Абвер — «щит и меч» III Рейха - [76]

Когда немецкие и союзные с ними армии начали наступление на Советский Союз, вместе с ними пересекли границу по всему Восточному фронту также и подразделения и части абвера. Двигаясь в боевых порядках передовых танковых частей и штурмовых отрядов, они проникали в приграничные города, а иногда и в крупные войсковые гарнизоны Красной Армии и в советские государственные учреждения. Они захватывали много важных документов. Дальнейшее продвижение немецких войск показало, что первоначальные оценки противника, сделанные абвером-III, недостаточно верны. Если полоса между приграничной зоной и линией Ленинград, Москва, Киев, Одесса считалась не заполненной какими-либо разведывательными службами, то теперь оказалось, что здесь располагалось бесчисленное множество разведывательных и контрразведывательных органов НКВД и Красной Армии.

Однако в те дни на Центральном фронте шли ожесточенные бои с окруженными группировками советских войск под Вязьмой, Уманью и Брянском. И поэтому у абверовских команд не хватало сил и средств для того, чтобы вовремя собрать даже часть тех материалов, которые русские оставляли на командных пунктах, в штабах и государственных учреждениях. Поэтому фронтовой центр III «Ост» спешно сформировал из собственного персонала «зондергруппы», которые высылались вперед на помощь передовым группам и командам. На северном участке фронта фронтовые разведчики сумели захватить очень много ценных документов в немалой степени благодаря содействию бывших эстонских и латышских офицеров разведки их бывших армий.

На юге украинские национал-патриоты с самого начала предоставили себя в распоряжение германской разведки. По некоторым данным, это состоялось даже еще до вторжения германских войск. В борьбе за независимую Украину многие из них проявили себя как честные сотрудники, готовые на любые жертвы. Первое время, когда немецкие войска продвигались в глубь Украины, значительная часть населения приветствовала их как освободителей от большевистского гнета. Однако уже очень скоро действия новых властей, партийных инстанций НСДАП и карательных органов СД полностью омрачили перспективу сотрудничества. СД натравливала одно украинское движение на другое с целью истребить интеллигенцию страны. И сорокамиллионный украинский народ вскоре понял, что лозунг «Украина — украинцам» реализован не будет и что Германии «нужна только плодородная украинская земля, но не украинский народ»[178].

Разведкоманда IV, действовавшая в качестве передовой инстанции абвера-III и имевшая свой командный пункт в Сулеювеке, должна была по окончании Восточной кампании обосноваться в Москве. Но, как известно, до этого дело не дошло. Когда в ноябре 1941 г. возникли первые неудачи и немецкий фронт был отодвинут на рубеж озеро Ильмень — Вязьма — Харьков, команда «Валли-III» стала постоянным оперативным штабом, руководившим тактическим и профессиональным использованием остальных разведывательных команд и групп. Это могло состояться при условии, что этот штаб будет находиться постоянно на одном месте, с которого можно будет устанавливать связь с самыми северными и самыми южными подразделениями и инстанциями с помощью радио, телеграфа и телефона, а в то же время обеспечивать связь с ОКХ и ОКВ. И потому центр фронтовой разведки оставался как бы «полюсом» ее частей и подразделений, где бы они ни находились — под Ленинградом, Сталинградом или на Кавказе. Начальник и фактический организатор фронтового разведцентра III «Ост» полковник Шмальшлегер и его офицеры были всегда в пути, контролируя деятельность групп и обеспечивая необходимое взаимодействие с армиями.

Вместе с неудачами на фронте обозначились и новые задачи для абвера. Командующие в прифронтовых районах постоянно требовали принятия экстренных мер против диверсий, которые все время усиливались. В болотистых и лесистых районах полосы группы армий «Центр», в частности, не проходило и дня, чтобы вооруженные гражданские лица не нападали на отдельные автомашины и мотоциклы офицеров связи. Чтобы своевременно выявлять эти группы диверсантов и успешно бороться с ними, начальники разведки соединений направляли в наиболее угрожаемые районы подчиненные им фронтовые разведгруппы. Они прочесывали местность, находили много документов. За счет тщательной обработки разведматериалов путем их сопоставления и дополнения показаниями агентов штабу «Валли-III» удалось уже через несколько месяцев после начала войны составить довольно ясное и полное представление о советской разведывательной службе. Ее действия во время вторжения немцев поначалу сводились к оборонительной борьбе с немецкой агентурой, а затем, особенно в оккупированных областях, превратились в подготовку к наступлению на тайном фронте. С этой целью советская контрразведка постепенно внедряла в местные немецкие органы местного управления своих агентов, а также стремилась расширять и активизировать уже начавшееся партизанское движение[179]. Поскольку советская политика изначально пресекала всякие попытки внешнего влияния на своих людей, немецкой агентуре сразу стало ясно, что Советы очень хорошо подготовились к борьбе со шпионами и диверсантами. С началом же военных действий бдительность советских людей еще более возросла благодаря усиленной пропаганде о немецких шпионах и диверсантах. В прифронтовых районах под надзором НКВД и при содействии пограничных войск резко усилились достаточно действенные паспортно-контрольные мероприятия для дополнительного обеспечения контршпионажа. Вскоре началась активизация советской агентуры, оставляемой по планам НКВД в тылу немецких войск. В первое время ввиду общей неясности обстановки на фронте задачи этих агентов представлялись весьма неопределенными. Было ясно только, что им вменялось вести разведку всего, что только возможно. Но потом стало очевидным и стремление входить в доверие к немецким органам управления в качестве «лояльных» сотрудников. Это было нетрудно, и прошло совсем немного времени, как в германских органах гражданского управления и в различных службах военных ведомств уже работало множество советских тайных агентов. А спустя три-четыре месяца с начала войны созданные в лесах «опорные пункты» НКВД сумели подготовить и «устроить» на место не только своих агентов, но еще и руководителей и организаторов партизанских отрядов.