Аччелерандо - [54]

– Уверена. Вероятность по двадцати наиболее значимым факторам выше нуля целых девяти десятых. – Ее модуль байесового анализа замечает, что точный расчет невозможен, ведь мать еще никогда не ловила ее с одноразовыми телефонами, но… будь что будет. Да и потом, у папы не будет неприятностей, раз он об этом не знает, так ведь?

– Отлично! – Аннет смотрит куда-то в сторону. – Мэнни! Звонок-сюрприз!

На экране появляется папа. Она видит его лицо целиком, и выглядит он моложе, чем в прошлый раз – наверное, перестал носить неуклюжие старинные очки.

– Привет, Эмбер! Ты где там? Мать знает, что ты мне звонишь? – На этом последнем вопросе его голос выдает тревогу.

– Нет, – уверенно отвечает она, – это телефон из пачки хлопьев.

– Уф… Послушай, милая, всегда помни: никогда не звони, если мать может об этом узнать. Иначе она спустит на меня всех своих псов-юристов с ножницами и раскаленными щипцами. Скажет им, будто это я заставил тебя позвонить. Поняла?

– Да, папочка. – Она вздыхает. – Знаешь, почему я звоню?

– Хм! – На секунду он кажется застигнутым врасплох, потом – серьезно кивает. Папа Эмбер нравится: он всегда воспринимает ее слова всерьез. И пусть ей жутко неудобно брать взаймы телефон у одноклассницы или пробивать ходы через мамин сетевой брандмауэр, кусачий не хуже питбуля, игра всегда стоит свеч. – Мои уши в твоем распоряжении. Есть какие-то новости? Как твои дела?

Придется говорить кратко: эти одноразовые телефоны позволяют беседовать лишь в рамках заранее оплаченной суммы, а международный тариф у них просто запредельный, и сигнал окончания разговора может прозвенеть в любую минуту.

– Я хочу вырваться, папа. Я серьезно. Мамуля с каждой неделей становится все более чокнутой: таскает меня по разным церквям, а вчера закатила скандал из-за того, что я разговаривала со своим терминалом. Хочет отвести меня к школьному психологу – а для чего? Я устала ее постоянно слушаться! Не такая уж я и маленькая! Всякий раз, когда я пробиваю брандмауэр, она пытается спустить на меня контекстного ограничителя, из-за него у меня голова болит. Даже думать ясно не выходит! – Совершенно неожиданно для самой себя Эмбер начинает плакать. – Прошу тебя, вытащи меня отсюда!

Изображение отца дрожит, картинка смещается: на экране возникает встревоженная тетя Аннет.

– Ты ведь знаешь, что твой папа ничего не может сделать. Иначе юристы твоей мамы свяжут его по рукам и ногам.

Эмбер шмыгает носом:

– А ты можешь помочь?

– Попробую, – обещает папина подстилка, и на этой ноте телефон подыхает.

Разведывательный дрон «Эрнеста Алого» сбрасывает модуль с инструментами, и тот начинает пятидесятикилометровое контролируемое падение к похожей на картошку скале. На его фоне, как импрессионистская заставка для рабочего экрана безумного космолога, висит огромный прибывающий диск Юпитера. Пьер кусает нижнюю губу, концентрируя разум на управлении модулем.

Эмбер в черном спальном мешке зависает у него над головой, как огромная летучая мышь, рассматривает его стриженные «под горшок» волосы и жилистые руки, лежащие по краям интерактивного рабочего стола. Свобода в это время смены ей – как бальзам на душу. Раб на денек – интереснейший опыт, а заодно и отдых: жизнь на «Эрнесте Алом» настолько заполнена делами, что на бездельничанье времени ни у кого не остается (во всяком случае, пока не будут собраны большие жилые модули «Поселения-1» и пока не раскроется в направлении Земли широкополосная тарелка связи). Они вкладывают все силы в осуществление чрезвычайно сложного плана, разработанного на Земле командой поддержки, дурака валять некогда: проект полагается на беззастенчивую эксплуатацию детского труда – дети расходуют меньше ресурсов. Повзрослев, они станут богачами (но это обстоятельство, впрочем, не останавливает яростные протесты на Земле). Для Эмбер возможность поручить кому-то свою работу в новинку, и она старается не упустить ни единой минуты.

– Эй, подстилка, – лениво интересуется она, – как там твои дела?

– Справляюсь, спасибо, – фыркает Пьер.

Эмбер подмечает, что он все время прячет от нее взгляд. Ему тринадцать – не пора ли начать увлекаться девочками в эти-то золотые годы? Видя, как он тих и сосредоточен, она запускает скрытый агент-зонд разведать его внешние границы. Ни намека на то, что он заметил, но зонд отскакивает, не способный вклиниться в его ментальную защиту.

– Модуль вышел на круизную скорость[74], – неохотно добавляет он, когда двухтонная конструкция из металла, керамики и синтетических алмазов устремляется к поверхности Барни со скоростью 300 км/ч. – И прекрати копаться у меня в мозгах – и без твоих соплей управление на три секунды запаздывает.

– Хочу и копаюсь, мальчик на побегушках. – Эмбер показывает ему язык.

– А если я из-за тебя уроню модуль? – Он обращает к ней серьезный взгляд.

– Ты прикрывай свою задницу, а я уж как-нибудь прикрою свою, – брякает она и тут же заливается густой краской. – Ну ты понял, да?

– Я-то? Я-то – да. – Пьер широко ухмыляется и возвращается к рабочему столу. – Ну а вот насчет тебя я не уверен. На твоем месте я бы следил за языком. Уж больно много ты двусмысленностей выдаешь, и все – сальные и несмешные. Так тебя когда-нибудь примут за взрослую бабу.