А наутро радость - [38]
– Не говори так, Карл. Ты же не знаешь, так ли это. В любом случае в рождественские каникулы не будет занятий. Я буду работать полный день в «центовке» и уйду от миссис Картер.
– Ну а после Рождества?
– Подвернется что-нибудь еще. Вот увидишь. – Он вздохнул и принялся готовиться к занятиям. – Карл, прежде чем ты усядешься, могу я кое-что спросить?
– Давай!
– Скажем, женщина не замужем. Она спит с мужчиной – со своим старым другом. Если она не берет с него денег, она все равно проститутка? Или только безнравственная женщина?
– Это спорный вопрос.
– Что это значит?
– Видишь ли, в юриспруденции…
– Неважно, Карл. Не обязательно объяснять это сейчас. Завтра будет новый день.
– Я был бы удивлен, если бы оказалось, что это тот же самый день. – Он улыбнулся – впервые за этот вечер. У Анни стало легче на сердце.
– Уж больно ты умный, мой дорогой, – сказала она.
Она взяла «Дом на Пуховой Опушке» Милна, потому что название было забавным. Сейчас она излагала свое мнение об этой книге. И неважно, если никто не станет читать ее работу о книге, которая не входит в список обязательной литературы.
«Она слишком блестящая. Это одна из тех книг, которые читают взрослые, думая, как бы они полюбили ее, если бы снова стали детьми.
Но я не считаю, что дети полюбят эту книгу. Она как бы смотрит на них свысока.
Если ребенок еще не умеет читать и ему будут читать ее вслух, то он не поймет. Если же он уже умеет читать сам, то подумает, что эта книжка глупая.
В целом… [Она зачеркнула это и снова начала предложение.] И тем не менее книга обладает определенным очарованием…»
«Очарование… Вот уж действительно дурацкое словечко! Что за глупости я пишу! Чушь». Она разорвала этот лист. Сама того не сознавая, она все время думала о миссис Картер. И ей не нравились эти мысли.
Итак, Бев Картер. Анни не видела ничего дурного в том, что она приглашает молодых людей на вечеринки. Но ее беспокоил мужчина, которого миссис Картер называла своим старым другом. Он и миссис Картер ходили развлекаться каждую пятницу вечером и возвращались не раньше полуночи. Анни полагала, что у них роман. Конечно, этот друг молод, неженат, красив, и у него приятные манеры.
Когда он приходил, Анни обычно была в детской с Джоанной. И они с Бев всегда уходили, прежде чем Анни успевала его увидеть. Однажды вечером старый друг немного опоздал, и Анни наконец увидела его. Она была разочарована. Это был старый друг в буквальном смысле слова: ему было далеко за пятьдесят. Он был ниже миссис Картер, почти совсем лысый, с большим животом. А еще он носил очки с толстыми линзами.
Через неделю после того, как у Анни и Карла был спор о миссис Картер, произошло следующее. Шел проливной дождь со снегом и дул холодный ветер. Анни читала Джоанне перед сном в детской, когда пришел старый друг. Дверь спальни была слегка приоткрыта, и Анни услышала его голос:
– Нет смысла выходить в такую погоду. В такой вечер лучше всего оставаться дома. Я принес бутылку шотландского виски. Отменный напиток! У меня есть контакты, так что я получаю его прямо из Канады. – Миссис Картер закрыла дверь в детскую, и Анни больше ничего не слышала.
Ребенок заснул. Анни пожалела, что у нее нет книги и ей нечего почитать. Комната была очень маленькая, а Анни терпеть не могла находиться в маленькой комнате с закрытой дверью. Она стояла у окна. Ливень не прекращался, и на тротуаре был тонкий слой льда. Лед блестел под уличными фонарями. «А я без ботиков, – подумала она. – Как же я доберусь домой, когда кругом лед?»
Она увидела машину старого друга, припаркованную перед соседним многоквартирным домом. Это был длинный серый автомобиль, явно дорогой. Анни заметила внутри хрустальную вазу с красной розой. Интересно, роза настоящая?
Она села на низенький стул рядом с детской кроваткой. Как же выглядел отец ребенка? – гадала она. Наверно, он похож на Джоанну. Она надеялась, что когда-нибудь у нее будет маленькая дочь. Но Карл, наверно, захочет мальчика. Лучше бы дети были похожи на Карла. Анни считала, что он красивее ее.
Какое-то время из гостиной доносился приглушенный разговор. Сейчас в детской было тихо, и Анни разобрала слова.
Он сказал: «…и вполне мог бы провести здесь ночь. Удобнее, чем в отеле». Миссис Картер что-то ответила, но Анни не расслышала. И снова его голос: «Таким образом, я вернусь домой к часу, и она ничего не заподозрит».
Анни подошла к двери, собираясь спросить миссис Картер, можно ли ей идти домой. Сейчас голоса были отчетливо слышны. Анни, держась за дверную ручку, ждала перерыва в беседе.
– Нет, об этом не может быть и речи, Бев. Хотя я много думаю о тебе.
– Но кому от этого будет вред? Твои дети уже взрослые, и у них есть собственные дети. И ты признался, что больше не любишь ее.
– Не люблю. Но я ни за что на свете не хотел бы сделать ей больно.
Пауза. Анни собралась было открыть дверь, но тут снова заговорила миссис Картер:
– Ты знаешь, я уважаю тебя за это. В самом деле уважаю.
– Мы с Эдной не ладим. Это правда. Но в прошлом она была мне хорошей женой и хорошей матерью детям.
– Тебя мучает совесть, дорогой, из-за того, что ты обманываешь ее?
Фрэнси Нолан видит мир не таким, как другие, – она подмечает хорошее и плохое, знает, что жизнь полна несправедливости, но при этом полна добрых людей. Она каждый день ходит в библиотеку за новой книгой и читает ее, сидя на пожарном балконе в тени огромного дерева. И почти все считают ее странноватой. Семья Фрэнси живет в бедняцком районе Бруклина, и все соседи знают, что без драм у Ноланов не обходится. Отец, Джонни, невероятный красавец, сын ирландских эмигрантов, работает поющим официантом и часто выпивает, поэтому матери, Кэти, приходится работать за двоих, чтобы прокормить семью.
В детстве Маргарет Роуз Мур, девчушку, рожденную в семье ирландских эмигрантов в Бруклине, прозвали Милочкой Мэгги за ее непоседливый и веселый нрав. Но жизнь не пощадила Мэгги — в шестнадцать в двери постучалась беда, и ей пришлось бросить школу и целиком посвятить себя дому, отцу и новорожденному брату. Когда же наконец Мэгги встретила Клода, любовь всей своей жизни, он оказался совсем не из тех, с кем просто стать счастливой. Однако Милочка Мэгги всегда черпала силы в том, чтобы быть полезной другим, поэтому она, подобно стойкой тростинке на ветру, ни за что не сдастся под ударами судьбы.
В 1929 году Кобаяси опубликовал повесть "Краболов", где описывает чудовищную эксплуатацию рабочих на плавучей крабоконсервной фабрике. Повесть эта интересна и тем, что в ней автор выразил своё отношение к Советскому Союзу. Наперекор японской официальной прессе повесть утверждала светлые идеи подлинного революционного интернационализма, дружбы между советским и японским народами. Первое издание "Краболова" было конфисковано, но буржуазные издатели знали, что повесть будет иметь громадный успех. Стремление к выгоде взяло на этот раз верх над классовыми интересами, им удалось добиться разрешения печатать повесть, и тираж "Краболова" за полгода достиг невиданной тогда для Японии цифры: двадцати тысяч экземпляров.
Саша Черный редко ставится в один ряд с главными русскими поэтами начала XX века. Некоторые знают его как сказочника и «детского поэта», кому-то, напротив, он представляется жестким и злым сатириком. В действительно в его поэзии звучит по-чеховски горькая нежность к человеку и себе, которой многим из нас так часто не хватает. Изысканный и грубый, лиричный и сатиричный, одновременно простой и непростой Саша Черный даже спустя сотню лет звучит свежо, остроумно и ярко.
В своем последнем завершенном романе «Взгляни на арлекинов!» (1974) великий художник обращается к теме таинственного влияния любви на искусство. С небывалым азартом и остроумием в этих «зеркальных мемуарах» Набоков совершает то, на что еще не отваживался ни один писатель: превращает собственную биографию в вымысел, бурлеск, арлекинаду, заставляя своего героя Вадима Вадимовича N. проделать нелегкий путь длиною в жизнь, чтобы на вершине ее обрести истинную любовь, реальность, искусство. Издание снабжено послесловием и подробными примечаниями переводчика, а также впервые публикуемыми по-русски письмами Веры и Владимира Набоковых об этом романе.
Альберт Бехтольд прожил вместе с Россией ее «минуты роковые»: начало Первой мировой войны, бурное время русской революции. Об этих годах (1913–1918) повествует автобиографический роман «Петр Иванович». Его главный герой Петер Ребман – alter ego самого писателя. Он посещает Киев, Пятигорск, Кисловодск, Брянск, Крым, долго живет в Москве. Роман предлагает редкую возможность взглянуть на известные всем события глазами непредвзятого очевидца, жадно познававшего Россию, по-своему пытавшегося разгадать ее исторические судьбы.
Э. М. Форстер (1879–1970) в своих романах и рассказах изображает эгоцентризм и антигуманизм высших классов английского общества на рубеже XIX–XX вв.Положительное начало Форстер искал в отрицании буржуазной цивилизации, в гармоническом соединении человека с природой.Содержание:• Куда боятся ступить ангелы• Рассказы— Небесный омнибус— Иное царство— Дорога из Колона— По ту сторону изгороди— Координация— Сирена— Вечное мгновение• Эссе— Заметки об английском характере— Вирджиния Вульф— Вольтер и Фридрих Великий— Проситель— Элиза в Египте— Аспекты романа.
Другие переводы Ольги Палны с разных языков можно найти на страничке www.olgapalna.com.
Что делает нас такими, какие мы есть? Окружение? Но если оно тебе совсем не нравится, можно ли из него вырваться? Что для этого требуется? Чикаго, бедный иммигрантский район, конец ХХ века. Эсперанса стыдится дома на Манго-стрит, в котором живет со своей огромной шумной семьей, она мечтает скорее вырасти, сбежать из родного города и стать писательницей. Эсперанса наблюдает за соседями: их жизнь очень трудна, но они каким-то чудом умудряются быть счастливыми. Хотя в этом нет ничего странного, нищета – это ничто, если ты силен духом, не поддаешься грусти, стремишься к свободе и верен мечтам.