Абатта - [126]

– В атаку, Стая! – гаркнул Киран. – Покажем, что рано нам еще умирать!

Хари-Шари не обманул: он действительно помог. Атака оказалась неожиданной. Когда всадники на порядком измученных конях наскочили на войско Хуга, ни один монстр не пошевелил ухом. И только когда пролилась кровь, ошеломленные внезапным нападением люди и звери смогли оказать сопротивление.

А Хари-Шари медленно, никем не замеченный, двигался прямо к Хугу.

…Троица кхае уже вступила в бой, когда послышалось ржание коней и отборная радорийская ругань. Сначала Каэхон, увлеченный процессом выживания, подумал, что все стало совсем плохо. Но потом с огромным удивлением узнал ауру Кирана, Иниго, Роберта – в общем, всех Волчьих голов. Но, несмотря на неожиданную подмогу, ситуация менялась не в пользу кхае: Хуг дураком, к всеобщему сожалению, не был. Он вовремя убрался подальше от опасной троицы, что решила тягаться силами с целой армией, и поспешил к алтарю. Стая же была слишком далеко: для нее противников еще хватало.

– Он уходит, – зло бросил Каэхон.

– К алтарю идет, – отмахнулся Мурре саблей и тут же перед кем-то извинился: – Прости, это ухо было отрезано по чистой случайности, я метил в сердце!

Если бы было время, слепой кхае обязательно тяжело вздохнул бы и сообщил небесам о том, как «повезло» его народу с демиургом. Но времени не оставалось. Надо не просто выживать, а продвигаться к алтарю. В этом сильно помогали стихийные фиолетовоглазые маги. Теперь, когда Хуг отдалился, их волшебство усилилось, стало куда более стабильным. Случайные ожоги больше не грозили друзьям, зато стали более вероятными для врагов.

С трудом отразив удар какого-то здоровяка и почти тут же уклонившись от прыгнувшей на него кошки, Каэхон, шумно выдохнув, поинтересовался у Мурре:

– А что будет, если тебя сейчас убьют?

Этот вопрос на самом деле интересовал слепого кхае. Все-таки слишком легко демиург ввязался в бой, не излучая при этом ни капли страха – одно веселье. Даже, по сути, упоения битвой почти не было заметно!

– Мое тело умрет, – безмятежно ответил бог, запрыгнув на одного из двухголовых медведей. Зверь был очень не рад внезапному наезднику и, разумеется, тут же попытался его скинуть. Это у него получилось: Мурре полетел прямо на злую кошку, уже раскрывшую пасть в предвкушении обеда. – А вам придется забыть о своем боге месяца на три! – добавил демиург и быстрым, мощным движением бросил в пасть монстру одну из сабель.

Сталь кошка переварить не смогла: бросок был слишком стремителен.

– Тхай! – ругнулся Каэхон. – И ты так рискуешь ради развлечения?!

Внезапно последняя оставшаяся сабля пролетела мимо уха слепого кхае. Тот вздрогнул, а потом понял, что, пребывая в шоке от выходок своего бога, стал слишком невнимателен. Позади него валялся человек с клинком в глазнице.

– Меньше болтай: из-за тебя мне теперь придется пользоваться не пойми чем, – усмехнулся Мурре, быстро подняв с одного из павших тел меч. Клинок пригодился сразу же: монстры были не в меру ретивы. – Кажется, все идет немного не по плану: нас попросту отрезали. Хуг идет к алтарю. О, – вдруг присвистнул демиург. – Каэхе, ничего не замечаешь?

– Нет, – коротко ответил кхае.

Все его силы уходили на сохранение жизни. Тайсама чувствовала себя не лучше. Дым уже развеялся, полезные склянки подходили к концу: воительница начала их беречь. Кхае благодарили магическую поддержку: без волшебного огня и ветра им бы пришлось куда хуже.

– А зря не замечаешь, – сообщил демиург. – Быстрее! Теперь действительно нужно пробиться.

Каэхон почувствовал тревогу. Отвлекшись, он чуть не попрощался с жизнью: лишь копье Тайсамы спасло его в этот раз. Битва была жаркой: с одной стороны бушевал огонь и завывал дикий ветер, с другой – изображала из себя мельницу возлюбленная жена, с третьей наступало пополнение врагов. А тут еще и собственный демиург решил окончательно сбить его с ритма. В тот миг жизнь показалась слепому кхае абсолютно несправедливой штукой. Но почувствовать неладное Каэхон успел – нечто похожее на ауру бога, смутно знакомую по Абатте.

– Это Хари-Шари, – сообщил Мурре, немного разочарованный в своем далеком потомке. – Точнее, это бог Обмана в теле нашей старой знакомой.

– Ресса, – понял наконец Каэхон.

К его удивлению, внезапно образовалась свободная секунда: постарались огненные кхае.

– Почему молчит Чегге? – опершись на копье, спросила Тайсама. Девушка тяжело дышала: даже с ее подготовкой такой бой был слишком выматывающим.

– Хороший вопрос, – кивнул Мурре. – Потому что пора. Чегге!

Хоть крикнул он и не очень громко, старый фиолетовоглазый его услышал. Позволить себе не услышать своего бога этот опытный кхае просто не мог. И как только слова Мурре донеслись до ушей Чегге, тут же земля пошла волнами, захлестывая неприятелей, ломая им кости. Каэхон вознес хвалу судьбе, что не может видеть этого: судя по эмоциям Тайсамы, зрелище было не самым приятным. К тому, что ощущали жертвы чудовищной магии, слепой старался не прислушиваться.

– Вот ради этого он и молчал, – сообщил демиург. – Мы предвидели, что Хари-Шари тоже захочет присоединиться к этому празднику. Вперед: нам проложили отличный коридор!