

— Так значит, она — твоя?

Джо коротко кивнул. Бывший патрульный махнул рукой и произнес — нет, выдохнул:

— Это… его… тварь.

Крики стихли, все как один смотрели на Техасца с безграничным, не поддававшимся никакому разумному объяснению презрением.

— Твоя так твоя. — Предводитель сплюнул на мостовую, растер плевок ногой, повернулся и пошел прочь. — Только, — бросил он через плечо, — пусть она больше не шляется по нашему городу.

Толпа начала расходиться. Джо недоуменно пожал плечами. Ураганы страстей не стихают мгновенно — впрочем, как и природные ураганы. К тому же Лакдарол не отличался особой строгостью нравов. Заявление «эта девушка моя» вряд ли смутило бы любого из его жителей — от старика до ребенка. Нет, Техасец буквально всей кожей ощущал, что странная реакция толпы имеет совсем другую причину. Отвращение появилось на всех лицах одновременно — будто он признался, что завтракает грудными младенцами.

Люди расходились поспешно, чуть ли не бегом, словно боясь подхватить какую‑то заразу. Улица быстро пустела. Гибкий как лоза венерианец издевательски крикнул: «Шамбло!» — и исчез за углом. Мысли Техасца устремились в новое русло. Шамбло… Какое‑то французское слово? Странно услышать его здесь! «Мы никогда не оставляем этих тварей в живых», — так вроде бы сказал предводитель. Почти как в Ветхом Завете: «Ворожей не оставляй в живых». Он улыбнулся сходству фраз — и наконец заметил, что девушка уже стоит рядом.

Она поднялась на ноги совершенно бесшумно. Разведчик засунул бластер в кобуру, скользнул взглядом по необычно смуглому лицу, а затем уставился на незнакомку с откровенным любопытством человека, увидевшего существо чуждой породы. Девушка явно не принадлежала к роду людскому. Техасец мгновенно понял это — несмотря на то, что фигура незнакомки была типично женской, а красное платье сидело на ней с непринужденностью, обычно недоступной инопланетянам, пытавшимся одеваться «под человека». Зеленые глаза, вертикально прорезанные узкими кошачьими зрачками, — в них не было ничего человеческого. Их глубина скрывала какую‑то темную мудрость. Джо невольно вздрогнул.

У девушки не было ни бровей, ни ресниц; красный тюрбан туго обвивал вполне человеческую голову. Пальцы — по четыре на руках и ногах — заканчивались острыми, чуть изогнутыми когтями, втягивающимися на манер кошачьих. Девушка облизнула губы тонким розовым язычком, таким же кошачьим, как зеленые глаза и когти, — и заговорила:

— Не… боюсь. Теперь. — Ярко блеснули острые зубки.

— И чего это они за тобой гонялись? — поинтересовался Техасец. — Что ты им такого сделала? Шамбло… Имя твое, что ли?

— Я… не говорю вашим… языком. — Девушка (или кто она там была на самом деле?) спотыкалась на каждом слове.

— А ты попробуй. Постарайся… Хотелось бы знать, почему они тебя преследовали? И что теперь… Останешься на улице, или лучше тебя куда‑нибудь спрятать? Эти ребята, они совсем озверели.

— Я… пойду… с… тобой, — объявила незнакомка.

— Ну ты даешь! — ухмыльнулся Джо. — И кто ты, кстати, такая? На кошку похожа.

— Я — Шамбло.

Преследователи выкрикивали это слово с ненавистью, девушка произнесла его серьезно и даже торжественно.

— А где ты живешь? Ты марсианка?

— Я пришла из… из далеко… из давно… из далекой страны.

— Подожди! Давай разберемся… Так ты не марсианка?

Шамбло гордо выпрямилась. В ее позе было что‑то царственное.

— Марсианка? — презрительно улыбнулась она. — Мой народ… это… это… у вас нет… такого слова.

— А твой язык? Скажи что‑нибудь по‑своему, может, я его знаю.

В глазах Шамбло мелькнула — Джо мог в этом поклясться — легкая ирония.

— Когда‑нибудь… потом… я поговорю с тобой… на своем… языке. Техасец Джо услышал ритмичный хруст щебенки — звук чьих‑то шагов — и решил повременить с ответом. Появившийся из‑за угла марсианин заметно покачивался, от него за милю несло венерианским сегиром. Заметив в глубине арки яркое пятно, житель марсианских пустынь замер на месте и уставился на девушку. Секунды через две в затуманенном мозгу что‑то сработало.

— Шамбло! — Ноги марсианина подгибались и разъезжались, но все же он отважно бросился в атаку. — …Шамбло!

— Иди… куда идешь, — посоветовал Джо, презрительно оттолкнув грязную руку со скрюченными пальцами.

Марсианин попятился.

— Она что, твоя? — прохрипел он. — С чем я тебя и поздравляю.

А затем сплюнул — точь‑в‑точь как предводитель толпы — и пошел дальше, бормоча самые непристойные и кощунственные слова.

В душе Техасца крепло непонятное, неуютное чувство.

— Ну, — сказал он, провожая марсианина взглядом, — если дело обстоит так серьезно, тебе лучше спрятаться. Куда идем?