А в чаше – яд - [48]

Стражники услышали шаги еще до того, как Павлос показался в неверном свете факела. Подтянулись, взяли на изготовку копья. Но, увидев, что это парень, один, да еще и изрядно пьяный, отставили копья к стене.

– Эй, иди отсюда, здесь таверн нет. Разворачивайся!

Павлос остановился, пьяно щурясь на них. Поднял руку, в которой был зажат ворот длинной женской туники. И пьяным басом взвыл:

– Агафья где?! Невеста моя, Агафья.

– Э, да ты не просто пьяный, ты еще и дурной. Кто невесту ночью ищет, да еще и во дворце? – крикнул стражник постарше. – Ступай домой, проспись. Придет твоя невеста.

– Это ее одежда. Куда она без туники ушла, а? С кем? – в голосе у Павлоса послышались пьяные слезы.

Мысль, что девица гуляет где-то без туники, видать, позабавила стражников.

– Ха, да ты не волнуйся, коли сюда придет, мы о ней позаботимся, – хохотнул молодой воин, едва старше самого Павлоса. – Обогреем.

– Поза… позаботитесь? А туника как же? – Павлос пьяно переступал и покачивался. – Я вот вам ее тунику тогда и оставлю.

Он подбирался все ближе к факелу, закрепленному на стене. Охрана продолжала веселиться и отпускать непотребные шутки, рассказывая, как именно они позаботятся о голой невесте его. Нина нащупала плечо Галактиона, сжала. Тот пригнулся, готовясь бежать.

А Павлос очередной раз покачнулся, будучи уже почти под самым факелом. Он пьяно взмахнул руками, длинная туника подлетела и опустилась на огонь, погасив его. Все вокруг погрузилось во тьму.

У ворот поднялся гвалт, охрана поминала нечистого, желала Павлосу множество несчастий, а заодно и невесте его. Тот жалобно что-то отвечал, просил простить, клялся, что сам свою невесту им приведет в каком бы виде она ни была. Пусть объяснят ей, что не следует так с женихом обходиться. Потом зазвенел монетами, пытаясь уладить дело миром.

Как только факел погас, Галактион схватил Нину за руку и потащил за собой. Акация, которую аптекарша так любила за нежный аромат и полезные свойства, превратилась в злейшего врага. Цеплялась за одежду, хлестала по лицу, протягивала низко сучья, норовя свалить бедную аптекаршу с ног. Пока добирались до стены, Нина безмолвно молилась за Павлоса, сжав зубы, чтобы не вскрикнуть, когда очередная ветка срывала платок и дергала растрепавшиеся кудри. Галактион как будто и не замечал этой вражды, змеей скользя между стволами. Добравшись до стены, он остановился, прислушиваясь. Видать, тоже беспокоился за Павлоса. От ворот доносились обрывки разговоров, тянуло запахом горелого, но вроде большого шума не было.

Стена здесь была частично обрушена. Из-за густых зарослей с обеих сторон да кипарисов это было незаметно. Мальчик показал на обломки камней под стеной.

– Мы здесь пройдем. Тут стену после землетрясения так и не починили. Стража сюда не ходит. Перелезть легко. А там через кухни проберемся – по подземной галерее. По ней раньше со стороны моря доставляли рыбу сразу в поварни, чтобы запахами неподобающими императорскую семью не тревожить. А потом проход обрушился в том месте, где к морю выходил. Новый еще не построили.

– А Василия-то мы где найдем?

– Он, скорее всего, у наследника. В пристройке, что примыкает к палатам императрицы. Сейчас об этом думать рано – надо через стену перелезть сперва. Двигайся точно за мной, не разгибайся. Тут многие камни качаются, если ноги переломаешь, дворцового лекаря звать не будем.

Мальчик легко вскочил на ближайший валун и пополз наверх. Нина, перекрестившись и, в который раз уже подумав, как хорошо, что никто ее в таком непочтенном положении не увидит, полезла за ним. Пробираться по камням ей не впервой. Когда в горы уходили они с Анастасом за ладанником да за миртом, она научилась чувствовать, где камень ненадежен, как правильно ногу ставить, чтобы не соскользнула. Сума мешала, но Нина подвязала ее повыше, чтобы локтем придержать было можно.

Перебрались они через стену без особых приключений. Мальчик снова молча потянул Нину за собой. Пригнувшись, они прошли вдоль каменной кладки, скрытые кедрами и розовыми кустами. Галактион, выпустив Нинину руку, сделал шаг вперед и вдруг исчез. Аптекарша резко остановилась, перепугавшись, опустилась на колени. От земли исходил запах влажного дерева и соли. Нащупав край ямы, она прошептала:

– Галактион, ты куда пропал?

Из ямы высунулась рука, похлопала по земле, нащупала пальцы Нины. Та послушно придвинулась к краю. В темноте подземного хода едва белело его лицо, блеснули глаза:

– Сюда прыгай.

Нина села на край, спустила ноги и, перекрестившись, спрыгнула.

Галерея была здесь достаточно высокой, чтобы можно было пройти, лишь слегка пригнувшись. Галактион опять взял ее за руку и потянул вглубь. Потемневшие деревянные колонны поддерживали своды, запах гниения подсказывал, что галереей уже давно не пользовались.

Нина, порывшись в суме, нащупала кресало и тонкую лучинку. Света она давала мало, идти все равно приходилось медленно, придерживаясь за влажные холодные камни стены. Галактион вскоре и вовсе остановился, Нина в темноте налетела на него и чуть не упала.

– Что случилось? – прошептала она.

– Там кто-то есть. Слышишь?