Accel World: Тропа алого пламени - [2]

Дело в том, что налог на наследство требовал, чтобы Михая заплатила крупную сумму перед тем, как получить в своё пользование собственность отца. Поэтому они предложили полученное имущество (включая спортивный итальянский мотоцикл) продать, а деньги подержать у себя, пока Михая не вырастет.

Прошло уже пять лет, но Михая всё ещё считала, что они предложили этот вариант из лучших побуждений. Воспитание ещё одной дочери, да ещё и школьницы, дело отнюдь не дешёвое, и Михая сильно удивилась тому, сколько семей предложили ей кров. Но, хотя она и была благодарна им за участие, Михая не хотела жить с людьми, не разделявшими интересы её отца.

По этой причине она не стала сразу соглашаться, вместо этого заявив, что до сих пор не отправилась от похорон отца, и попросила ещё день на то, чтобы справиться с утратой. Дяди и тёти неохотно ретировались в отель в Икебукуро, пообещав вернуться к разговору на следующий вечер.

Однако Михая опередила их. Утром следующего дня она направилась к единственной из сестёр своего отца, ушедшей с похорон незаметно, — к Хими Каору.

Но Михая встретилась со своей тётей, работавшей в кафе-кондитерской в крупном отеле Акасаки, вовсе не потому, что отец завещал ей пойти к ней или что-то в таком духе. Михая пошла нанимать её. Михая рассказала, что собирается превратить доставшееся в наследство от отца кафе в кондитерскую и попросила тётю стать главным кондитером.

Михая понимала, что у её тёти ответственная должность, и что вряд ли она так просто согласится. Изначально Михая намеревалась спросить её три раза и сдаться, услышав три отказа, но тётя в ответ спросила лишь одно:

— Ты собираешься открыть кондитерскую ради меня?

На что Михая ответила:

— Нет, дело не в этом. Кондитерская лавка была мечтой моих родителей, которая умерла вместе с моей матерью вскоре после моего рождения.

Подумав с минуту, тётя сказала: «Хорошо». Вскоре после этого Михая спросила её, как она смогла так быстро принять решение, которое в корне изменило её жизнь, с начала которой не прошло и сорока лет, и тётя с улыбкой объяснила.

Она рассказала, что когда-то отец Михаи попросил её «в случае чего приглядеть за Михаей». На то время он только-только успел жениться на матери Михаи, с которой тётя Каору вместе училась на повара. Ещё задолго до появления Михаи на свет тётя и мать пообещали друг другу, что если кто-то из них откроет кондитерскую лавку, то они обязательно будут помогать заниматься ей вместе.

Так Михая узнала, что именно тётя Каору познакомила её родителей друг с другом.

Как и следовало ожидать, другие тёти и дяди поначалу не согласились с кандидатурой Каору, но дальше словесных возражений дело не пошло. В тот же день они разъехались по своим домам в Сендай и Осаку, а вместо них на пороге дома, расположенного в том же здании, что и кафе, появилась тётя Каору и её дочь, двоюродная сестра Михаи, которая была на два года младше неё. Тогда Михая ещё не подозревала, что эта девочка внесёт в её жизнь вклад не меньший, чем тётя Каору.

Тётя стала заведующей кондитерской лавки, о которой мечтали родители Михаи…

А двоюродная сестра Михаи показала ей мир, который помог ей справиться с горем.

Её звали Хими Акира. На тот момент она училась в четвёртом классе, и из-за коротких волос, шерстяного свитера, строгих штанов и простых очков эту хладнокровную девочку вполне можно было принять за мальчика.

На похороны отца Михаи пришли лишь взрослые, и Акиру она увидела впервые за два года. Для школьниц младших классов два года — это практически вечность, но Акира, как и Михая, оказалась человеком неразговорчивым. Поэтому, даже когда выдавался случай, и они оставались наедине, Михае не удавалось заговорить с ней.

Но Акира следила за ней своими глазами, похожими на глубокие колодцы, и настал день, когда она сделала ей подарок. Но это оказалась не вещь, а программа, с помощью которой душа Михаи смогла вырваться на свободу и найти ключ к ускорению.

Когда Михая впервые посетила тот удивительный мир, сидя возле Акиры на мотоцикле в гараже их дома, она, наконец, расплакалась с такой силой, словно в тот день из неё хлынули все слёзы, что она копила всю жизнь.

С того дня прошло четыре года, но Михая больше не пролила и слезинки ни в реальном мире, ни в Ускоренном.

У неё больше не оставалось времени плакать. Время неслось мимо неё с ужасающей скоростью. Даже когда её сознание ускорялось в тысячу раз, она чувствовала его течение. Поэтому она продолжала двигаться к своей цели настолько быстро, насколько могла. И всё это время она двигалась с изяществом, достойным дикого леопарда.

Глава 2

Вечером в будние дни Михае приходилось готовиться к школе, и лишь в долгожданное субботнее утро она могла поработать на кухне, но уже к полудню она возвращалась за прилавок, вновь переодевшись в одежду официантки.

На самом деле больше всего Михае хотелось научиться печь торты, но её тётя считала, что работа официантом и обслуживание гостей кафе — бесценный опыт для любого кондитера. Поначалу Михае было очень тяжело улыбаться посетителям, но со временем она привыкла и обнаружила, что и работа за стойкой тоже весьма увлекательна. Больше всего ей нравилось смотреть на то, как самые маленькие из их посетителей глядели на угощения горящими глазами, и чувствовать, как в груди от этой картины разливается тепло.