Абсолютно ненормально - [35]
Думаю, из-за многократного повторения слова «гипотенуза» большая часть класса погружается в состояние невероятной скуки, которая развеивается только шуточками над кем-то. Конечно, этот кто-то – я, из-за моих бесстыдных сексуальных пристрастий и, как правило, веселого нрава; и теперь приходится терпеть все их грубые шуточки. Например, у меня появилось новое прозвище – Герпес МакСыпь. Школьники в наши дни не очень-то изобретательны.
Как правило, я спокойно отношусь к шуткам надо мной. Трудно удержаться в повороте, если вы сильно разогнались и потеряли управление, поэтому я вчера подписала свою домашнюю работу «Г. МакС.» и тут же забыла об этом. Неудивительно, что мистер Вонг, раздавая нам проверенные работы, хмурится и спрашивает:
– Кто такой Г. МакС.? У нас новый ученик?
Класс взрывается хохотом. Может, я больная, но мне нравится смеяться. Комик во мне готов бросить свою гордость под автобус, если из-за этого кто-то захихикает.
Но мистер Вонг не дает отвертеться от объяснений и настаивает, чтобы я рассказала, что означают эти инициалы. Он из тех учителей, которые воображают, что у них приятельские отношения с учениками. Это вовсе не так. Крутым парнем его не назовешь.
– Сэр, – говорит Аджита, как всегда приходя мне на помощь, – я считаю, что это намек на болезни, передаваемые половым путем, которыми якобы заразилась моя подруга согласно блогу «Иззи О’Нилл – шлюха мирового класса». Вся информация из анонимных источников. Сделать для вас сноску или оформить ссылку в библиографический список?
Даже я не удерживаюсь от хихиканья. Люди вокруг меня просто валятся под столы, как будто сейчас умрут от смеха, а мистер Вонг изо всех сил старается сохранить на лице ухмылку в стиле «Я с вами, друзья», хотя видно, что ему до усрачки противно.
А знаешь, кто единственный выглядит так, словно ему под нос подсунули тухлую рыбу? Дэнни. Он с пренебрежением смотрит на меня, стиснув зубы.
И от этого я снова чувствую себя грязью.
13:04
В обед все шутки крутятся вокруг скамейки в саду. Ну, ты же помнишь ту фотографию, на которой я занимаюсь сексом именно на скамейке в саду. Целый ассортимент шуток о стертых коленках.
Мы в столовой, где удивительно тихо, потому что девятиклассники отправились на экскурсию на какое-то предприятие. Сегодня на обед спагетти и фрикадельки, но повара, видимо, забыли о том, что народу будет меньше, поэтому все, кто пришел, набрали огромные порции.
Парень, вроде бы из школьной команды бега по пересеченной местности (понятно, что он психопат; кто в здравом уме побежит куда-то, только если ему не приставили пистолет к голове?), подходит к скамейке, на которой сидим мы с Аджитой. Она размышляет о достоинствах и недостатках нашей нелепой двухпартийной политической системы, поэтому не очень рада, когда ее перебивают.
– Эй, Иззи, – говорит бегун-психопат с вызывающей тошноту усмешкой и странным, притворно-озабоченным, выражением на лице. – С тобой всё в порядке? Может, сбегать к медсестре за аптечкой?
Я вздыхаю.
– Хорошо, давай я тебе подыграю. Зачем мне аптечка?
– Ну, – говорит он взволнованно, потому что у него появилась возможность закончить шутку, – чтобы обработать ссадины, которые появятся у тебя на коленях, пока ты будешь скользить назад и вперед на этой скамье. Назад. И вперед. И…
– Да, да, конечно. Спасибо, – говорит Аджита, делая глоток сока «Капри-Сан». [В этот раз это именно «Капри-Сан». Даже Аджита не пьет пиво в школе. Впрочем, всё еще впереди.] – До свидания.
Он удаляется, по пути ударяясь кулаками со своими друзьями-психопатами из команды бега по пересеченной местности.
Аджита допивает сок и сминает коробочку.
– Эй, я кое-что сделала для тебя.
Она бросает коробочку в мусорный бак на расстоянии, но промахивается, а затем начинает копаться в своем рюкзаке, пока с торжествующим видом не вытаскивает глянцевую карточку.
Это распечатанное фото с садовой скамейкой, но она превратила ее в произведение искусства! Думаю, она применила какой-то из фильтров в «Фотошопе», отчего изображение стало напоминать витраж. Но все же это смешно и в стиле Аджиты.
Я сжимаю ее руку.
– Спасибо. За… ну ты знаешь.
За поддержку. За то, что заставляешь смеяться. Что позволяешь почувствовать, будто я смогу пережить это испытание, хотя я слишком горда, чтобы просить о помощи.
Она прижимает меня к себе.
– Знаю. Пожалуйста.
16:23
Девушка, которая вроде бы ходит со мной на математику, направляется ко мне на перемене перед последним уроком. Она на инвалидном кресле, с мышино-каштановыми волосами и в маленьких круглых очках. По-моему, ее зовут Мэг.
– Иззи?
Я изо всех сил стараюсь сохранить невозмутимый вид, потому что процентов на девяносто пять уверена, что она будет издеваться надо мной.
– Эмм, я…
– Если ты собираешься выдать мне очередную шутку о скамейке в саду, постарайся сделать это побыстрее, а то я опаздываю на географию, и, господь не даст соврать, всё, что занимает сейчас мои мысли, – это скальные породы. А последний урок закончился на невероятно интересном моменте, как в фильме «Скалолаз». [Понимаешь? Скалолаз! Скальные образования! Стоит объяснять только лучшие шутки.]
Елена Касаткина — современный российский писатель. Сюжеты её историй изложены лёгким и доступным для читателя языком. Именно эта особенность делает книги столь популярными среди людей всех возрастов, независимо от их мировоззрения. Книги полны иронии и оптимизма. Оставляют после прочтения приятное послевкусие. В данной книге собраны рассказы, повествующие о жизни автора. Грустное и смешное, обычное и фантастическое — всё то, что случается с нами каждый день.
Кира ворует деньги из кассы банка на покупку живого верблюда. Во время нервного срыва, дома раздевается и выходит на лестничную площадку. За ней подглядывает в глазок соседка по кличке Бабка Танцующая Чума. Они знакомятся. Кира принимает решение о побеге, Чума бежит за ней. На каждом этаже им приходится вместе преодолевать препятствия. И как награда, большая любовь и личное счастье. Эта история о том, что в мире много удивительного, а все светлые мечты сбываются. Все герои из реальной жизни.
Эта история — серия эпизодов из будничной жизни одного непростого шофёра такси. Он соглашается на любой заказ, берёт совершенно символическую плату и не чурается никого из тех, кто садится к нему в машину. Взамен он только слушает их истории, которые, независимо от содержания и собеседника, ему всегда интересны. Зато выбор финала поездки всегда остаётся за самим шофёром. И не удивительно, ведь он не просто безымянный водитель. Он — сын Эреба.
Рассказы повествуют о жизни рабочих, крестьян и трудовой интеллигенции. Герои болгарского писателя восстают против всяческой лжи и несправедливости, ратуют за нравственную чистоту и прочность устоев социалистического общества.
Школьники отправляются на летнюю отработку, так это называлось в конце 70-х, начале 80-х, о ужас, уже прошлого века. Но вместо картошки, прополки и прочих сельских радостей попадают на розовые плантации, сбор цветков, которые станут розовым маслом. В этом антураже и происходит, такое, для каждого поколения неизбежное — первый поцелуй, танцы, влюбленности. Такое, казалось бы, одинаковое для всех, но все же всякий раз и для каждого в чем-то уникальное.
С Вивиан Картер хватит! Ее достало, что все в школе их маленького городка считают, что мальчишкам из футбольной команды позволено все. Она больше не хочет мириться с сексистскими шутками и домогательствами в коридорах. Но больше всего ей надоело подчиняться глупым и бессмысленным правилам. Вдохновившись бунтарской юностью своей мамы, Вивиан создает феминистские брошюры и анонимно распространяет их среди учеников школы. То, что задумывалось просто как способ выпустить пар, неожиданно находит отклик у многих девчонок в школе.