А как ты играешь в любовь, чемпион? - [8]

При выезде Гледис показала охраннику свою кредитную карточку. Он сверил данные карточки с заказом, и путь для нее был открыт. Она дала газ, и открытый «крайслер-кабриолет» рванулся вперед.

Если бы женщина ехала с меньшей скоростью, то Фрэнки потерял бы ее из виду, но, к счастью, ветер от быстрой езды развевал ее белокурую гриву, которая просто сияла в лучах яркого солнца Аризоны. Не заметить этого мог только слепой.

Фрэнки, стоявший около такси, которое он взял для них, махал рукой и кричал вслед женщине, но та его, конечно, не заметила. Она умело влилась в не слишком густой поток машин и умчалась.

Фрэнки вскочил в такси и упросил водителя быстро ехать за красным «крайслером» и не тереть из виду развевающиеся по ветру светлые кудри. Во время этой погони О'Берри было не до своеобразной красоты этого суперсовременного города в пустыне. Он был в ярости: прекрасная жительница Нью-Йорка пыталась от него избавиться. То, что она из Нью-Йорка, он понял по ее манере разговаривать.

Фрэнки, который всегда пользовался у женщин бешеным успехом, больше не понимал этот мир. Он посмотрел на свои часы и разозлился: он уже должен был ехать в этот проклятый дом.

Оставалось надеяться, что девушка за рулем красного автомобиля скоро будет у своей цели. Он должен по меньшей мере узнать ее адрес или дать ей свой. Эта прекрасная незнакомка не может бесследно исчезнуть из его жизни. В этом мужчина был твердо уверен, что случалось с ним довольно редко.

Между тем поездка все продолжалась. Широкие улицы Финикса были полупусты, и транспорт не встречал никаких препятствий. Не говоря уже о хаосе в Лос-Анджелесе, даже в Орландо было больше транспортных проблем.

Скоро они очутились на окраине города. За высокими стенами или живыми изгородями здесь, как из-под земли, вырастали жилые дома. Куда бы ни взглянул Фрэнки, он всюду видел щиты, извещающие о продаже домов, квартир, вилл, похожих на дворцы.

Наконец «крайслер» резко свернул в узкий каньон. Они были уже в нескольких милях от города. Фрэнки все чаще с нетерпением посматривал на часы. Красный автомобиль, ехавший перед ним, сбавил скорость.

Мужчине показалось, что блондинка за рулем отыскивает номер дома, по-видимому, не знает этих мест. Он был рад данному обстоятельству, это как-то связывало их. Вдруг «крайслер» свернул с дороги. Фрэнки увидел, как открылись огромные ворота из кованого чугуна и охранник в сопровождении двух злых овчарок пропустил «кабриолет».

Фрэнки остановил такси и расплатился с водителем. Над воротами, в которых исчезла прекрасная незнакомка, красовалось название дома, написанное элегантно изогнутыми буквами из того же кованого чугуна:

МОНТЕСКУДО МЕНСИОН.

И тут Фрэнки кое-что понял. Он усмехнулся про себя, перекинул дорожную сумку через плечо и пошел к воротам.

«В конце концов, мой уик-энд будет не так уж плох», — подумал он.

4

Гледис не заметила, что ее преследует такси. Она ни разу не посмотрела в зеркало заднего обзора, потому что ничего подобного не ожидала. Женщина была твердо уверена, что ее маневр удался и она навсегда избавилась от своего белокурого поклонника.

Гледис старалась не думать о нем, в чем ей очень помогал Монтескудо Менсион. Уже когда она ехала по длинной, слегка идущей в гору въездной аллее, она поняла, что Рональд Реюс выбрал на сей раз настоящую жемчужину культуры жизнеустройства.

Сначала дорога, покрытая гравием, вела через холмистые, покрытые травой лужайки, которые бы делали честь любой площадке для гольфа. «Орошение таких газонов здесь, в пустыне, должно стоить целое состояние», — подумала Гледис.

Когда она уже смогла видеть большой белый оштукатуренный дом, лужайки сменились садами. Сначала женщина ехала через сад кактусов, в котором, казалось, были собраны почти все виды и формы этих растений. Затем дорога делала большой, плавный поворот в царство роз. Здесь были самые прекрасные кусты роз и живые изгороди из этих цветов, какие только можно себе представить. На возвышении перед входом в Монтескудо Менсион с большим, весело журчащим фонтаном также росли розы.

Дом был двухэтажный, добротный, построенный в духе старых испанских традиций: со сводчатыми арками, балконами, крытыми переходами и галереями.

Перед входом росли пальмы, которые были старше дома. Гледис могла себе представить, сколько трудов и денег стоило пересадить сюда эти королевские пальмы высотою в добрых семнадцать футов.

— Ну, каково впечатление? — спросил Чарльз Карленд, ведущий фотограф «Таун и кантри», который с распростертыми объятиями вышел к ней из дома.

Гледис вышла из машины.

— Это совсем недурно! Не так ли, — засмеялась она. Сначала они пожали друг другу руки, потом Чарльз обнял и нежно прижал к себе свою коллегу. Пара поцелуев в щеку закончила церемонию сердечной встречи.

Чарльз и Гледис знали друг друга уже много лет. Они охотно вместе работали и вообще дружили. Чарльзу было далеко за пятьдесят, но никто не давал ему его лет. Он был высокого роста, загорелый и подвижный. Густых черных волос и темных бровей еще не касалась седина.

— Это потрясающий дом, — произнес восхищенно Чарльз и сделал знак двум слугам азиатского вида в белых ливреях, чтобы те позаботились о машине и багаже Гледис.