Абу Нувас - [2]
А другой учитель — он не помнит его имени, проходя по улице, услышал, как кто-то произносит стихи:
Учитель зарыдал и, прибежав к себе домой, стал рвать на себе бороду и громко плакать. Встревоженные соседи спросили у него: «Что с тобой, почему ты плачешь?» И учитель ответил им: «Как же мне не плакать, ведь Суад ушла, и мне её не найти!»
Вот какие эти учителя, чего же ждать от них? Эти мысли немного утешают Хасана. Наконец урок кончился, можно идти домой. Мальчики с шумом выбегают из мечети.
После сравнительно прохладного полумрака палящее полуденное солнце заставляет закрыть глаза. От раскалённых стен струятся потоки воздуха, и, змеясь, поднимаются к небу. Улицы Ахваза пустынны, купцы заперли свои лавки и отдыхают, носильщики и лодочники растянулись на земле, узорчатые листья финиковых пальм отбрасывают причудливые тени. Но прохлады нет, даже вода арыков, текущих вдоль улиц, кажется, кипит на солнце.
Только в винных лавках, рассеянных по прибрежной улице, шумно, как всегда. А ближе к рынку всегда можно увидеть медленно и гордо бредущих верблюдов. Одни навьючены разным товаром, на седле других сидят кочевники. Мерно качаются вьюки, колышутся между горбами паланкины — деревянные люльки, поверх которых накинута полосатая грубая ткань. В паланкинах сидят женщины и дети кочевников.
Хасан любит бедуинов, его привлекает и их гордое спокойствие, и безудержный гнев, и остроумие. Самое интересное зрелище — перебранка бедуина с покупателями, которые останавливаются у товаров, привезённых кочевниками на продажу — верблюжьим молоком, сыром, войлоком и диким мёдом. А как ловко они складывают стихи! Вот и сейчас толпа окружила высокого измождённого степняка, который торгуется с горожанином. На кочевнике изодранный шерстяной плащ, грубые сандалии, голова покрыта платком. Подняв высохшие и тёмные, как головешки, опалённые солнцем и ветром руки, бедуин восклицает:
— О сидящий в доме, о цепляющийся за подол своей жены, о ты, лицо которого подобно круглой миске, знаешь ли ты, что сказал доблестный воин, покровитель бедняков и нищих Урва ибн аль-Вард? Когда такой, как ты, стал упрекать его в худобе и бедности, он ответил:
Ты хочешь получить это молоко, собранное медовым выменем моей благородной верблюдицы, даром? Нет, клянусь Тем, в Чьей руке моя жизнь, я отдам его не меньше, чем за пять дирхемов бурдюк!
Зрители хохочут, поощряя бедуина возгласами, а он, опершись на свой пастушеский посох, по обычаю бедуинских поэтов, продолжает свою речь. Наконец он сторговался с купцом, они бьют по рукам, сделка состоялась, а Хасан бредёт дальше. Вот и их дом, окружённый высокой стеной. Хасан берёт в руки тяжёлый дверной молоток и изо всей силы стучит.
Дверь открывает сосед. Войдя, Хасан слышит необычный шум. Во дворе какие-то посторонние люди, из дома доносятся вопли и причитания. Когда мальчик, удивлённый необычным шумом, подбегает к дверям дома, навстречу ему выходит лекарь, чья лавка помещается на соседней улице. Едва не сбив его с ног, Хасан вбегает в дом.
Отец, всегда жизнерадостный и весёлый, лежит на кровати. Его глаза закрыты, на полу стоит наполненный густой красной жидкостью таз, видно, лекарь только что пускал отцу кровь. Из задней половины дома доносятся рыдания женщин — матери, сестёр и соседок. У постели отца сидит его друг — стражник Али. Он родом из Дамаска, как и отец.
— Что случилось с отцом? — спрашивает его Хасан.
— Аллах милостив. Твой отец, как обычно, стоял на своём посту. К утру он стал жаловаться на головную боль, я проводил его домой и привёл лекаря, чтобы тот пустил ему кровь. Но ему стало хуже после кровопускания. — Помолчав немного, Али говорит: — Аллах милостив, он не оставит вас сиротами.
Отец стонет. Хасан бросается к нему и подносит к губам чашку с водой, смешанной с лимонным соком. Но вода проливается на постель, отец не может поднять голову, и глаза его по-прежнему закрыты. Наступает вечер. Али ушёл, у постели сидят мать Хасана, его сёстры и младший брат.
Потом приходит ночь. Какая страшная ночь! Хасан никогда не забудет её. Отец мечется в жару и бормочет непонятные слова, лицо его покраснело, он совсем не похож на себя. Мать шепчет молитвы, потом, закутавшись в покрывало, выбегает из дому.
Она приводит с собой старуху, знающую древние молитвы магов-огнепоклонников, ведь мать Хасана — из древнего персидского рода. Может быть, поможет священный огонь? Старуха приносит с собой пахучие травы, разводит огонь в медном котелке и бросает в него травы. Они вспыхивают, к потолку взлетает сноп искр, языки огня извиваются, бросая причудливые тени, старухина тень растёт, и она кажется сказочной великаншей, злым духом, покинувшим пустыню; она бормочет непонятные заклинания, наклоняясь к огню.
Наконец наступает утро. Усталые дети заснули, мать подошла к больному и положила ладонь ему на лоб.
В основу романов Владимира Ларионовича Якимова положен исторический материал, мало известный широкой публике. Роман «За рубежом и на Москве», публикуемый в данном томе, повествует об установлении царём Алексеем Михайловичем связей с зарубежными странами. С середины XVII века при дворе Тишайшего всё сильнее и смелее проявляется тяга к европейской культуре. Понимая необходимость выхода России из духовной изоляции, государь и его ближайшие сподвижники организуют ряд посольских экспедиций в страны Европы, прививают новшества на российской почве.
Владимир Войнович начал свою литературную деятельность как поэт. В содружестве с разными композиторами он написал много песен. Среди них — широко известные «Комсомольцы двадцатого года» и «Я верю, друзья…», ставшая гимном советских космонавтов. В 1961 году писатель опубликовал первую повесть — «Мы здесь живем». Затем вышли повести «Хочу быть честным» и «Два товарища». Пьесы, написанные по этим повестям, поставлены многими театрами страны. «Степень доверия» — первая историческая повесть Войновича.
«Преследовать безостановочно одну и ту же цель – в этом тайна успеха. А что такое успех? Мне кажется, он не в аплодисментах толпы, а скорее в том удовлетворении, которое получаешь от приближения к совершенству. Когда-то я думала, что успех – это счастье. Я ошибалась. Счастье – мотылек, который чарует на миг и улетает». Невероятная история величайшей балерины Анны Павловой в новом романе от автора бестселлеров «Княгиня Ольга» и «Последняя любовь Екатерины Великой»! С тех самых пор, как маленькая Анна затаив дыхание впервые смотрела «Спящую красавицу», увлечение театром стало для будущей величайшей балерины смыслом жизни, началом восхождения на вершину мировой славы.
Главные герои романа – К. Маркс и Ф. Энгельс – появляются перед читателем в напряженные дни революции 1848 – 1849 годов. Мы видим великих революционеров на всем протяжении их жизни: за письменным столом и на баррикадах, в редакционных кабинетах, в беседах с друзьями и в идейных спорах с противниками, в заботах о текущем дне и в размышлениях о будущем человечества – и всегда они остаются людьми большой души, глубокого ума, ярких, своеобразных характеров, людьми мысли, принципа, чести.Публикации автора о Марксе и Энгельсе: – отдельные рассказы в периодической печати (с 1959); – «Ничего, кроме всей жизни» (1971, 1975); – «Его назовут генералом» (1978); – «Эоловы арфы» (1982, 1983, 1986); – «Я все еще влюблен» (1987).
Когда-то своим актерским талантом и красотой Вивьен покорила Голливуд. В лице очаровательного Джио Моретти она обрела любовь, после чего пара переехала в старинное родовое поместье. Сказка, о которой мечтает каждая женщина, стала явью. Но те дни канули в прошлое, блеск славы потускнел, а пламя любви угасло… Страшное событие, произошедшее в замке, разрушило счастье Вивьен. Теперь она живет в одиночестве в старинном особняке Барбароссы, храня его секреты. Но в жизни героини появляется молодая горничная Люси.
Генезис «интеллигентской» русофобии Б. Садовской попытался раскрыть в обращенной к эпохе императора Николая I повести «Кровавая звезда», масштабной по содержанию и поставленным вопросам. Повесть эту можно воспринимать в качестве своеобразного пролога к «Шестому часу»; впрочем, она, может быть, и написана как раз с этой целью. Кровавая звезда здесь — «темно-красный пятиугольник» (который после 1917 года большевики сделают своей государственной эмблемой), символ масонских кругов, по сути своей — такова концепция автора — антирусских, антиправославных, антимонархических. В «Кровавой звезде» рассказывается, как идеологам русофобии (иностранцам! — такой акцент важен для автора) удалось вовлечь в свои сети цесаревича Александра, будущего императора-освободителя Александра II.