А ларчик просто открывался - [10]

Вежливый мужской голос поведал в ответ, что Кирьянов взял несколько дней за свой счет и по личным делам уехал в Краснотуринск. Я так обалдела от услышанного, что повесила трубку, даже не поблагодарив неизвестного мне обладателя вежливого голоса.

Вот дела! Какого черта Кире понадобилось в этом Краснотуринске? Какой человек в здравом уме и трезвой памяти добровольно отправится в Сибирь? Это была вторая сегодняшняя неудача. Что же я буду делать без своей незаменимой палочки-выручалочки? На Мельникова рассчитывать тоже не приходилось, так как три дня назад он сам позвонил мне и сказал, что уезжает в командировку в Пензу.

Однако не все потеряно. С моими-то связями в ментовке можно не переживать из-за таких пустяков, хотя, конечно, они тем не менее затрудняют дело. Я набрала еще один номер и сразу же наткнулась на Наталью Астахову.

— Я слушаю, — раздался в трубке голос моей старой приятельницы.

— Здравствуй, Наташенька! Рада тебя слышать.

— Не ври! Лучше сразу говори, что нужно.

— С твоей обходительностью может сравниться только твоя проницательность. Чего это ты злая с утра?

— Это у всяких буржуазных пережитков типа частных сыщиков в полдень еще утро, а у нас, порядочных рядовых ментов, трудовой день в самом разгаре. А насчет моей обходительности, чья бы корова мычала! Ты же звонишь, только когда тебя особенно прижмет. Так что не тяни — выкладывай.

— Ладно, солнышко, в следующий раз позвоню просто так. А вообще-то я хотела спросить: дело об ограблении Радищевского музея не у тебя?

— Нет, а с чего ты взяла?

— Ну, с ограблением храма Покрова ты же справилась блестяще, я решила, что тебе и карты в руки, — польстила я Наташе — она всегда таяла от моих комплиментов.

— Дерьма у меня полны руки, а не карт. И так дел по уши. А музеем Сашка занимается.

— Павлов? И давно ли он на кражи перешел?

— Там вообще-то как бы еще охранника убили…

— Ну да, об этом я как-то забыла. Слушай, Наташенька, а ты мне его не высвистишь?

— Высвистать я его тебе, конечно, могу, только вряд ли он с тобой станет разговаривать. За нас начальство всерьез взялось, — Наталья понизила голос, словно опасалась, что ее могут подслушать, — и тут, нате вам из-под кровати, музей. Так что даже и не мечтай.

— Ты мне его позови, а уж как уломать Сашку, это моя головная боль. Ладушки?

— Ладно. Жди.

Через некоторое время в трубке раздался недовольный голос Павлова.

— Слушаю тебя, Таня.

— Сашенька, у меня тут проблема. Меня наняли для расследования ограбления музея, а твой амбал меня пускать не хочет.

— И правильно делает.

— Саш, ты бы как-нибудь намекнул ему, что я оставшиеся иконы красть не собираюсь и убивать никого не буду. Только осмотрю место преступления и тут же уйду.

— Слушай, Татьяна, не лезла бы ты в это дело. Это мое расследование, а и без тебя забот хватает.

— Саша, честное пионерское, если я что-то узнаю, тебе ни за что на свете не скажу — расследуй себе на здоровье сам. Но не могу же я отказаться от заказа, раз уж согласилась. А сделать я ни черта не смогу, пока все своими глазами не увижу.

— Это уже твои проблемы.

— Нехорошо, Саша, так со старыми друзьями поступать. Ведь, правда, мешать тебе я не собираюсь. У тебя своя работа — я понимаю, а у меня своя — пойми и ты меня.

— Я-то тебя понимаю, да вот начальство мое вряд ли поймет. Так что управляйся сама.

Третья неудача! Такого поворота я никак не ожидала. Видать, их там и впрямь сильно поприжали. Вот они, обещанные «костями» неприятности. Что же дальше будет? Я решилась на крайнее средство:

— Сашенька, ты тут меня на днях в ресторан звал. Так, может, как разберемся с этим делом, сходим — отметим?

— Ну и стерва же ты! Ладно, считай, уломала. Но только десять минут — не больше. И не вздумай задавать никаких вопросов Сергею. Мне и так крепко нагорит, если все до начальства дойдет.

— Сашенька, ты золото. В долгу не останусь.

— Да ну тебя в задницу, шантажистка чертова!

— Не злись, все равно не поверю. Увидимся… в ресторане.

— Давай. Только побыстрей там.

Я громко чмокнула трубку, имитируя поцелуй, и повесила трубку.

— Ну все, можно идти, — сказала я Алексею Петровичу, вешая трубку.

— Нас пропустят?

— А вы сомневались?

— Да вы просто волшебница! — сказал он, восхищенно глядя на меня.

— Я просто профессионал, — ответила я, скромно потупив глазки.

Глава 3

Когда мы подошли к музею, нас встретил тот же охранник, но теперь он, хоть и весьма неохотно, распахнул перед нами дверь.

— Проходите, — сердито сказал он и добавил: — Только ничего не трогайте.

— Всенепременно, — ответила я и вошла внутрь.

Вопреки моим ожиданиям, я не увидела суетящихся вокруг места преступления ментов, да, собственно, и самого места преступления тоже. Я в нерешительности остановилась возле самого входа.

— Проходите, пожалуйста, — видя мою растерянность, засуетился Алексей Петрович, — это здесь.

Мы обогнули покрытую ковром широкую лестницу и вошли в зал. Еще с порога я увидела белый контур, оставленный работниками органов на месте, где раньше лежал труп охранника.

— Вот, — сказал Белов, аккуратно переступая через меловые линии, — это Итальянский зал. Выставка располагалась здесь.

— Замечательно, — пробормотала я, хотя, конечно, ничего замечательного во всем этом не было.