А счастье пахнет лавандой! - [104]

— Как прошло свидание? — лукаво спросил он, когда все собрались в кухне в ожидании, пока закипит чайник.

— О, ну ты же знаешь. Свидание — оно и есть свидание. — Выражение лица Иви ни в коей мере не соответствовало ее словам.

— Пицца была нормальная, — высказался Аден.

— Хорошо прокатились на лодке.

— Во время пикника все было очень вкусно, — улыбнулся Аден.

— А как же обнимания и поцелуи? — взревел Бинг.

— А вот так, раз уж ты спросил. — Аден кинулся к Иви и крепко ее поцеловал.

— Я думал, ты скажешь, что он был нерешителен.

— Он спокоен, — сказала Иви умиротворенно.

Она направилась в свою комнату. Бинг последовал за ней с выражением озабоченности на лице.

— Мне кажется, это судьба, — говорил он. — Я хочу сказать, никаких проблем. Никаких препятствий. Никаких мрачных тайн. Понимаю, рано делать выводы, но ты выглядишь… — Он внимательно присмотрелся к ней. — Ты выглядишь счастливой, девочка.

— Думаю, так оно и есть. — Она постаралась прислушаться к себе. Да. Я чертовски счастлива!

— Смотри теперь не подкачай. — Бинг обнял ее так, что косточки захрустели.

— Как трогательно ты в меня веришь. — Иви вдруг застыла и начала втягивать носом воздух. — Ты чувствуешь запах? Сумка Белл! Прямо как пару дней назад, — усмехнулась она. — Я могу утверждать, что Белл одобряет Адена. — Она похлопала Бинга по боку. — Теперь я уверена.

— Ну надо же, — проговорил Бинг.

Сидя близко друг к другу, как котята на календарях, Иви и Аден забыли про чай и внимательно прислушивались друг к другу. Дверь гостиной скрипнула, и вошел Бинг, свежий после душа, с крошечным полотенцем, прикрывавшим лишь самое необходимое. Он заглянул в кухню и сказал:

— Знаю, вам сейчас не до меня, но мне необходимо кое-чем с вами поделиться, так как я в некотором роде нервничаю. Иви, вчера я выбросил Беллину сумку. Вот и все. Спокойной ночи. — Бинг удалился.

— Что это значит? — спросил Аден.

Иви, которая совсем не нервничала, проговорила:

— Он хотел сказать, что ты одобрен на высшем уровне.

26

Существовали вещи, в которых Бриджит могла быть очень даже полезна, как-то: присмотр за детьми, советы в вопросах католической веры, узколобые обвинения и решение проблемы с чемоданами. Иви дожила до двадцатисемилетнего возраста, не научившись всем этим нужным вещам и не купив за всю жизнь ни одного приличного чемодана. В те редкие случаи, когда она покидала страну, ей всегда приходилось перед поездкой наведываться в Сурбитон, чтобы стянуть что-нибудь из маминой впечатляющей коллекции дорожных принадлежностей.

На Ивиной стороне, в качестве моральной поддержки и для демонстрации хороших манер, выступала Саша. Бриджит нравилась Саша из-за ее шикарного вида, а также из-за того, что всегда носила хорошую обувь. Эти два ценных качества гарантировали человеку высокую оценку в глазах Бриджит. В ее представлении шикарный вид означал мудрость, смелость, талант, находчивость, а возможно, и принадлежность к королевской семье. Осмелься только Иви заикнуться, что с помощью хрусталя можно вылечить геморрой или высказать предположение, что Иисус был астронавтом, ее бы тут же высмеяли и отругали. А Сашин беспорядочный бред воспринимался мамашей Крамп с восхищенным вниманием.

По случаю отъезда три женщины уселись вокруг клинически стерильного стола на кухне у Бриджит и слушали Сашу, объяснявшую тонкости ароматерапии.

— И кто бы мог подумать, — восклицала Бриджит с нотками восхищения в голосе, — что запах лаванды может облегчить боли при родах?

— О да, — уверенно заявляла Саша, — это уже доказано неоднократно.

Иви, которая помнила рассказы о том, как ее мама пинала акушерку, помогавшую при родах, чрезвычайно устала от подобной ерунды.

— А почему бы нам это не проверить, — раздраженно предложила она. — Вон там, в горшочке на подоконнике стоит лаванда. Я привяжу ее веревочкой прямо у Саши под носом, а ты, мам, попробуешь пилить ее ногу электропилой. Интересно, закричит она или нет?

— Твоя проблема в том, что ты все превращаешь в шутку, — ядовито заметила Бриджит, отрезая Саше еще один кусок (магазинного!) бисквитного торта.

— Это одна из моих проблем, — мрачно согласилась Иви.

— Не на всех нас лежит благословение высшего разума, миссис Крамп, — сказала Саша невозмутимо, принимая торт с королевским поклоном.

Прекрасно осознавая, что высший разум ее мамы сопоставим разве что с куклуксклановским, Иви попридержала язык.

— И куда ты опять собираешься? — Вопрос Бриджит вызвал у Иви недовольство: не ее вина, что она никак не может удержать информацию, которую ей сообщали уже не один раз.

— LA, мам. Это сокращение от Лос-Анджелес. Голливуд.

— Голливуд! — взревела Бриджит. Она подпрыгнула так, что задрожали столовые приборы.

Генри перевернулся в своей корзине и с шумом испортил воздух. Иви помахала рукой под носом, чтобы отогнать волну собачьих запахов.

— Саша, помаши хрусталем около Генри.

— Извини, у меня его с собой нет.

— Что же ты нам раньше не сказала, что отправляешься в Голливуд, милая леди?

Бриджит стала бордово-красной. Такой цвет ей никогда не шел.

— Но Голливуд же в Лос-Анджелесе. Я полагала, что вы об этом знаете.

Иви поразил не только цвет лица матери, но и ее голос.