Абсолютное оружие - [24]

«Щу-ух… щу-ух…» – с небольшим интервалом Лопата, захвативший ПЗРК, выпустил по ракете во вражеские «КамАЗы». Те поочередно рванули с оглушительным грохотом. В воздух взмыло множество фрагментов тел. (Очевидно, там, за «КамАЗами», и скрывалась б́ольшая часть нападавших.)

Т-р-р… т-р-р… т-р-р… п-ф-ф… п-ф-ф… Т-р-р-р… т-р-р… П-ф-ф… Т-р-р… П-ф-ф… – продолжали «работать» логачевцы.

Огонь противника постепенно сошел на нет.

– Перекличка. Доложить состояние! – прошептал я в прибор связи.

– Негр цел… Кот цел… Барин цел… Лопата цел… – отозвались четверо головорезов.

– Ранен в левое плечо! – хладнокровно сообщил Филин. – Кровотечение остановлено.

– Как твой подопечный? – поинтересовался я.

– Жив. Только обосрался от избытка чувств.

– Ты оставайся на месте, сторожи «языка», – приказал я. – Лопата, контролируй окна. Остальные вместе со мной на проческу окрестностей. Нормативное время – десять минут. Рассредоточиться, друг другу не мешать. Связь в экстренных случаях или по моей команде «Сбор!». Начали!

Положив прибор в карман, я с «валом» на изготовку скользнул в тот из уцелевших домов, откуда недавно велся наиболее плотный огонь. Подъездные двери в «хрущебе» отсутствовали. (Видать, кому-то понадобились.) С нее вообще посдирали все что возможно, оставив лишь остов с перекрытиями. Зайдя в первый провал, я едва не споткнулся о труп с размозженным черепом. Он лежал ничком, выбросив перед собой руки с зэковскими татуировками на пальцах. Рядом валялся «вал» с глушителем. «Не иначе одноразовый, уколотый „Х-18-БИ“,» – мысленно отметил я, перешагнул через мертвеца и по выщербленным ступеням поднялся на второй этаж. Из левой по ходу квартиры доносились болезненные стоны. Следующий засадник (с аналогичными наколками) был еще жив. Он неловко привалился к стене и скользкими от крови руками пытался запихнуть обратно в живот выпадающие оттуда потроха. На глазах боевика блестели слезы.

– Помоги… начальник… Добей! – завидев меня, взмолился он. – Мочи… нет… больше терпеть!

– Тебя завербовали в зоне или на свободе? – осведомился я.

– В зоне… УДО[46]… обещали… По хо…датай…ству… ФСБ! – лицо уголовника исказилось. В уголках рта запузырилась розовая пена.

– Где вас готовили? – не отставал я.

– Хрен… их… знает!.. В авто…заке везли. До-о-о-бей!!!

– Хорошо! – кивнул я. – Но сперва скажи: как зовут начальника тренировочного лагеря?

– Не знаю… Мы… называли… его… господин… полковник. Инструк…торов… тоже… по званиям… Ты обещал!!!

– Помню! – Я повел стволом «вала». Бесшумная очередь снесла умирающему голову.

– Отправляйся, куда заслужил, – проворчал я и… вдруг спиной почувствовал опасность.

Уйти кульбитом в сторону не позволяло тесное пространство «хрущебной» комнатушки. Поэтому я с силой ударил пяткой назад и тут же резко развернулся. Нападавший с занесенным прикладом «АКМБ» (очевидно, все патроны расстрелял. – Д.К.) отлетел назад и треснулся бритой башкой о край дверного проема.

– Трам-тарарам! – грязно выругался он, отбросил автомат, выхватил финку и прорычал: – Слабо на перышках, фраерок?

Тр-р-р-р-р-щелк! – ответил за меня «вал». Длинная очередь перерезала одноразового пополам, а магазин опустел. «Слабо не слабо… некогда с тобой возиться, чмо помойное!» – Нащупывая в карманах запасной, я направился обратно к лестнице.

Х-хлоп! – звучно донеслось с третьего этажа. Позабыв об осторожности (и о магазине), я галопом понесся туда, ворвался в квартиру без дверей и в б́ольшей из комнат увидел снайпера. Он уже успел поменять позицию и вновь выцеливал кого-то из окна.

– Н-на! – в длинном прыжке я саданул в широкую спину каблуками ботинок. Попал удачно, в позвоночник. Послышался громкий хруст. Выронив наружу винтовку, снайпер неестественно изогнулся, рухнул на грязный линолеум и, выпучив глаза, захлопал онемевшим ртом.

Т-р-р… – поменяв магазин, прекратил я его страдания и достал прибор связи. – Филин, Лопата, отзовитесь! Как у вас дела?

– Нормально. Минус четыре, – ответил Лопата.

– Минус два. А Обернихин скопытился минуту назад! – мрачно доложил Филин.

– Снайпер? – догадался я.

– Он самый… Это вы прикончили гада?

– По винтовке понял? – в свою очередь спросил я.

– По ней, – голос логачевца стал еще мрачнее.

– Прикончить-то прикончил, да слишком поздно! – вздохнул я. – Ладно, до связи…

Нажав «сброс», я на рысях обследовал четвертый и пятый этажи. Кроме нескольких трупов одноразовых, никого не обнаружил и, взглянув на часы, подал команду «Сбор!»…

Четверо головорезов, включая раненого Филина, собрались за той самой грудой обломков, возле которой я выпрыгнул из обреченного «Шевроле». Барин задерживался в пути, о чем прилежно сообщил по прибору.

– Минус три… Минус пять… – по очереди отчеканили Негр с Котом.

– Минус четыре… – повторил Лопата.

Филин молча указал на бывшего «языка», коего притащил с собой за ногу. Бронебойная пуля угодила Обернихину в черепной шов и в буквальном смысле вышибла из него мозги. Кроме того, от ветерана «А.О.» крепко воняло свежим дерьмом.

– Здесь оставим! – вынес вердикт я. – Он нам теперь без надобности. Особенно в таком виде!

Наконец подошел Барин с мертвым телом за плечами.